Макс досадливо поморщился. Слишком много крови, слишком мало времени, чтобы убрать тела. Скоро его присутствие обнаружат и поднимут тревогу, следовательно, надо спешить.

Нить завела его в тупик с единственной дверью, перед которой лениво топтался здоровяк-охранник. Завидев Макса, он без единого слова вскинул арбалет. Болт свистнул в опасной близости от головы, если бы не звериные инстинкты, в Лидоре сейчас стало бы на одного линаара меньше. Ничуть не расстроившись от неудачи, здоровяк кинулся вперед, занося для удара тяжелую шипастую — где только достал-то? — палицу. Отразить удар такого оружия было невозможно, разминуться с великаном — просто негде, и Макс вынужденно отскочил и снова расплылся туманом.

Этого верзила явно не ожидал. Замер, изумленно вытаращив глаза, издал нечленораздельный звук, боязливо попятился, осеняя себя солнечным знаком, а потом развернулся и бросился наутек.

— Не так быстро, — прохрипел Макс, наваливаясь ему на спину и прижимая острие клинка точно между лопаток. — Не дергайся, если не хочешь захлебнуться собственной кровью.

— Э-э-ы, — протянул тот, но покорно замер.

— Дверь, — процедил Макс, понимая, что страх удержит громилу ненадолго. — Открой немедленно.

Пленник просипел что-то малопонятное и совсем нелестное, однако подчинился. Вынул связку ключей странной формы, один приложил к выбитому на двери знаку, второй провернул в замке. В камеру они шагнули друг за другом, и тут охранник с неожиданной ловкостью рванулся в сторону.

Клинок вошел в его спину по самую рукоять быстрее, чем верзила успел сделать шаг.

— Бэт?

Сюзанна судорожно закрыла рукой запястье с горящими на нем огненными рунами и оторопело уставилась на алое острие, торчащее из груди великана. Минуту на её лице не читалось ничего, кроме ужаса и паники, затем Бэт издал булькающий звук, рухнул на колени и ткнулся лицом в пол, а она, наконец, рассмотрела Макса. Глаза её распахнулись, губы задрожали. Сюзанна медленно встала, придерживаясь рукой за стену, сделала несколько робких шагов, протянула руку, коснулась его груди, будто боясь, что он окажется призраком, а потом вцепилась в его одежду обеими руками и облегченно разрыдалась.

***

— Нам надо убираться отсюда.

Она отчаянно всхлипнула, закивала, но разжала пальцы только для того, чтобы сразу вцепиться в его руку. Он мягко накрыл её ладонь своей:

— Так я не смогу тебя защитить. Мне нужна свобода движения, боюсь, выйти отсюда будет сложнее, чем войти.

Она упрямо помотала головой, избегая смотреть ему в глаза.

— Ты опять исчезнешь, и я останусь одна.

Макс хмыкнул, всем видом показывая, что это вряд ли. Потом решительно высвободился, проверил, что здоровяк действительно мертв, и опасаться удара в спину не стоит. Скомандовал отрывисто:

— Держись за мной. Если на нас нападут, старайся уйти с линии выстрела и не подставляться под удары. Что бы ни случилось, не теряй меня из виду.

— А Глосси…?

Она не закончила фразу, но он отлично понял и так.

— Его тут нет.

Она сумела взять себя в руки настолько, чтобы не мешать ему искать обратную дорогу, не путаться под ногами во время драки и не впадать в ступор при виде окровавленных тел. Дважды Максу пришлось спускать тетиву трофейного арбалета, освобождая проход от слишком уверенных в своей магии жрецов, но в остальном проблем не возникло. В обители оказалось не так уж много стражей, очевидно, канцлер не стал посвящать в дела короля лишних людей.

Увидев солнечный свет, Сюзанна как-то болезненно рассмеялась и поспешила к выходу. Штрогге схватил её за запястье и потянул назад:

— Стой. Что-то слишком просто, даже не верится.

Он прокрался к выходу, нагнулся, а потом резко кувыркнулся через голову, буквально выкатываясь на утоптанный снег площадки.

В то место, где должна была бы находиться грудь менее осторожного человека, ударил арбалетный болт. Наконечник взвизгнул, выбив сноп искр, затем раздался разочарованный вскрик, лязг металла, несколько тяжелых ударов, и наконец протяжный, полный боли стон.

Сюзанна осторожно выглянула из укрытия как раз вовремя, чтобы увидеть, как Макс ударом ноги выбивает из руки стоящего на коленях Ханса кинжал. Чуть поодаль в сугробе валялся разряженный арбалет, под самой стеной — слегка изогнутый клинок средней длины, которыми часто пользовались наемники. Ханс был бледен и трясущимися руками зажимал рану в боку, его рубашка и штаны, как и снег под ногами, стали мокрыми от крови.

— Не надо было лезть, — заметил Штрогге, заходя ему за спину и вынуждая запрокинуть голову. В его правой руке сверкнул кинжал. — Дольше бы прожил.

— Стой.

Сюзанна медленно подошла к упавшему оружию, подняла его, качнула в руке, привыкая к тяжести, приблизилась к тяжело дышащему пленнику. Макс нахмурился:

— Он видел лишнее и может поднять тревогу. Его нельзя оставлять в живых.

— Я и не собираюсь.

Она ухватила рукоять обеими руками и вогнала лезвие в грудь Ханса. Навалилась всем весом, пронзая насквозь:

— Так тебе тоже нравится развлекаться с женщинами?

А потом выпрямилась, неотрывно глядя на бьющееся в агонии тело. Лицо её не выражало ровным счетом ничего, кроме холодного равнодушия, да уголок губ дрогнул в жутковатой пародии на удовлетворенную улыбку. Макс перевел взгляд с жены на умирающего, прищурился, изучая искаженные смертью черты.

И от души выругался, поняв, кто это должен был быть.

— Сюзанна.

Он медленно обошел тело, аккуратно развернул жену к себе, вынуждая отвернуться от алых пятен на белом. Сюзанну трясло крупной дрожью, да так, что зубы выбивали ритм.

— Всё, всё, — он прижал её голову к своей груди, осторожно погладил спутанные волосы. — Он мертв, он больше не причинит тебе вреда, ты всё сделала правильно. — Её буквально лихорадило. — Но сейчас нам надо уходить, слышишь?

Она снова кивнула, обхватила себя руками за плечи, попятилась. Макс поспешно обошел площадку, собирая оброненное оружие, выкинул его в пропасть. Закрыл дверь, через которую они вошли сюда, подпер её перевернутой деревянной лавкой, на которой раньше скучали стражники.

Сюзанна подошла к низкому парапету, выглянула наружу, охнула, отпрянула назад. Вряд ли открывшаяся взгляду суровая красота могла её обрадовать.

— Здесь даже моста нет.

— Есть, но сейчас не станет. — Одним движением Макс перерубил канат. — Любой желающий броситься в погоню пусть сперва поточит когти о скалы. Надеюсь, это даст нам фору в несколько часов.

— А как же мы?

— Пойдем по воздуху.

Она нахмурилась, очевидно пытаясь собраться с мыслями, но произнесла совсем не то, что он ожидал.

— Спасибо за то, что пришел. И за то, что выжил.

Он покосился на мертвое тело с торчащим из груди клинком. Линаара передернуло.

— Не за что.

— А как ты вообще меня нашел?

— Не я, — коротко отозвался он, чувствуя, как тело теряет привычную форму, а руки трансформируются в огромные крылья. — Мы.

***

Этот полет дался ему значительно сложнее предыдущего. Ноша в огромных когтях стесняла движения и тянула к земле, благо хоть не пыталась вырваться. Если Сюзанне и было страшно или до демонов холодно, то она никак этого не показала. И всё же Максу приходилось прилагать все усилия, чтобы не цеплять верхушки сосен и огибать особо коварные скальные выступы.

Отчасти это напоминало побег из собственного дома две недели назад, когда раненому и обожженному линаару пришлось осваивать азы управления новым телом, прячась в клубах дыма, гари и пепла. Если бы не низкие облака и не сумерки, укрывшие город вскоре после того, как пламя с ревом набросилось на его предыдущую жизнь, он бы не справился. А так, ушибы, несколько неглубоких порезов, десяток ожегов — приемлемая плата за относительную свободу. Если, конечно, найти хотя бы временное подобие укрытия.

Старик-аптекарь чуть со страху не умер, увидев на своем пороге перемазанную копотью и кровью рожу.

— Когда вы уже оставите меня в покое? — ворчал он, торопливо смешивая ингредиенты целебных мазей. — Тащите беду в мой дом. Это вас, поди, ищут?