Вот и я про то же. И ещё коптер непонятный. Снимал всё это дело. Ты не отправляла?

Для чего? Съёмка начнётся в девять.

Тогда подумай на досуге, кто это мог быть. И отцу скажи, пусть тоже подумает. Такое впечатление, что нас пасёт кто-то, и этот кто-то нам однозначно не друг.

Поняла тебя. Теперь сосредоточься на текущих событиях. Принято решение объединить две группы зайцев: вашу и следовавшую по третьему маршруту. Собственно, их уже объединили. Всего восемнадцать человек. Готовься к неравному бою.

Неплохо. Мне подкрепления будут?

Нет. Но я приготовила маленький гостинец. Помнишь киоск, за которым ты прятался?

Ну?

Поройся в обломках.

Так и сделаю. Ещё новости есть? Желательно хорошие.

Новостей нет, только пожелание: выживи. У меня на тебя планы.

Буду стараться.

У неё на меня планы. Вот как. Даже не знаю радоваться или бояться. Как девушка она мне очень нравится, но как дочь Мёрзлого… Ну её к деду Морозу.

Я вернулся в квартиру. Мои уже доедали сухпай, мне оставили несколько галет и пол баночки паштета.

Но, прежде чем приступить к завтраку, я подобрал автомат Юшки. АКС-74У. Укороченный ствол, складной приклад. На ближних и средних дистанциях машинка хорошая, патрон только слабоват. Слишком лёгкий. Зато с собой можно взять больше. Я набил магазины, рассовал по карманам, и лишь после этого взял галету.

— Вода заканчивается, начальник, — дожёвывая галету, сказал Внук.

— Ближайшие источники в Депо и на Резервной электростанции, — просветил его я. — Но туда нам ход заказан. Придётся терпеть до Восточного въезда. Там напьёмся.

— Ага, если доживём, — кивнул Звездун.

— Что по обстановке? — спросил Гоголь. — Есть новости?

Я кивнул:

— Новости есть, но, боюсь, они никого не обрадуют. Сценаристы объединили две группы зайцев. Наши вчерашние потуги пошли насмарку. Против нас выйдет восемнадцать голов. Шансов выполнить задачу и при этом выжить… — я многозначительно вздохнул. — Сами понимаете, шансов очень мало. Вчера зайки ушами хлопали, сегодня к каждому кусту будут принюхиваться.

— Твою ж… — выругался Внук. — Кто тут из нас на кого охотиться?

— Валить надо, — скрипнул зубами Звездун.

— Валить, в смысле «убивать зайцев» или в смысле «бежать нахер отсюда подальше»?

— Ноги делать! — Звездун взвизгнул по поросячьи. — Половина групп свалила. А мы чё тут забыли?

— Куда валить? — пожал плечами Внук.

— Да куда угодно! В Квартирник. Если с Гвоздём договориться, можно пересидеть шухер, а потом… потом… У него серьёзные тёрки за Северную дорогу. Он весь шлак собирает для разборок, сгодимся и мы. Или в Прихожую, рейдеры им всегда нужны. Да хоть в конгломерацию!

— Ты ещё к миссионерам посоветуй, — хмыкнул Гоголь.

— В дикие старатели можно, — на полном серьёзе поддержал квартиранта Внук. — Сколько их по Территориям шатается? Без куска хлеба не останемся. Оружие есть, БК тоже. Выживем.

— Не вариант, — отрицательно покачал головой Гоголь. — Проще пострелять для острастки, показать деятельность, а потом держаться на расстоянии. Пусть косоглазые мимо скачут. Потом скажем, дескать, силы не равные, удержать не смогли. Максимум, что за это будет — суточные не выплатят. Зато живы останемся.

Я доел последнюю галету.

— Все высказались? Теперь слушай меня. Каждый из вас заключил договор с Конторой на особое сотрудничество. Гоголь, что за его нарушение полагается?

— Яма. Если живым возьмут.

— Пусть сначала найдут, — потупив голову, буркнул Звездун.

— А чего тебя искать? — я накрыл рукоять ножа ладонью и шагнул к нему. Краем глаза заметил, как Гоголь направил тактический фонарь на меня.

— Чё ты сразу, Дон… — Звездун попятился, упёрся в стену и заскрёб по ней ногтями. — Дон, ты чё⁈ Я же как ты. С тобой до конца! Дон, только не…

Убить его желание было огромное. Кровь кипела и требовала каждой каплей: убей, убей! Тем более что потенциальная жертва тряслась от страха, а это распаляло ещё сильнее. Я приблизился к квартиранту вплотную, вцепился глазами. По его лицу стекал пот: по вискам, по щекам — и точно так же по моим венам стекала кровь в ярких искорках серебра. Я почувствовал её, каждый тонкий ручек. Какая она горячая, упругая, как… как моя собственная воля. Воля… Теперь я знаю, как ею управлять. Я могу заставить её концентрироваться, могу заставить тело вырабатывать адреналин, выжимать его из себя капля за каплей и повышать… ещё больше повышать возможности организма. Всё это происходит в одно мгновенье, быстрее, чем я думаю, со скоростью нервного импульса. И это позволяет контролировать расход нанограндов. Не сильно, но всё же. А ещё…

Я увидел себя глазами Звездуна.

Сначала я ощутил его ужас — дикий, как сама природа, впитал в себя его мысли. В них не было той черноты, как у Вагула, хотя гадостей хватало. Но дело не в них. Я увидел своё лицо, небритое, в шрамах, в болячках, схватил себя под локти, удерживая тело вертикально. Вот он мой дар! Чтобы активировать его, достаточно почувствовать себя. Всё просто! Я начинаю воспринимать свой организм как часть своего «я» и перемещать это «я» в нужное тело. А делается это по мысленному приказу. Щёлк. Я вернулся в себя, удержал равновесие. Щёлк. Снова в Звездуне. Увидел его глазами, как Внук тянется к моему плечу, переключился, развернулся и перехватил руку петлюровца до того, как он коснулся меня.

— Дон, — лицо Внука перекосило. — Нам каждый человек сейчас важен.

Я мог сломать ему руку коротким поворотом кисти, а потом ударить под подбородок и сломать шею. Он это понял, напрягся, попытался вырваться. Я улыбнулся, разжал пальцы. Обычный человек слаб. Он боится смерти, боится боли. Я тоже боюсь, но этот страх меня раззадоривает, заставляет сопротивляться и идти наперекор обстоятельствам. Это игра, понимание её правил ещё сильнее распаляет мой страх, и я хочу сыграть в неё. Рискнуть. Хотя бы один кон. А там посмотрим.

— От зайцев мы отличаемся тем, что умирать нам совсем не обязательно, надо всего лишь выполнить задачу. Насколько это возможно. Проверьте оружие. Звездун, займёшь позицию у окна. У косоглазых из Депо один путь — по дороге к этой высотке. Я однажды прошёл им. Мне нужно от тебя три выстрела, потом уходишь. Гоголь, ты его прикрываешь.

Я открыл карту на планшете.

— Смотрите. Здесь Т-образный перекрёсток. Дорога налево идёт к центру города, нам она по барабану. Маршрут у зайцев хоть и позволяет маневрировать, но не на всю площадь города. Поэтому они пойдут прямо. Могут сунуться во дворы, могут прижаться к железнодорожной насыпи. Мы с Внуком сядем возле этого ряда пятиэтажек, постараемся отжать их к железке. Звездун, держись параллельно насыпи, отстреливай длинноухих сколько сможешь и отступай к баракам. У крайней пятиэтажки есть разрушенный киоск, Гоголь его знает, ждите нас там.

— Зайцы в курсе, сколько нас? — спросил Гоголь.

— Наверняка. Кто-то сливает им инфу. Поэтому используем тактику скифов: ударили-отошли. Двигаемся быстро, на одном месте не задерживаемся.

Я посмотрел на часы: почти восемь.

— Через час эфир. Десять минут Мозгоклюй будет выносить зайцам мозги, говорить какие они хорошие, смелые и прыгучие, потом десять минут добраться им до перекрёстка. Звездун, не подведи.

— Не подведу, Дон, — квартиранта слегка потряхивало.

— А ты куда? — повернулся ко мне Гоголь.

— Не ссы, брат, не брошу тебя, — я подмигнул ему и махнул Внуку. — Идём.

Для себя я выбрал позицию на первом этаже пятиэтажками. Как только зайцы выйдут на перекрёсток, они окажутся передо мной. До забора по прямой метров сто пятьдесят, может чуть больше. Куча мусора немного загораживала обзор и могла послужить защитой для ушастых. Но до неё им ещё добраться надо. Внук залёг за киоском с названием «Овощи». Его задача прикрывать мой отход. Потом можно юркнуть в ближайший двор. Если зайцы рискнут броситься за нами, то им же хуже.