-Скорее дефект, - сказал первый, заканчивая формировать из полигонов мне подушку. -Поступим легче. Пиши в отчете, что нужен допрос. Чего не узнаем с архивов, то сам расскажет.

-Как вариант. Ты там как? Закончил?

-Обожди. Помнишь ID номер B стимулятора?

-Сейчас… Вот. Я сам.

В руке у первого надзирателя возник громадных размеров шприц с зеленым содержимым. Он чем-то напоминал тот самый пистолет, которым на бойне вышибают мозги у коров. Жуткая дрянь, но игла не шла ни в какое сравнение с теми предметами, которые в меня вонзали в прошлом. Сравнивая с шипастым копьем, которое разрасталось внутри тела, это ещё как комарик… ТВОЮ ЖЕ МАТЬ!..

…а нет, это только в начале больно. Кретины. Кто ж так инъекции делает? Ещё и препарат жгучий. Но нужно отдать должное – действенный. Ломоту в теле чуть убрал, головная боль тоже с легонца притупилась. Теперь она просто пульсировала в висках, как если бы жилка там была готова вот-вот лопнуть. Ко второму уколу я уже был готов, так что просто стерпел, зная какая будет боль и сколько она будет длиться. Впрочем, я и первый раз не сильно-то выказал свои страдания. Не успел.

-Капельницу пусть кто другой ставит. У меня от него мурашки по коже, - признался спаситель моего комфорта, создавший кровать и подушку. – Впрочем, это от всех дефектных так. То орут, то кидаются. Тело нехрена не держит, а мне потом реанимировать их. Сердца новые печатать. Мозги из архивов доставать, чтоб подшить, где выпало. Надо переходить в техотдел.

-Угу, - только и ответил первый. – Ты все?

-Все.

И меня оставили в комнате. Вход замуровался так, словно его никогда и не было. О его наличии напоминали ток черные треугольники, на фоне прямоугольных пластин. Какое-то время я просто сидел и не вдуплял, что вообще произошло. Вот, только что, я без права отказа был закинут в разрушенный Кеймор, меня там увидела какая-то глазастая и злая дрянь на небесах, потом появились ребята в черных сутанах и накачали меня жижей с растворенным ураном… если по цвету судить. А теперь я сижу в комфортабельной квартире для молодого человека – без толчка, кухни, ванны, но с кроватью. Если я сплю, это чертовски странный сон, потому что хреново мне как наяву. Даже щипать себя не надо.

Дела конечно из раздела «челн в говне». Но больше раздражает, что я нихрена не понимаю. Ещё и голова… она сцука как живая. Пульсирует, в ушах стучит, как о церковный набат. Нормально и не сосредоточишься на мыслях: они словно рикошетят о стенки черепной коробки и катапультируются подальше от умирающего корабля. Вот какого хрена я сейчас вспоминаю хот-дог с Дарк-авеню из давно забытой и унылой партии? А нет, уже…

Сложно было сфокусироваться на одной мысли. Ещё и в сон клонит… что не удивительно. Последние дни в Кейморе мне отводилось очень мало времени «на поспать», а те, что я тратил на эту бесполезную штуку, заканчивались кошмарами и потной постелью. Похоже, до этого момента меня кое-как спасала система от истощения, а сейчас, когда её резервы ограничили, на своих двоих я далеко не уеду. Поспать? Не самая лучшая затея. Я все ещё не знаю, хотят меня в этом подземелье закопать, избить или изнасиловать (после инфернума это очень даже может быть).

Я лег на кровать и попытался привести себя в порядок дыхательными упражнениями. Самое сложное в них, на данный момент, было не отключиться и держать сознание… в сознании. Со временем сердце успокоилось. То, что осталось от моего рассудка принялось медленно склеиваться в одну цельную картину, но любое изменение в моей позе, концентрации или чем-то ещё, буквально разрушало сомкнувшиеся логические цепи и мне снова приходилось бродить среди разбросанных в хаосе мыслей. Может дело в лекарствах? Один из стимуляторов вполне мог оказаться, в том числе нейролептиком. Только так можно объяснить то, что у меня кукуха плыть начала. До этого с ней таких проблем не было… а ничего тяжелого, если не считать легкого снотворного, я ни в одной из партий не употреблял. Не хватало ещё похерить собственную голову – то, что из партии в партию передавалось в следующий аватар. Так можно было и Гундером стать…

А что если реализовать мысль в форме диалога? Но не с самим собой, а другим собой. Одна из ментальных практик, которые мне приходилось реализовывать в течении пары лет заточения в одной средневековой партии. Меня, как слишком живучего, местный магический коллегиат выловил. Не то чтобы им это много чести делает. Все-таки, я уже планировал заканчивать ту игру и бросаться в новую, но все же. Убить они меня не решились. Сказали, что я ВОЗРАЖДУСЬ! И скинули в железном ящике на дно текущего пролива, окрестив это место проклятым. Два года… два года мне приходилось вспоминать учения горцев и практиковать их ментальные практики. Чему-то подобному учил и Беренгарий, рассказывая как бороться с суггестивными чарами.

Смысл нужной мне практики предполагал создание в голове своего двойника, который будет иметь более трезвую голову чем у меня. Своего рода, материализация подсознания, которое сможет чуть чётче давать наводки на правильные решения, пользуясь пусть завуалированной, но живой речью, а не скупыми подсигналами на разные доли мозга. Делалось это несколько примитивно: поделить свое сознание надвое и дать второй части чуть больше воли. Вначале это будет выглядеть как самообман, попытка заговорить с самим собой, но после это альтер эго начнет говорить самостоятельно и выглядеть надменно, словно знает чуть больше.

Очень редко пользовался этим приёмом. Когда проживаешь триста с лишним партий не очень хочется развивать свою шизофрению такими фокусами.

-И этот человек называет шизофренией меня… - сказал парень, стоявший около противоположной стенки. Он скрестил руки на груди, привалился к черным пластинам и с тоской смотрел в мою сторону. – Начинай думать. У нас не так много времени. Последний твой поход в подземелье привел к плачевным последствиям.

Точно… Нисса.

-Правильно. Не вслух. И по делу. Ты сможешь ей помочь, только если выберешься отсюда.

Выбраться из ящика Шредингера… Проще некуда.

-Шутки шутишь?

А что мне ещё делать? Те кто смешат, зачастую умнее тех кто смеется.

Я хмыкнул от мысли, что пререкаюсь с собственной фантазией.

-И глупее тех, кто молчат. Ты слушал разговор этих двоих. Что можешь сказать?

Вопрос в том, что я должен сказать. Они называли меня дефектом, вспоминали, что ситуация с проникновением на их территорию не разовая акция. Говорили, что на мне отключен трекер и куча других подсистем. В ближайшее время мне должны впаять капельницу, и я понятия не имею, как буду чувствовать себя после этой дряни.

-Ещё. Важное.

Они говорят на языке Великого Рода.

-Действительно важно. Они имеют доступ ко всему списку миров, возможных для проведения партий. Везде своя языковая система, но они предпочли именно язык Рода.

На моей памяти, этот мир единственный, где кто-то хоть что-то знал о системе. Тюрьма Четырех Небес это доказывает. Она запечатывала свойства системы, а значит люди в этом месте знали, как бороться против таких как я.

-Только против таких как ты?

Ну да. А против кого ещё? Или думаешь, местные жители боролись ещё и с такими как они… не дефектными.

-Или…?

Или эти тюрьмы были созданы не дефектными. Но это догадка. Аргументов не хватает. Фактов. Нельзя строить план системы о которой мало знаешь. Это может летально закончиться.

-Здесь важна не совокупность пятен. Мы должны иметь при себе варианты, чтобы не создавать их на ходу, а доставать с полки готовый вариант, если он подтвердится.

Тоже верно. Версий должно быть столько же, сколько своей обуви на советской лавке – чтобы много, но никто не брал. Но на главный вопрос ответа как не было, так и нет: как выбраться то? Голова болит… нет, не болит – ноет. И в сон клонит. Не могу толком думать. Дело явно в дряни, которой меня накачали.