После отплытия кораблей Мартэн пошел на конец главного пирса, оставив полное разрушение крепости молодым драконам. Ботва закончилась быстрее, чем он предвидел, и в живых осталось больше Альфатиан, чем он ожидал. Втайне он был рад, что драконы продолжали подчиняться его воле, хотя он разрешил ускользнуть такому количеству врагов.

— Первый спикер, вы верите, что даже после такого Альфатиане немедленно захотят вести с нами переговоры? — спросил Джердар, подходя к нему.

— Нет, этого я не жду, — признался Мартэн. — Им надо какое-то время, чтобы подумать, поэтому я и высказался предельно ясно.

— Тогда мы продолжим нападать на их корабли и поселения?

— Я считаю, что это лучший способ заставить их мозги работать в правильном направлении, — ответил он, потом взглянул вверх и увидел молодую золотую драконицу, быстро спускавшуюся по направлению к нему. Он вздохнул, когда понял, что это Карендэн. — Прошу извинить меня, Джердар. Приближается шторм, и я должен буду его вынести.

— Пойду и я, поищу себе убежище, — сказал Джердар, опасливо поглядев через плечо. Мало было на свете драконов, которых бы он опасался, но к юной жрице он питал большое уважение.

Мартэн и сам с удовольствием сбежал бы, но понимал, что за этим последует. В действительности он слишком хорошо понимал, что необходимо разобраться с этим делом, и чем скорее, чем лучше, иначе драконы благодаря своим собственным действиям могут оказаться в ловушке, и им придется столкнуться с последствиями, которых они не предвидели. Катендэн приземлилась на пирсе как орел, наконец-то нашедший свою добычу. Быстро сложив крылья, она задержалась на мгновение, и бросила взгляд на разрушения вокруг себя. Молодые драконы оттаскивали в сторону горящие остатки поселения, а из пещер, в которых собирали корабли и хранили запасы дерева, вырывались клубы дыма.

— Я искала тебя в Виндриче, — наконец сказала Карендэн, подойдя к брату. — Они сказали мне, что ты обучаешь молодых драконов искусству войны.

— Я не собираюсь спорить по этому поводу, — твердо ответил он. — У нас есть права, предоставляемые нам договором с Повелителем Драконов. Ты достаточно хорошо знаешь наше положение, и должна понимать это.

— Я не собираюсь спорить по поводу твоего права воевать, — резко ответила она, гневно изгибая шею. — Я собираюсь спорить с твоим мудрым решением воевать без обсуждения дела с Повелителем Драконов, без гарантий, что не будет недопонимания. И меня ты, кстати, тоже забыл предупредить. Я теперь у меня чудовищная проблема. Я должна каким-то образом объяснять твои действия, хотя могу только гадать, что ты делаешь или собираешься сделать.

— И Повелитель Драконов послал тебя, чтобы потребовать объяснений, чтобы предъявить мне счет? — хмуро спросил Мартэн.

— На самом деле он относится к тебе более терпимо, чем я, — ответила она. — Он готов выслушать и понять тебя, но ты должен осознать, что поставил его самого в трудное положение. Если Альфатиане попросят его защитить их от твоих атак, он должен знать в чем ты обвиняешь их, хотя бы для того, чтобы отказать им.

Мартэн даже съежился от неудобства. — Но тогда, я боюсь, мы окажемся не в состоянии сохранить в тайне наши главные секреты.

— Тиатиане уже знают о твоих рейдах против Альфатиан, — продолжала Карендэн. — Остальные тоже уже слышали или вскоре услышат эти новости, и решат, что драконы собираются воевать со всеми, и испугаются насмерть. А испугавшись, они немедленно обратятся к Повелителю Драконов, и поэтому он должен быть полностью уверен в тебе. Он готов рассмотреть это дело между драконами и Альфатианами, но прежде всего ты должен объяснить ему, чего ты вообще хочешь. Ему нужно знать, насколько далеко ты собираешься зайти и сколько времени это все продлится. И, самое главное, он должен быть уверен, что война не перекинется на другие народы.

— Достаточно честно, — согласился Мартэн. — Передай Повелителю Драконов, что через несколько дней я сам прилечу поговорить с ним.

Карендэн не понадобилось много времени, чтобы приготовиться к короткому предрассветному перелету от Браера к горам, находящимся на востоке от города. Она надела на себя драконье седло, закрепила его на коротких пластинах своего гребня у основания шеи, перебросила веревки и закрепила их пряжками вокруг шеи. Тельвин с невольной усмешкой подумал о том, что у дракона есть по меньшей мере одно преимущество перед лошадью: он может оседлать себя сам. Он распахнул обе двери склада, служившего Карендэн логовом, чтобы она могла выползти наружу. Пока он забирался в седло, она припала к земле в центре открытого двора, Хотя утро было скорее холодное, чем теплое, он не думал, что ему придется надеть доспехи Повелителя Драконов. В любом случае он мог телепортировать их на себя, если возникнет необходимость.

Сильным толчком своих задних ног Карендэн прыгнула в воздух, потом длинными взмахами широких крыльев стала не торопясь подниматься вверх по утреннему небу. Набрав достаточную скорость, она перешла в более расслабленный полет, постоянно поднимаясь и, пока летела над городом, держала направление на север, затем повернула на восток, пересекла на Реку Аальбан и полетела к далеким горам. Длинные рукава рубашки Тельвина бились на ветру, воздух был холоден и свеж.

— Что ты думаешь об этом? — крикнул Тельвин. — Готов ли Мартэн стать более разумным? Он должен понимать, что его недавние действия могут иметь такие последствия, которых он совсем не хочет.

Карендэн повернула свою длинную шею и посмотрела назад. — Мартэна разрывают противоречивые обязанности, он в ловушке. С одной стороны он должен любой ценой сохранить тайны драконов, а с другой он Защитник Нации Драконов. Тайны и так в опасности, а действия, которые он предпринимает, чтобы защитить свой народ, могут привести к тому, что эти тайны станут известны всему миру.

— Я могу оценить его затруднительное положение, — сказал Тельвин. — Но может оказаться, что защищать эти тайны будет слишком дорого.

— Именно это решение он должен сегодня принять.

Они поднялись так высоко, что утреннее солнце внезапно появилось над огромными Горами Колосса на востоке. Карендэн вздрогнула, ощутив на себе его теплые лучи, так как она летела наклонив голову, пока карабкалась в высоту длинными плавными движениями своих крыльев. На какой-то момент она заколебалась в воздухе, потеряла высоту, но потом выровнялась и возобновила полет.

— Это должно научить меня быть повнимательнее, — заметила она, потом опять взглянула назад. — Мартэн не стал бы просить встречи с тобой, если бы ему не было чего сказать, достаточно важного.

Они были уже близко от недостижимых для людей вершин Гор Колосса, по-прежнему темных, так как лучи утреннего солнца еще не осветили их, когда второй золотой дракон поднялся с высокого утеса, чтобы присоединиться к ним. Мартэн очень походил на свою сестру, хотя был по меньшей мере вдвое старше, крупнее, а его лицо было полнее и круглее. Он подлетел, пристроился за Карендэн и какое-то время они летели вместе, паря на холодных горных ветрах. Тельвину показалось, что они наслаждаются обществом друг друга, что для них это что-то вроде игры. Помня о своем пассажире, Карендэн не осмеливалась делать рискованные кульбиты в воздухе, которые выделывал ее брат. Тельвин с интересом смотрел на них, в который раз думая о том, насколько скучную жизнь ведет Карендэн в его обществе. Драконы предназначены для вольной жизни.

Через какое-то время Мартэн заложил крутой вираж, планируя к небольшой ровной площадке на краю обрыва одного из высоких, вздыбленных пиков. Карендэн приземлилась рядом с ним, аккуратно сложила крылья, потом помедлила, давая возможность Тельвину спрыгнуть с седла, потом уселась на ягодицы. Тельвин встал лицом к лицу с огромным золотым драконом, который внимательно глядел на него. У него возникло ощущение, что Мартэн не одобряет компанию, в которой его сестре приходиться находиться.

— Мне сказали — довольно откровенно и твердо, должен добавить — что мои действия поставили драконов в тяжелое положение, — начал Мартэн.