— Удалось ли вам что-нибудь найти? — спросил Тельвин.

— К сожалению еще слишком рано говорить, принесут ли наши усилия какие-нибудь плоды, — объяснил волшебник. — Слишком многое было потеряно во время скитаний. Вы без сомнения сами заметили, что мы работаем изо всех сил, чтобы построить абсолютно новую область специализаций, основанных на нашей природной магии огня. Мы также хотим сделать все, что мы можем, чтобы определить, что именно Альфатиане могут помнить из их прошлого и, более важно, насколько магущественной магией они располагают.

— Я много раз слышал истории о том, как древняя магия уничтожила родной мир обеих рас, — медленно сказал Тельвин. — И я думаю, что и у Альфатиан нет слишком могущественных магов по меньшей мере в последние пятьсот лет, так как магия не играет почти никакой роли в их завоеваниях.

— Вы уверены в этом? — спросил Калестраан.

— Я специально спросил об этом, когда был в Тиатисе, — объяснил Тельвин. — Тиатиане знают больше чем кто бы то ни было об Альфатианах, так как немедленно столкнулись с ними, как только те оказались в нашем мире. Вы могли бы начать ваши поиски с них.

— Да…это замечательная идея, — согласился Калестраан, потом поклонился им обоим. — Господа, прошу извинить меня.

Тельвин смотрел, как волшебник торопливо идет по ковру от трона к главным дверям зала. У юного Повелителя Драконов возникло неприятное чувство, что у него уже был такой разговор, тогда, пять лет назад, когда он и его товарищи прискакали в Браер, пытаясь найти способ подчинить какого-нибудь дракона свой воле. И тогда Калестран выглядел очень дружественно и рьяно помогал им, прямо как сейчас. Втайне Тельвину было приятно думать, что предупредительное и даже услужливое поведение Калестраана было предназанчено, скорее всего, для того, чтобы рассеять рассеять любые подозрения, которые возникли у него из-за кражи ожерелья. Молодой помошник короля хотел быть уверен в том, что Волшебники Огня будут искать помощи у Тиатиан дипломатическими средствами, а не вернуться к своей порочной тактике воровства томов по истории и магии из библиотек других стран.

Джеридан поставил обратно на поднос Тэрина бокал с элем, который он так и не попробовал. — Было бы совершенно замечательно, если бы эти волшебники в конце концов нашли бы что-нибудь полезное, хотя бы для разнообразия. Пока они только тратят уйму денег, а толку от них никакого.

Тельвин пожал плечами. — Я не уверен, что они в состоянии. В их распоряжении нет сильной, солидной магии, или, по меньшей мере, они не в состоянии найти ее. И, насколько я знаю, дела Альфатиан обстоят ненамногим лучше. Если вы начнете войну с Альфатией, то я подозреваю, что главным ее оружием станут меч и лук.

— Возможно вы правы, — сказал Джерридан. — Однако я думаю, что не должен объяснять вам, насколько наш народ воодушевлен мыслью наконец-то закончить наш старинный конфликт с Альфатией. Это само по себе может заставить наших замечательных волшебников работать не покладая рук.

Тельвин попытался не выглядеть слишком обрадованным, но он совершенно не ожидал услышать от короля такую критику в адрес своих собственных волшебников.

— Приехал новый посол из Даркина, — продолжал Джерридан. — Я считаю очень обнадеживающем, что они стали смотреть на нас иначе, прислали опытного посла, и вообще их дипломатическая миссия в Хайланде очень усилилась буквально за последние несколько месяцев.

— Это дает нам возможность обсудить союз против Альфтиан с высокопоставленным представителем Даркина, — заметил Тельвин. — Если Даркин проникнется тем же энтузиазмом что и Тиатис, войну с Альфатией можно считать решенным делом.

— Я думаю абсолютно так же, — согласился Джерридан. — Мы примем посла, как только он поселится в своей резиденции.

— О? — осторожно спросил Тельвин.

— По всей видимости посол является восторженным поклонником Повелителя Драконов, — добавил король. — Это, конечно, не самое главное в нем, но я бы очень хотел, чтобы вы были на ауедиенции, если можете.

— Да, конечно, — неопределенно ответил Тельвин, думая о том, что это будет, без сомнения, формальная процедура.

Тельвину всегда было неудобно на официальных приемах, и только из-за самого себя. С одной стороны он не любил повышенного внимания к собственной пересоне, и хотел бы обойтись без эскорта, но леди Флэмов, наоборот, никогда не оставляли его одного, так как он был иностранцем; в результате он предпочитал свое собственное общество с того момента, как оказался в Браере. С другой стороны он просто боялся таких церемоний, так как не мог одеться соответствующим образом. Богатые одежды, церемониальное оружие и даже самые обыкновенные сопоги помешали бы ему мгновенно телепортировать на себя вооружение Повелителя Драконов. Конечно все знали причину для его более чем скромной одежды, и сам король одобрил ее. Более того, Джерридан потребовал, чтобы Тельвин одевался таким образом, чтобы в любой момент мог призвать силу Повелителя Драконов, и, если ситуация станет угрожающей, смог бы защитить их обоих.

Тельвин был просто счастлив, когда наконец настал вечер и он мог вернуться домой. Пока он шел по улицам Браера в фешенебельный западный район, на город опустилась темнота; впрочем, с приближением лета, это случалось все позже и позже. Еще утром он чувствовал себя совершенно уверенным в себе самом и в своей новой политике — держаться как можно дальше от любых дел, которые не являются его долгом. А сейчас, похоже, он вытеснил волшебников из сердца короля, и теперь они наверняка примутся изо всех сил за свои исследования, так как Калестраан обязан доказать королю, что он не зря ест свой хлеб.

Вначале Тельвину это даже понравилось, но сейчас он почувствовал смутное недовольство. Он уже довольно долго был придворным, но все это время был там лишней, даже случайной фигурой, и теперь оказался не готов внезапно оказаться королевским фаворитом, когда все вокруг смотрят ему в рот и ценят каждое сказанное слово. Все его усилия стать независимым сработали против него, как если бы возросший авторитет и решимость сделали его намного более важной фигурой, чем простой советник. Он допускал, что все было бы намного лучше и проще, если бы сам Калестраан так не восхищался им, особенно если иметь в виду прошлое предательство волшебника. Скорее всего слов Калестраана были только эхом королевского одобрения, данью политической целесообразности.

К своему удивлению дома он обнаружил, что Сэр Джордж и Сольвейг днем исследовали окрестности Академии, и теперь они собирались ночью прогуляться по комнатам Академии, в тайне, и поискать Ожерелье Драконов. Все трое пообедали вместе, а потом спустились вниз, в ожидании полуночи, и расположились в гостинной, уютной комнате, которая стала владением Сэра Джорджа с того первого раза, когда он вошел в нее. Каждый раз, входя в нее, Тельвин вспоминал старые времена, когда они вместе сидели в гостинной бывшего дома Сэра Джорджа в далекой деревушке Гретц на северной границе. Это было очень короткое, но особенно вожное и счастливое время в памяти Тельвина, так как именно тогда он резко ушел из несчастливого и одинокого детства, и в компании Сэра Джоржда превратился в полностью развившегося путешественника и искателя приключений. И, кстати, сейчас их было всего трое, совсем не идеал, так как два других друга, дварф Коринн и волшебник Паррентин, были далеко отсюда, и шансов на то, что они все когда-нибудь соберутся вместе, почти не было.

— Вы уверены, что не хотите, чтобы я был поблизости? — опять спросил он.

Сэр Джордж покачал головой. — У меня в кармане есть несколько трюков, которые помогут нам сбежать, если нас поймают. Так что если кто-нибудь и увидит нас, то примет за обыкновенных воров. Но тебя трудно не узнать, и у тебя будут большие политические проблемы с волшебниками, если они увидят, как ты шляешься по их личным квартирам.

Ни Сэр Джордж ни Сольвейг не казались озабоченными будущим вторжением в Академию. Они сидели в гостинной и вспоминали свои старые приключения, дожидаясь самых темных ночных часов. Волшебники Огня всегда смутно пугали Тельвина, хотя он должен был сознаться, что это вполне могло быть из-за его тяжелого детства среди Флэмов. За эти пять лет ему несколько раз приходилось сражаться с драконами-ренегатами в их логовах, но сегодня он был счастлив лечь спать, пока Сольвейг и Сэр Джордж собирали свои инструменты и оружие для ночного приключения.