От этих новостей Тухачевский пришел в бешенство. Для будущей войны нужно уже сейчас десятками тысяч производить танки и самолеты, а чем вместо этого занимается этот бездарь Ворошилов? Револьверы конструирует?! Терпеть такое Михаил Николаевич никак не мог, поэтому он записался на прием к товарищу Сталину, чтобы раскрыть тому глаза на всю пагубность принимаемых Ворошиловым решений.

Наконец, от Сталина вышел товарищ Молотов, а еще через пару минут Поскребышев предложил Тухачевскому пройти в кабинет. Михаил Николаевич одернул гимнастерку, и, войдя внутрь, остановился перед столом.

- Здравствуйте, Михаил Николаевич, - довольно приветливо произнес Сталин. - Присаживайтесь!

- Здравствуйте, товарищ Сталин! - кивнул Тухачевский, занимая предложенное ему кресло.

- Рассказывайте, Михаил Николаевич, что привело вас ко мне? - предложил Сталин.

- Товарищ Сталин, я пришел к вам, чтобы прояснить ситуацию, сложившуюся в наркомате обороны, - начал Тухачевский. - Товарищ Ворошилов проводит совершенно нецелесообразные в данный момент реформы, основываясь на решениях никому не известной комиссии!

- Почему же никому неизвестной? - поинтересовался Сталин. - Мне об этой комиссии прекрасно известно, более того, я регулярно получаю отчеты о результатах ее работы.

- А вот мне, хоть я и явлюсь заместителем наркома, было отказано в любой информации об этой комиссии, - нажаловался Тухачевский. - Якобы все, что связано с этой комиссией засекречено.

- Это действительно так, - подтвердил Сталин. - Комиссия является секретной, чтобы никто не мог повлиять на результаты ее работы. Вот только, чтобы ознакомиться с выводами комиссии, вам всего лишь нужно было обратиться к товарищу Ворошилову. Вы же, как я понимаю, этого не сделали?

Тухачевский вынужден был промолчать. Считая, что Ворошилов ведет себя неправильно, он ухватился за возможность доложить об этом Сталину, даже не подумав поговорить с самим Климентом Ефремовичем. На что товарищ Сталин ему совершенно справедливо и указал.

- Виноват, товарищ Сталин, не ознакомился, - вынужден был признать Тухачевский. - Но почему вы не пригласили меня на совещание по вопросам перевооружения Красной Армии? Вам не кажется, что я, как начальник вооружений РККА, должен быть в курсе таких вещей?

- А вам не кажется, товарищ Тухачевский, - тон Сталина в этот момент заметно похолодел. - Что вы, будучи начальником вооружений РККА, должны были сами выдвигать предложения о разработке новых образцов оружия для Красной Армии, не дожидаясь, пока это сделают за вас? Или вы считаете, что у нас все хорошо и наш ручной пулемет Дегтярева может на равных конкурировать с новым немецким единым пулеметом? Или может быть ваши любимые безоткатные пушки Курчевского уже настолько хороши, что способны заменить все состоящие на вооружении артиллерийские системы?

- Ну, знаете, товарищ Сталин! - вспылил Тухачевский, не ожидавший, что Иосиф Виссарионович повернет разговор о вооружении против него самого. - Если вы считаете, что я не справляюсь со своими обязанностями, прошу принять мою отставку с поста замнаркома!

Достав из принесенной с собой папки заранее написанное заявление об отставке с постов заместителя наркома и начальника вооружений РККА, Михаил Николаевич протянул его Сталину. Считая себя любимчиком Вождя, Тухачевский рассчитывал, что Сталин, увидев его намерение уйти в отставку, постарается этого не допустить и пойдет на некоторые уступки.

Сталин, однако, ни на какие уступки не пошел. Внимательно прочитав заявление, он взял из стаканчика остро заточенный красный карандаш и крупным размашистым почерком написал: «Не возражаю. И. Ст.»

- Но… как же, товарищ Сталин? - растерялся Тухачевский. Будучи, в целом, храбрым человеком, он, тем не менее, терялся, когда ситуация начинала развиваться не так, как он планировал.

- Что-то не так, товарищ Тухачевский? - едва заметно усмехнувшись в усы, спросил Сталин. - Вы же сами просите снять вас с занимаемых должностей. Вообще-то не в наших правилах разбрасываться опытными кадрами, но в данном конкретном случае мы решили пойти вам навстречу. У вас остались еще какие-то вопросы ко мне? Если нет, я вас больше не задерживаю.

- Всего доброго, товарищ Сталин, - все так же растерянно произнес Тухачевский, вставая с кресла и направляясь на выход.

Позже Михаил Николаевич, вспоминая этот разговор, будет корить себя за вспыльчивость и самоуверенность. А еще у него промелькнет мысль, что товарищ Сталин сам искал повода снять его с должности и этот повод он своими руками ему предоставил.

15 февраля 1935 года. 19:43.

Квартира М. И. Белова. Москва, Большой Кремлевский дворец.

Конструкторы на полигоне приступили к работе. Максим, хорошо понимавший, что на начальной стадии разработок лучшее, что он мог сделать - это не мешать, появлялся на полигоне в среднем раз в неделю, проводя короткие совещания.

Вот и сегодня, проведя очередное совещание и убедившись, что все идет по плану, Белов возвращался в Москву. Сидя до поздней ночи за ноутбуком и занимаясь поручением товарища Сталина по внедрению новых технологий, Максим не выспался и, оказавшись в машине, сразу же привалился к задней дверце и задремал. От Щурово до Кремля было около ста тридцати километров, так что в дороге он рассчитывал немного поспать.

Проснулся Максим от того, что машина резко подпрыгнула на какой-то кочке. Разлепив глаза и осмотревшись, он обнаружил, что машина стоит на месте, а по обе стороны дороги раскинулось заснеженное поле.

- Почему мы остановились? - поинтересовался Максим, наклонившись к шоферу.

- На какой-то колдобине подскочили, товарищ Белов, - отозвался тот. - Ночью снегопад был, вот я ее и не заметил. А как подпрыгнула машина, так двигатель и заглох.

- Понятно, - протянул Максим. - А мы сейчас где? Хотя бы приблизительно?

- Заозерье проехали, товарищ Белов. - ответил шофер.

- То есть, до Москвы еще километров тридцать, если не больше, - прикинул Максим. - Поехали?

- Так мотор не заводится, - развел руками шофер. - Похоже, что аккумулятор просел на морозе. Стартер не крутит.

- А если вручную? - поинтересовался Максим, которого совсем не радовала перспектива застрять посреди поля на морозе. - Кривой стартер есть?

- Есть, как не быть, - кивнул шофер.

- Ну, тогда давайте я крутану, а вы попробуете завестись, - предложил Максим. - А то что-то мне не хочется иди пешком до ближайшего села.

- Давайте попробуем, товарищ Белов, - согласился шофер, выбираясь из машины.

Максим тоже выбрался из салона, поежившись от холода, особо заметного после теплого салона, и размял плечи. Шофер, тем временем, обошел машину и достал из багажника заводную рукоятку. Натянув перчатки, Максим взял рукоятку и вставил ее в гнездо.

- Готовы? - поинтересовался Максим у шофера, занявшего свое место в автомобиле.

- Готов, товарищ Белов! - отозвался тот. - Давайте!

- Даю! - процедил Максим, резко проворачивая рукоять.

- Не получилось! - сообщил шофер. - Еще раз!

Максим крутанул еще раз, потом еще. Только после четвертой попытки двигатель зафыркал. Облегченно вздохнув, Максим снял кепку и утер пот рукавом пальто. Больше до самого Кремля никаких происшествий не было.

Оказавшись дома, Максим вновь засел за ноутбук, пытаясь решить, что из обилия хранившихся в нем знаний нужно внедрять уже сейчас, а что может и подождать. И даже несмотря на то, что все материалы в ноутбуке были аккуратно рассортированы по папкам, их поиск и систематизация заняли у Максима около двух недель.

Начать Максим решил с главного, а именно с - нефти и технологий ее переработки. И первым делом он написал записку на имя Сталина, в которой указал на необходимость проведения разведывательного бурения в районе села Ромашкино, что на юго-востоке Татарстана. Именно там в сорок восьмом году будет открыто одно из крупнейших в мире месторождений нефти, что принесет Татарстану заслуженную славу второго Баку.