…не может быть никаких сомнений… что на Кобурна оказывалось значительное моральное и материальное давление, чтобы он подписал контракт. Я не хочу показаться излишне критичным к событиям, которые происходили в рамках служебной дисциплины, однако очевидно, что давление на Кобурна усугублялось тем фактом, что ему было сказано, что он не может пользоваться никакими советами со стороны, в частности, рекомендациями юристов по поводу того, должен ли он подписывать контракт и каковы его права в целом. В гражданской ситуации лишение стороны предлагаемого контракта такой возможности выглядело бы весьма предосудительным… Таким образом, остается лишь ситуация принуждения, в которой оказался Кобурн, и его неспособность получить независимый совет после того, как он полностью осознал сферу действия контракта.
Хотя суд и согласился с тем, что эти факторы присутствуют, он не согласился с тем, что их достаточно для признания недействительным договора, заключенного в армии. Однако это дело рассматривалось на основе английского общего, а не военного, права и можно было бы предположить, что военный контекст не должен был влиять на обычную практику заключения договоров. И все же, несмотря на все это, Апелляционный суд согласился с тем, что судебный запрет на публикацию книги «Солдат номер пять» был неоправданным, опираясь в основном на наши аргументы в защиту свободы слова.
Что касается министерства обороны, то их реакция на этот вердикт была, мягко говоря, иной. До этого момента МО выбрасывало на дело миллионы фунтов стерлингов и использовало различные обструкционные махинации, но когда три года спустя местные СМИ в Лондоне задали вопрос о решении Апелляционного суда Новой Зеландии отказать в судебном запрете на публикацию книги, представитель министерства обороны просто заявил, что: «Он [Кобурн] имеет право на свое мнение».
Однако, поддержав договор о конфиденциальности, суд создал новый набор юридических проблем, которые сделали публикацию интересным испытанием, несмотря на решение суда отказать в судебном запрете. Это может привести к дальнейшим юридическим осложнениям. Помимо этого, я обжаловал решение суда по многим пунктам в следующей инстанции — Тайном совете в Лондоне.
Подача апелляции в Тайный совет регулируется строгими правилами, и Уоррену пришлось убедить генерального прокурора Новой Зеландии в том, что такая апелляция оправдана на основании исключительных юридических вопросов, имеющих общественное значение. Этот успех был завоеван с большим трудом, поскольку противодействие МО привело к тому, что Уоррену пришлось еще раз отстаивать свою позицию на слушаниях.
В 2002 году огонь разгорелся вновь, причем с неожиданной стороны. После большого общественного резонанса, вызванного процессом в Высоком суде, продюсеры «Панорамы» — передачи, выходящей в эфире BBC, — обратились к Мэлу и ко мне с предложением сделать разоблачительный материал о «Браво Два Ноль», чтобы подчеркнуть интриги и несоответствия, которые окружали этот эпизод. По мере того, как в BBC начали копаться в глубинах этой истории, — что само по себе оказалось выдающимся журналистским подвигом, — стали всплывать странные и противоречивые факты, причем настолько, что угол зрения программы изменился с рассказа «правдивой» истории на раскрытие очевидного предательства. Журналисты «Панорамы» обнаружили выписку из оперативного дела патруля «Браво Два Ноль», которая в обычных условиях была бы засекречена. Эта выписка, выдержки из которой в итоге были преданы огласке на телевидении, неопровержимо доказывала, что командование САС получало призывы патруля о помощи, но предпочло их проигнорировать.
Я и другие военнослужащие патруля давно подозревали об этом, но до этого случая никогда не были абсолютно уверены, поскольку офицеры САС, в то время отвечавшие за это, утверждали, что наши радиопередачи были искаженными и неразборчивыми. Комментарий министерства обороны по поводу публикации расшифровки выписки из оперативного дела «Панорамой» сводился к следующему: «Похоже, она подлинная».
Еще одним откровением, которое, — учитывая, что конфликт в Персидском заливе вошел в учебники истории, — как правило, оставалось незамеченным, было то, что одно из условий, оговоренных командованием сил спецназа в ходе переговоров с генералом Шварцкопфом до того, как спецназу был дан «зеленый свет» на прибытие в зону боевых действий, заключалось в том, что САС/СБС развертывались автономно и были предоставлены сами себе: британские военные решили не делиться этим со своими бойцами. Этот факт в какой-то мере объясняет нежелание командования САС запросить помощь у американцев, когда она была крайне необходима.
Эти факты не только ранее не озвучивались, но и становились еще более неприятными от осознания того, что патруль с самого начала выполнения своей боевой задачи был введен в заблуждение, особенно в части оказания помощи на месте на тот случай, если бы она нам понадобилась. Это, несомненно, добавило весомости мнению о том, что патруль являлся расходным материалом. Министерство обороны отказалось давать какие-либо существенные комментарии к материалу «Панорамы», как не предложив альтернативной точки зрения, так и не приложив невероятных — учитывая их неустанную борьбу за подавление моих издательских усилий — попыток предотвратить его выход. Возможно, к этому времени они немного выдохлись!
В конце концов, полуофициальный ответ на вопросы, заданные командой «Панорамы», пришлось давать одному из бывших командиров САС Питеру Рэтклиффу. Ему было разрешено опубликовать свою книгу о Специальной Авиадесантной Службе, которая появилась на прилавках за четыре дня до начала моего судебного процесса. Контракт о конфиденциальности он не подписывал, однако служил в САС, когда в 1996 году они были введены. Тот факт, что ему не пришлось подписывать контракт, так и не был удовлетворительно объяснен свидетелями из министерства обороны в суде. В эфире «Панорамы» было сказано, что его мнение, хотя и отражает позицию истеблишмента, не охватывает всей истории.
И вот в феврале 2003 года наступил заключительный акт в этой многолетней юридической битве, колесо совершило полный оборот. Мы оказались перед Тайным советом, расположенным напротив самой резиденции премьер-министра на Даунинг-стрит, 10.
Министерство обороны явилось на слушания с настоящим батальоном юристов и наблюдателей, забив зал до отказа. Как и в Апелляционном суде, мои аргументы Их Светлостям представлял королевский адвокат Рейнор Эшер вместе с Уорреном. Хотя все они получали вознаграждение через Агентство юридических услуг, работа Рейнора вновь оказалась неоценимой, и мы с Уорреном высоко ценим его бескорыстную поддержку. Кроме того, Пол Ришворт и Рик Бигвуд с юридического факультета Оклендского университета безвозмездно потратили свое время на помощь в подготовке обширных письменных юридических материалов, которые должны были быть представлены на слушаниях.
Похоже, что их английские светлости больше всего были обеспокоены тем, что дело такой важности с участием генерального прокурора Англии и Уэльса и вызовом, брошенным британскому правительству, рассматривалось в новозеландской судебной системе, а не в английских судах, игнорируя тот факт, что именно британское правительство в суде первой инстанции решило пойти по этому пути.
В самом решении Их Светлости заявили, что их «беспокоит» тот факт, что мне не была предоставлена юридическая консультация относительно положений контракта, хотя я и просил ее в то время. Однако они не стали говорить, что считают, что в тот момент я находился под «неправомерным влиянием» или действовал «под принуждением», хотя и признали, что я, как и Апелляционный суд, действовал под серьезным давлением.
Тайный совет большинством голосов — четыре против одного — счел нужным согласиться с Апелляционным судом Новой Зеландии и поддержать его вердикт. Лорд Скотт, несогласный с решением большинства Совета, категорически не согласился с другими лордами, заявив, что он согласен с фактическими выводами судьи Высокого суда.
