– Дядь Петь, не знаешь, откуда взялся мой рюкзак?

– Сань, что-то не так? Забыли что-то положить? – уточнил сосед.

– Кто его принёс?

– Дык, это мы все, – он пожал плечами. – С документами твой отец помог, фотоаппарат тоже. Оля составила список вещей, что ты потеряла. Там в столе твоём письменном кисти, ещё какие-то страшные материалы для рисования. У моего сменщика жена – швея, я ей фотографии показал, она по ним сшила рюкзак. Ты, наверное, другой хотела, новый?

– Нет, не хотела, – пробубнила я.

– Не понравилось? – спросил мужчина.

– Не знаю. Дядь Петь, а ты видел Константина Игнатова раньше?

Кирсанов напрягся едва уловимо, даже не телом, а что-то во взгляде изменилось:

– Нет, – ответил он.

Голос в голове с уверенностью заявил:

«Врёт!»

На этот раз я почему-то поверила словам своей шизы. Почти не отдавая себе отчёта в том, что делаю, схватила ладонь мужчины обеими руками. Молния не заставила себя долго ждать.

Высокий парень в военной форме спешит к подъезду нашего с мамой дома, я вижу только его широкую спину и выбритый затылок под беретом. Он торопится подняться по лестнице, когда случайно сталкивается с худющей девчонкой лет пятнадцати на первый взгляд:

– Лялька! Вот это ты выросла! – смеётся парень, поймав девчонку, чуть не споткнувшуюся на ступеньках.

– Петя? Вернулся! – вопит юная копия моей мамы с золотисто-русыми косичками. – Я сейчас к тёте Зое в магазин сбегаю, она сегодня в первую смену работает! Посиди пока у нас!

– Да я сам сбегаю! – он помогает собрать рассыпавшиеся тетрадки. – Ты, наверное, в школу опоздаешь?

– Я, вообще-то, уже на второй курс перешла, – обиделась девчонка.

– Как на второй курс?

– Вот так! Я же тебе писала! Только ты не ответил ни на одно письмо, паразит! – девушка легонько ткнула его указательным пальчиком в грудь.

– Ляль, – широко улыбнулся парень, – ну не дуйся! Я маме напоминал в каждом письме, чтобы она тебе привет передавала!

– Это совсем другое! – с укоризной заметила она.

Картинки начали двоиться и троиться. Почти все мгновенно серели и теряли яркость, в каких-то мама провожала дядю Петю до магазина, а в каких-то они так увлеклись разговором, что дядя Петя провожал маму к университету, в каких-то так и стояли на лестничной площадке, болтая и радуясь встрече. Пока не появилась одна, самая яркая картинка: с верхнего этажа по лестнице спустилась девушка-брюнетка:

– Петенька, любимый мой! – кинулась она на шею парню. – Что же ты телеграмму не дал? Мы бы тебя встретили с ребятами прямо на вокзале!

– Вер, да я хотел сюрприз вам сделать. Вот только Лялька меня поймать успела.

– Оля, а ты на учёбу не опоздаешь? – раздражённо спросила брюнетка.

– Д-да… точно, – ответила мама и почему-то залилась краской от смущения. – Я побегу!

Мама повесила сумку с учебниками на плечо и поспешила вниз по лестнице.

– Опять эта прилипала на тебя вешалась, – недовольно произнесла брюнетка.

– Вер, что ты такое говоришь, – парень в форме нежно обнял свою возлюбленную. – Лялька мне как сестрёнка: я её в коляске катал, мокрые пелёнки менял.

И снова десятки серых картинок, но они мне были неинтересны, я знала про то, что мама и дядя Петя дружат с детства. Слышала, что он служил в горячих точках, что когда-то был женат. Мне нужен был Константин Игнатов. Стоило только мысленно произнести его имя, как десятки картинок сплелись в одну.

– Пётр Иванович Кирсанов? – произнёс незнакомый, немного тучный, короткостриженый мужчина.

– Да, – ответил сосед и прошёл к вызывавшему его, по всей видимости, секретарю.

– Проходите, Константин Владимирович готов вас принять!

Дядя Петя открыл тяжёлую дверь из красного дерева и вошёл в довольно просторный кабинет. За столом погружённый в чтение бумаг сидел Игнатов. Не отрываясь от документов, он произнёс:

– Пётр, приветствую, давай без лишнего официоза, которым грешат мои сотрудники. Присаживайся. Я общался с твоим командиром – полковником Шилиным. Всё, что хотел, уже узнал от него.

– Тогда чем я могу вам помочь? – растерялся молодой Кирсанов.

– Тебе нужна работа, мне сказали: твоя мать болеет, а мне нужен надёжный человек. Не просто мальчик с пистолетом, а опытный боец.

– Вам нужен охранник или снайпер? – уточнил дядя Петя.

– Нужен тот, кому я смогу доверять.

– Константин Владимирович, я солдат. А вы бизнесмен. Мне сложно определить врага среди мирного населения.

Игнатов отложил бумаги и пристально посмотрел на своего гостя:

– Поверь, те люди, что окружают меня, далеко не все мирные, добропорядочные граждане. Мне нужна твоя интуиция и острый взгляд. К тому же, как я понял, выбор у тебя невелик?

И снова картинка рассыпалась на десятки реплик. Значит, дядя Петя сомневался. Хоровод событий начал свой запутанный танец. То там, то тут мелькали крепкие фигуры в деловых костюмах, одна – дяди Пети, другая – моего отца. Но неожиданно я ухватилась за промелькнувшие золотистые косы юной мамы:

– Пустите, пожалуйста, – билась девчонка в окошко на посту охранника, – мне нужен Пётр Кирсанов! Мне сказали: он здесь работает. Это срочно!

– Девушка, это закрытый объект! Я не имею права вас пускать без разрешения сверху или пропуска! Я вам в сотый раз объясняю!

Дверь в здание, что так ретиво сторожил строгий охранник, распахнулась. Вышли двое:

– Что здесь происходит? – раздался грозный голос моего отца, мама вздрогнула от испуга.

– Ляль, ты как тут? – перебил его дядя Петя.

– Тёть Зою скорая увезла! Петь, врачи говорят: плохо всё! Говорят… – мама расплакалась и не смогла закончить фразу.

– Пётр, бери мою машину, на сегодня свободен! Бегом! – прикрикнул на растерявшегося телохранителя Игнатов, тот очнулся от голоса отца и пулей вылетел из проходной.

– А с этой что? – высунулся из окошка мужчина, что не пускал маму.

– И что с тобой делать, ребёнок? Ночь на улице, – потёр уставшие глаза Игнатов.

Так вот как встретились мои мама и папа.

– Санёк? Эй, приём! Где болит? Сашка, не молчи! – я слышала взволнованный голос дяди Пети сквозь пелену стихающих картинок.

Открыла глаза и будто впервые разглядела соседа как следует. Он не был тем тихим пьяницей, каким считали его местные жители и старые знакомые, руки слишком крепкие, взгляд острый, пронизывающий, одежда нарочито мешковатая, излишне потрёпанная. Незначительные детали, которые раньше почему-то ускользали, теперь чётко давали понять, что состарили его искусственно, что передо мной человек, скрывающий свою настоящую личность. Человек, играющий роль подвыпившего с раннего утра работяги, был трезв и полон сил. Я неосознанно отшатнулась от него.

Сосед заметил это:

– Сань? – спросил он уже мягче.

– Дядь Петь, я ж совсем забыла! – я шлёпнула ладошкой себе по лбу. – Вот дурёха! Мне ж ещё нужно было анализы принести! Ну сам понимаешь, в баночке! Ты иди пока, чаю попей, а я быстро! В аптеку, за контейнером!

И пользуясь секундной заминкой со стороны Кирсанова, не оглядываясь, понеслась прочь.

– Саша! – только и успел он прокричать мне в спину.

Естественно, никакие анализы мне не нужно было сдавать. Я бежала, сама не зная куда. Пока не оказалась в парке перед поликлиникой.

От усталости села на лавочку. Я медленно, но верно схожу с ума. Мания преследования, навязчивые мысли, галлюцинации – всё говорит об этом. Разве дядя Петя, человек, на руках у которого я выросла, который всегда рядом, может быть кем-то, кто способен мне навредить? Он научил меня кататься на велосипеде, который сам же и подарил. Он сидел со мной, когда я болела в детстве. Сколько раз мы с мамой помогали ему подняться по лестнице, когда у него были «плохие дни» и он проигрывал в бою с зелёным змием. Сколько подкармливали его, когда он терял очередную подработку. Это ведь всё было по-настоящему? Или нет? Почему он соврал мне про отца? Почему у меня такое чувство, будто за каждым моим шагом следят?