— Ага, заботился, чтобы домашняя рабыня, не загнулась…

— Просто, Олег педант.

— Всё, давай не будим о твоём далёком, печальном прошлом. И недалёком, тоже не будем. Новая квартира, новая жизнь, и новая Алиса.

Новая Алиса. Я так хочу тебя, новая, сильная и уверенная в себе Лиса. Нет. Больше никаких Лис, Лисичек и Лисёнков. Я Алиса.

Мне потребовалась несколько дней, чтобы привести квартиру в порядок. Намечался приезд девочек, начало нового, учебного года и скорый отъезд Сашки. Девочки вернулись счастливыми и довольными, с отличной на их взгляд идеей, отпросить Женку на пару дней от учёбы, и нам троим съездить в Питер, посмотреть, как устроиться Сашка. Я колебалась не долга. Мне и самой пойдёт на пользу этот маленький отпуск, учитывая, что их отец с большой радостью, что удивительно, оплатил билеты, даже мне.

Наш маленький отпуск подзатянулся, и вернулись мы домой, аж ближе к середине сентября. Женька с лютой таской, покидала, так понравившейся ей город. И если бы не твердое заявление отца, что, пропустив учёбу, она похерит своё поступление в университет, а как следствие и переезд, она бы хондрилла и дома.

Женка начала учиться с удвоенной силой, как будто, ей сказали, что можно закончить одиннадцатый класс экстерном. А на меня передалось Питерское настроение. Хандра, скука и вечная усталость. Погода не баловала, бабью осень как видимо природа запланировала только на октябрь. Всё время хотелось спать, укутавшись в теплый плед.

Я перестала бегать, но стала редко и подолгу гулять. Иногда ловила себе в закоулках старого города, у исторического особняка, сидя на лавочке, как старушка. Я обследовала каждый закуток неизведанной территории парка, но частенько сознание приходило ко мне уже на излюбленной мной территории, далеко от дома. Категорически отказывалась бывать в центре, боялась, что чувства захлестнут меня. Боялась, что живая атмосфера, движение, никогда не спящего города, будут напоминать мне, что где-то здесь живет, бродит, дышит, (мой) мужчина-ураган. Облачённый силой, светом и мощью большого города, он умеет и может жить, как хочет, он лелеет и по щелчку пальца, исполняет все свои желания. Для него нет недостижимых высот, это его город.

Я же спряталась в почти мёртвой тишине, старых районов, и искала только покой. Не отвечала на звонки подруг, я не хотела абсолютно ничего. Женка забеспокоилась о моём состоянии, предположив, что это поздняя депрессия от развода. Предложила сходить к психологу. Я не хотела даже этого. Пока однажды ко мне на ночь глядя не завалились мои ненаглядные подружки.

— Я знаю, что тебе поможет. — торжественно и радостно заявила Ульяна.

— Нет уж, спасибо, девочки. Вот только последствия вашего отличного плана, до сих пор на меня давят. — даже подташнивать стало от её слов.

— Да ты не о том думаешь, — закатила глаза Улька. — Я нашла тебе работу.

— Мне не нужны лишние клиенты, я от своих не могу избавиться.

— Нет, ты не поняла, я нашла тебе работу в офисе. Помощник бухгалтера, в какой-то компьютерной фирме. Это двоюродная племянница, мужа, двоюродной сестры моего отца. Нууу, соглашайся, она уходит в декрет, нужен проверенный человек. Нууу…

— Я не знаю…

— Хватит… — гаркнула Ларка. — Ты здесь зачахнуть решила или повеситься. Как с Питера приехала, так тебя как подменили. Очнись уже, сходи с нами в кофе, прогуляйся по ТЦ, бегай по утрам, ходи на работу, общайся с людьми и перестань думать о нём.

— Я о нём и не думаю.

— Видно, — ехидно возразила та.

— Нууу, — опять протянула Улька.

— Я согласна.

Дмитрий

Настойчивое жужжание телефона, поставленного на беззвучный режим, резало ухо, наверное, в десятый раз. Я честно хотел не обращать на него никакого внимания. Спать, прижимая к себе нежное тело Лисички, невероятный кайф. И только возможность разбудить мою маленькую женщину, заставила меня взять трубку. Пять утра почти, я поспал от силы-то часа три. Имя друга на экране, больше разозлило, они, что там напились до очередной бредовой идеи.

— Ромыч, вы там совсем ахуе*, — шипел я на друга.

— Ник разбился, сейчас в операционной… — я сглотнул тяжёлый ком, во рту мгновенно пересохло, — состояние тяжёлое, мы в первой городской. Я уже подтянул Завидного, до тебя ели дозвонился.

— Скоро буду.

Так быстро я не собирался никогда, беспрерывно кидая взгляд на свою женщину, которая скомкав одеяла, лежала, обняв его, чувствую мое исчезающее тепло. Лисичка моя, что же с тобой делать. Первым порывом было разбудить её и взять с собой. Но она устала, и так сладко спала. Да и сейчас, так себе ситуация для знакомства. Сидя в такси, понял, что надо было хоть как-то сообщить о моём уходе. Я открыл приложение и написал.

Волк «Маленькая моя, извини, нужно срочно покинуть тебя. Я не знаю, смогу ли вернуться сегодня, но я хочу, очень хочу. Оставь свой контакт, что угодно телефон, адрес, эмейл. Я приеду и всё объясню. Твой Дмитрий»

Давай же не подведи меня Лисичка, дай мне знать, что тебе это тоже нужно.

Больница встретила меня неприятным запахом, тихо плачущей матерью Ника и его перепуганным отцом. Ромка ходил из угла в угол, и тормозил всех проходящих мимо врачей.

— Как там…

— Плохо, трещина в основании черепа, сломаны обе ноги и рука, повреждение внутренних органов, разрыв то ли селезёнки, то ли печени, я уже и не помню всего что говорили. А ещё ребра, сильный удар грудной клетки. Как ещё позвоночник цел, остался, загадка.

— Как он так…

— Это я виноват, недосмотрел, — Ромка понурил голову. — Он говорил, что сам прокатиться хочет, я возразил, такси вызвал. Только ты же знаешь Ник, ему, если что в голову взбредёт. А тут так быстро согласился со мной, домой поехал. А сам такси отпустил и за руль. Мне тёть Нелли, через пару часов позвонила, я сразу сюда, по пути до Завидного дозвонился, потом тебе стал бомбить.

Я повернул голову, к сидевшей неподалёку, матери Никиты, она теребила в руках платочек и шевелила губами. В голове всплывали обрывки нашего последнего разговора, как мы охраняли его с Ромкой после разрыва с Олесей, как он всегда серьёзный и рассудительный, терял голову только из-за неё. Шальная мысль разорвала мою голову.

— Тормозного пути не было, — как будто слыша мои мысли, подтверди страшную догадку Ромка.

— Нет, не хочу так думать. Отказали тормоза, у машины отказали тормоза. Надо проверить исправность.

— Уже распорядился, отгонят, и проверят. Восстановлению она всё равно не подлежит, пусть по винтику её разберут, и узнают в чём дело.

Я несколько раз кивнул головой. Неужели это она сука виновата. Может, позвонила, и что-то сказала, недаром он ко мне с бутылкой припёрся. Бл*, что это за одержимость-то такая. Я растёр руками лицо. Сел на диванчик неподалёку и прикрыл глаза. Усталость взяла своё, я задремал, но при этом слышал происходящее вокруг. Пока надрывные всхлипы не заставили меня подскочить, сбрасывая с себя остатки дремоты.

Нелли Николаевна, уткнулась в плечо супруга, тот обнимал её и поглаживал по спине, было видно, что тоже ели сдерживает слёзы. Ромка с серьёзным видом выслушивал молодого врача. Я молниеносно оказался возле них, но застал лишь обрывки разговора.

— Была остановка сердца, — говорил полушёпотом Ромыч, косясь на родителей. — Запустили. Операция ещё идёт, это интерн, вышел нам хоть, что-то сообщить. В остальном вроде всё по плану.

— Надеюсь, Завидный травматолог от бога. Сколько там, — кивнул на часы, на руке у друга.

— Почти восемь.

— Пошли хоть кофе попьём.

Мы спустились на первый этаж, к кофейному автомату, пойло там конечно, то ещё, но двойной экспрессо хоть немного бодрил. Я смотрел на проходящих мимо людей как через дымку, пока в этом беспорядочном потоке взгляд не зацепился, странную фигуру. Огромный, бородатый мужик, одетый в строгую рубашку и брюки, ему бы пошли скорее штаны и касуха, приближался ко мне.

— Доброе утро Дмитрий Алексеевич, — проговорил мужчина, протянув мне руку. — Не хотелось бы беспокоить вас в такое время, мы сочувствуем вашему другу. Я пришёл забрать браслет.