- Все ясно, товарищ комиссар, - произнес тот же голос. - Предатели это, только и желающие нанести нам удар в спину!

- Товарищ комиссар, разрешите вопрос? - поднялся с места сотрудник, звания которого Максим, сидевший позади, не смог определить. - А может генерал Мола сказал про пятую колонну, чтобы посеять среди защитников Мадрида панику и недоверие друг к другу? Ну, не совсем же он дурак, чтобы во всеуслышание объявлять о своих планах...

- Хороший вопрос, товарищ капитан, по существу, - кивнул Артузов. - Наличие в Мадриде сторонников националистов можно считать установленным фактом, генерал Санхурхо Родригес меня уже об этом проинформировал. А вот являются ли они единой организацией, управляемой из общего центра, или же представляют из себя разрозненные группы сторонников Франко - это нам и предстоит выяснить. Я ответил на ваш вопрос?

- Спасибо, товарищ комиссар, - произнес капитан, садясь на место. - Все понятно!

- Работать нам предстоит в сотрудничестве с Национальной Республиканской Гвардией, - продолжил Артузов. - Гвардейцы - люди опытные, только иногда слишком горячие, так что вам, в том числе, предстоит удерживать их от поспешных решений. Никаких массовых арестов и бессудных расправ быть не должно! Действуем строго так, как этого требует от нас товарищ Киров!

На этом месте Максим едва заметно улыбнулся. Его весьма радовало, что Сергей Миронович не только сам хорошо запомнил его слова насчет того, что репрессии должны точечными, но смог привить эту мысль своим подчиненным и, что особенно важно, наглядно доказал эффективность такого точечного метода работы. А значит - в этой истории уже не будет ни тридцать седьмого года, ни последовавшего за ним конфликта между армией и органами госбезопасности, продолжавшегося до самого распада Советского Союза.

27 ноября 1936 года. 11:00.

Кабинет М. Асаньи. Валенсия, улица Кавалеров, дом 4.

Двадцать пятого ноября комдива Штерна пригласил к себе полномочный представитель СССР в Испании Марсель Израилевич Розенберг, единственный из иностранных послов, кто предпочел остаться в осажденном Мадриде. Явившись к Розенбергу, Штерн обнаружил его кабинете и Артура Христиановича Артузова, с которым он познакомился по пути в Испанию, и с которым у него завязались вполне приятельские отношения.

- Здравствуйте, товарищи! - поприветствовал гостей Розенберг. - Вчера вечером я получил ноту от президента Испании Мануэля Асаньи, в которой тот благодарит за оказанную помощь в обороне Мадрида и указывает на необходимость встречи с вами.

- Такая встреча действительно необходима, - заметил Артузов. - Вам, Григорий Михайлович, необходимо представиться президенту и премьер-министру, как главному военному советнику, мне же очень хочется задать господину Ларго несколько вопросов.

- Товарищу Ларго, - мягко поправил Артузова Розенберг. - Он, все-таки, социалист.

- Вот на месте и узнаем, товарищ он или господин, - хмыкнул Артур Христианович. - Уж больно странно выглядят некоторые его решения.

- Не буду с вами спорить, товарищ Артузов, - вздохнул Мануил Израилевич. - Вы только как-нибудь помягче с товарищем Ларго… не доводите до скандала!

- Постараюсь, - улыбнулся Артузов.

Дальше последовало рассмотрение вопросов, которые необходимо будет обсудить с президентом и премьер-министром, согласование числа красноармейцев и сотрудников НКВД, которые необходимо будет взять с собой в качестве охраны, и другие рутинные моменты. А на следующий день советская делегация, включавшая в себя комдива Штерна, комиссара Артузова, полпреда Розенберга и его личного переводчика Исидора Борисовича Гамшиевича, погрузилась на поезд и отправилась в Валенсию, после бегства правительства из Мадрида, ставшую временной столицей Испании.

В Валенсии представителей Советского Союза разместили в хорошей гостинице, дав им возможность отдохнуть с дороги и привести себя в порядок. А утром двадцать седьмого ноября к дверям гостиницы были поданы автомобили, которые и доставили их во дворец Хенералидад, где, собственно, и размещалось ныне правительство Испанской республики.

В кабинете, ныне занимаемом президентом Испании, Штерна и Артузова ждал не только сам Мануэль Асанья, немолодой полный человек в смешных круглых очках, но Франсиско Ларго Кабальеро, занимавший в правительстве Испании посты премьер-министра и военного министра одновременно. Внешне Ларго Кабальеро выглядел полной противоположностью президента - он был довольно высоким моложавым мужчиной в безупречно сидящем на нем костюме.

После традиционных приветствий стороны уселись за стол переговоров. По одну сторону стола разместились президент Асанья, премьер-министр Ларго и их переводчик. По другую сторону разместись члены советской делегации.

- Прежде всего, господа, я хотел бы поблагодарить Советский Союз и лично товарища Сталина за оказанную нам помощь, - начал Асанья. - Без помощи советских летчиков и танкистов Мадрид мог бы пасть уже в октябре!

- Это наш интернациональный долг, господин президент, - выслушав перевод, ответил Розенберг. - Фашизм угрожает не только испанскому народу, он угрожает каждому человеку, а значит - каждый здравомыслящий человек должен внести свой вклад в борьбу с ним!

- Это правда, - согласился Асанья. - И я весьма рад, что Советский Союз участвует в борьбе с этой угрозой не только поставками оружия, но и своими доблестными солдатами! Господин Штерн, ваша бригада совершила настоящий подвиг, разгромив группировку генерала Варелы и устранив угрозу Мадриду с юга. Скажите, каким образом вы планируете использовать вашу бригаду в дальнейшем?

- В ближайшее время я, совместно с генералом Миахой, планирую выбить силы националистов из Университетского городка, а затем отбросить их по крайней мере на десять километров от Мадрида, - ответил Штерн.

- Но разве не будет лучше перебросить вашу бригаду на другой угрожаемый участок фронта и повторить ваш успех под Хетафе? - поинтересовался Ларго.

- Господин премьер-министр, помимо должности командира бригады я, как вам должно быть уже известно, назначен еще и главным военным советником, - дипломатично начал Штерн. - И, как советник, я бы настоятельно рекомендовал вам сначала довести до конца одно дело, и только потом приступать к следующему. Прежде, чем перебрасывать мою бригаду на другое направление, нужно убедиться, что угрозы взятия Мадрида больше не существует, а для этого нужно сперва отбросить войска националистов от города, одновременно возводя округ него эшелонированную оборону с несколькими рядами окопов и подготовленными артиллерийскими позициями.

- Но... но ведь окопы и другие укрепления неизбежно погасят боевой дух ополчения! - попытался возразить Ларго.

- Кто вам сказал такую глупость? - нарушая все дипломатические протоколы, спросил Штерн. - Вспомните, что происходило в августе под Меридой и Кордобой, когда генералы Франко и Варела устраивали ополченцам настоящие побоища в чистом поле! Нет, господин Ларго, окопы - это основа любой успешной обороны!

- Но кто будет копать эти окопы? - спросил Ларго, несколько обескураженный словами Штерна.

- В ближайшее время в Картахену прибудет большой груз винтовок, пулеметов и пушек для Мадридских ополченцев, но на всех его не хватит. Поэтому, пока наиболее опытные ополченцы будут осваивать новое для них оружие, все остальные будут копать. Также привлечем к работе профсоюз строителей, у них должны быть экскаваторы и другая строительная техника.

- Я вынужден возразить против использования профсоюза строителей на строительстве укреплений, - тут же произнес Ларго.

- Отчего же? - вежливо поинтересовался Артур Христианович.

- Видите ли... - замялся Ларго. - Профсоюз строителей входит в состав возглавляемого мной Всеобщего союза трудящихся, а я обязан следить за благополучием состоящих в нем рабочих. Вы ведь наверняка захотите, чтобы строители работали сверхурочно и на добровольных началах? Это снизит популярность ВСТ среди рабочих и откроет путь к власти анархистам из Национальной Конфедерации труда!