— Югославы оказались хлебосольные. Вот, с их щедрот. Алевтина Павловна! С размером боялся пролететь, взял, наверно, чуть больше. Хоть сейчас носят такие — неприталенные.

Женщина завернулась в норковую шубу… и вдруг пустила слезу.

— Мне никто никогда такую не дарил…

— Мужу скажите — искусственный мех, сто тридцать рублей на уценке. Иначе взревнует. Девочки! Вам по куртке на меху. В моде короткие, подчёркивающие длину ног и стройность, но я всё же взял удлинённые. Чтоб не застудили свои… не застудились.

Оля смотрела на старшую с немым восхищением — где такого мужика урвала. Живая добыча впечатлила её больше, чем даже шикарная куртка с плащевым верхом и кожаными вставками, подкладка и оторочка — из натурального меха.

— Сколько же стоит всё это богатство… — прошептала Алевтина Павловна, разглядывая дочерей, толкавшихся у зеркала.

— В советских рублях — нисколько, потому что за рубли такое не купишь нигде, даже в комиссионках и за чеки в «Берёзке». Я заплатил двумя боями с сильными противниками, оба — нокаутом, плюс полтора десятка показательных. А вообще, Югославия в конце ноября хороша. Летом, говорят, ещё лучше. Надо путёвку спросить.

Родственникам Когана мог продать все три шмотки не менее чем за две тысячи рублей, шепнул жадный внутренний голос, но я его не слушал. В конце концов, спортивное начальство твердит: женись, а то лишишься загранпоездок. Вика скоро достигнет восемнадцати, она — лучший вариант из возможного. Если бы не Гоша.

О нём речь зашла, когда ужинали вчетвером. Нет, впятером, и Рексу перепадало.

— Для Льва Игнатьевича это вопрос решённый, — сообщила потенциальная тёща. — Они с дядей Пашей имена внукам выбрали. Ни о чём не захочет слышать. Вика предназначена Гоше с юности. Она — его, и точка.

— Мама! Мы с Валерой близки, — вдруг призналась фея. — Я его люблю, он — меня. Гоша хороший парень, но пролетает мимо. К тому же страдает алкогольной зависимостью, такое счастье не пожелать и врагу.

Я оторопел. После того памятного вечера, когда моя милая мне отдалась, и до отлёта в Югославию, мы встречались всего четырежды, раз обошёлся без интимных ласк. Никаких признаний не успели сделать, иногда, конечно, и без того всё очевидно, но всё же… Естественно, взрываться криком «я же не говорил, что люблю» мне и в голову не пришло. Вика проявила решительность. Всё же ещё недостаточно её знаю. Но заранее одобряю.

— Такая судьба офицерских жён. Скитания по гарнизонам, а то и вообще по ракетным точкам. Муж, измотанный службой, приходит домой. Ему нужен стакан водки и красивая баба, главное — нетребовательная. Потом удивляются, отчего мы так быстро теряем красоту, — объяснила потенциальная тёща.

Наверно, Алевтина Павловна в юности тоже была вполне себе мисс, что и передала дочкам. Оля, правда, ростом с меня, черты лица чуть крупнее. Всё равно, с удовольствием бы клюнул на неё, не встреть Вику раньше.

— Но зачем нам с Олей такая судьба, мама? Валерий — спортсмен, не пьёт вообще. Лейтенант пограничных войск, в следующем году получит очередное звание. Обеспечен. Инструктор спецподготовки, услать его могут лишь временно — в Киев, где штаб пограничного округа. Романтика глухих гарнизонов — не для нас. Потом и Оле подберём кавалера из динамовских.

— Папа тебя убьёт! Или выгонит из дома, — взгрустнула обладательница шубы, похоже, склонная принять мою сторону.

— У нас с Викторией есть дом, Алевтина Павловна. В Ждановичах. Достраиваются кое-какие мелочи, он уже вполне жилой, со всеми коммунальными удобствами, сто восемьдесят метров плюс шестьдесят — спортзал. Участок двадцать пять соток соснового леса, Машеров мне его подарил. Приезжайте, сами посмотрите! Не запустит же Лев Игнатьевич по Ждановичам баллистическую ракету. Оттуда автобусы в центр ходят, а в следующем году куплю Вике машину ездить в институт.

В преддверии головокружительных перспектив возникла пауза, прерванная Ольгой.

— Мама! Не предлагай Гошу мне. Я и так за Викой донашивала.

История с пикником, кстати, имела продолжение. Пока мы любезничали с Викой у её подъезда, ракетчик соизволил проснуться и перебраться на переднее сиденье. Не обнаружив ключа, сорвал провода с замка зажигания, как-то завёл УАЗ и поехал, перевернувшись буквально через сотню метров. Там его и обнаружила отцовская спасательная экспедиция.

Водитель не пострадал, точнее, в этот вечер пострадала только его печень. Отцы замяли историю, Гоша получил самое последнее-припоследнее китайское предупреждение, клятвенно обещал не пить даже по праздникам, что не помешало ему заглянуть в гости в квартиру Щегловых через двое выходных, естественно, приняв для настроения.