— Ну, я в этом вовсе не уверен, — ответил Сэр Джордж. — Ты теперь навсегда повязан с драконами, а я не могу сказать, что уже все знаю о них. Кроме того, мы с тобой чем-то похожи — два дракона, которые никогда не были драконами, мы зависли между двумя мирами и ни один из них нас не хочет. Ты ведь не собираешься прогнать меня?
На самом деле никто уже не добивался отъезда Тельвина из Браера. Теперь, когда его отъезд был решен, волшебники больше не видели необходимость подогревать чувства народа против него. Из дворца он уехал, а образование нового совета представителей занимало внимание политиков всех мастей. Кроме того создание нового, совершенно необычного правительства застало всех врасплох, и как только народ стал понимать причины для таких резких изменений, они склонны были скорее благодарить Тельвина, нашедшего способ избавить их от постоянных политических баталий между королем, герцогами и волшебниками. По меньшей мере он оставлял за собой спасенный им город, и это грело его душу. А всеобщая подозрительность и страх ему уже достаточно надоели.
Странным образом Тельвин вспомнил свое первое путешествие вместе с Сэром Джорджем, много лет назад, когда он был еще мальчиком, не знающим, что его ожидает. В первый раз за долгое время он почувствовал знакомое возбуждение в ожидании приключений и путешествий, когда оставляешь за собой все старые долги и идешь навстречу новым вызовам и новой ответственности.
Конечно, всю свою замечательную жизнь Сэр Джордж был постоянно связан с разными товарищами и компаньонами, чьи жизни менялись относительно быстро. Тельвин слышал много имен и приключений, которые были с ними связаны. Это были такие люди как Сэр Давид Саусворт, Адриан Келиус, Роар Нилсон, или мастер-вор Бартоломео Меллоу; был и маг, Теннет, а также красавица-волшебница Лериан, которая бывала Леди Кирби. А может и не бывала, Сэр Джордж как-то неопределенно говорил об этом. Со временем все они начинали путешествовать сами, и многие никогда не возвращались. А другие стали слишком стары для жизни искателя приключений, и состарились раньше, чем Сольвейг и Тельвин родились.
Они встали за два часа до рассвета и пошли в конюшню за домом, чтобы оседлать своих лошадей. Тельвин привел вьючную лошадь к фасаду дома. Селлианда сидела на той же самой грациозной эльфийской лошадке, которая принесла ее в Браер. Сольвейг проводила их до северных ворот, чтобы убедиться, что никто не попытается остановить их, и, если ворота окажутся закрыты, приказать их открыть. Тельвин невольно засмеялся и сказал, что в Браере вряд ли найдется даже один-единственный человек, который бы захотел остановить его. Ночной воздух был холоден и бодрящ, а подковы их лошадей громо звенели по каменной мостовой пустынных и темных улиц города.
Как и ожидалось, ворота оказались открыты, а стражники подчеркнуто игнорировали их, когда небольшая кавалькада оказалась поблизости. Проскакав через ворота и еще немного по дороге, они остановились в открытом поле, в нескольких сотнях ярдов за городской стеной.
— И куда вы теперь? — спросила Сольвейг.
— На север, за драконами, — объяснил Тельвин.
— То есть ты собираешься заняться тем, что требуют от тебя Бессмертные, — прокомментировала она.
— Я всегда в конце концов приходил в точности туда, куда они хотели, часто несмотря на все мои усилия сделать иначе.
— Вот теперь ты говоришь как настоящий жрец, — сказала она ему. — И полностью доверяешь своему Бессмертному покровителю.
— Не совсем, — сказал он. — Какими бы качествами я не обладал, преданность никогда не была одним из них. Я научился делать то, чего от меня ожидают только потому, что знаю, что все равно конце концов так оно и будет. Я обречен на эту работу и на всех врагов, которые приходят вместе с ней.
— Звучит так, как будто ты сдался.
— Ни в малейшей степени. Я просто взвесил, что я хочу за эту цену, и решил продолжать.
— Только теперь, когда я начала думать о тебе как о драконе, я стала догадываться, что никогда не понимала тебя, — сказала Сольвейг и повернулась к Сэру Джорджу. — Я думаю, что зря сотрясаю воздух, но все-таки попробуйте сохранить шкуру Тельвина посреди всего того, что его ждет.
И Сольвейг вернулась назад одна, а все остальные отправились по главной дороге на север. Они были уже далеко за Браером, когда встало солнце, но ехали медленнее, чем ожидали, так как было решено избегать деревни и фермы на пути, и, по возможности, не встречаться с путниками. Для этого пришлось оставить главную дорогу и ехать лесами, зачастую спешиваясь и ведя своих лошадей по краям полей.
На дороге было множество путешественников, так как после отлета драконов множество людей спешило в Хайланд, возвращаясь к нормальной жизни. Солдаты, пришедшие в Браер для защиты города, возвращались в свои гарнизоны. Семьи, бросившие свои фермы, вовращались обратно, а купцы устремились на север.
Тельвин ехал в глубоком молчании, полностью погруженный в себя; он даже не заметил, что Сэр Джордж пытался вывести его из задумчивости и улучшить настроении. Старый рыцарь пел кабацкие песни, рассказывал анекдоты или ужасные истории. Все было бесполезно; Тельвин не реагировал, хотя нельзя было сказать, что он расстоен или подавлен тем, что произошло. Вместо этого он напряженно исследовал свою жизнь, вспомшная все, что он когда-либо обнаружил о себе самом. Теперь он сожалел, что долго манившая его мечта — вернуться к своему народу — невыполнима, что он никогда не ощутит чувство принадлежности и радость открытия.
Из-за того, что первый день начался так рано, они остановились задолго до наступления темноты на хорошо укрытой поляне в лесах, простиравшихся от Реки Аальбан до Браастара, хотя город был намного дальше на восток от реки и еще не виден. Тельвин ехал на Каденс, той самой лошади, на которой он ехал к северной границе вместе с армией Хайланда. Сильная военная лошадь была в отличной форме, а эльфийская кобыла Селлианды вообще казалась неутомимой. Зато вьючная лошадь, везшая все их тюки, нуждалась в хорошем отдыхе после долгих часов пути.
— Хочешь развести костер или заняться лошадями? — спросил Сэр Джордж.
— Я хочу, чтобы вы знали, что я Повелитель Драконов и последний Король Флэмов, — ответил Тельвин, снимая с усталой вьючной лошади мешок с овсом.
К концу следующего дня они были уже недалеко от границы. Северная часть страны вообще была глуше и реже населена; теперь они ехали намного быстрее, так как небольшие фермы и деревни были достаточно далеко друг от друга, а на дороге было сравнительно мало путников. Этим же вечером они пересекли мост через реку Аальбан в районе города Трааген.
Теперь они оказались в районе дремучих хвойных лесов северной границы, недалеко от места рождения Тельвина. Он с радостью остановился бы на ночь в комфортабельной гостинице, особенно учитывая сильный ветер, гулявший по северным долинам, и был уверен, что его товарищи тоже были бы не против. Но они знали, что их мгновенно узнают в любой части Хайланда, где бы они не остановились. Хотя было уже достаточно темно, они все-таки проехали через поля, окружавшие город, и опять очутились в лесу.
Здесь, к северу от Траагена, они без труда разыскали в лесу уединенное место для ночлега, находившееся недалеко от дороги. Сэр Джордж немедленно занялся костром и начал готовить обед даже раньше, чем Тельвин и Селлианда успели расседлать и накормить лошадей. К этому времени было уже очень темно, а на темном небе в просветах между деревьями появились первые звезды. Гроза, сверкающая молниями, двигалась над холмами далеко на запад от них; в суматохе последних дней Тельвин совсем забыл о летних штормах, но небо над ними было чистое и Тельвин решил, что сегодня беспокоиться не о чем.
— Мы продолжим идти на север? — поинтересовался Сэр Джордж.
— На север и на запад, пока дорога не кончится, — объяснила Селлианда. — Потом мы пройдем через горы Вендара до места, которое зовется Сумрачная Пустошь.
— И ты все время будешь с нами? — спросил Тельвин. — Теперь, когда мы ушли от людей, я надеюсь, что Карендэн присоединится к нам.
