«Может их пересадить?» — подумал я, смотря на ростки, но сразу же отказался от этой мысли.

Если предыдущий цветок вырос на крыше в какой-то жалкой расщелине, то вырастут и эти. Я начал концентрировать энергию в глазах. Раз уж я забрался на крышу склепа, то надо хотя бы осмотреться. Мало ли, вдруг я найду еще каких-нибудь магических зверей, вроде фангов.

Я посмотрел на Тину. Сетра Титуса лежала на небольшом отдалении от склепа в тени красивого и пышного кустарника, который, к слову, начал цвести.

«Розы?» — подумал я, смотря на белые бутоны.

Нет, вроде не они, но очень похожи.

«Надо будет спросить, что это за цветы у Фредерика», — сделал я в памяти зарубку, после чего начал крутить головой по сторонам, в поисках чего-нибудь интересного.

На расстоянии ближайшего километра ничего не оказалось. В паре тоже, а вот стоило мне поднапрячься и заглянуть дальше, как я сразу же обнаружил кое-что интересное.

На моих губах появилась довольная улыбка.

— Тина, за мной! — скомандовал я фангу и спрыгнул с крыши.

Мой путь лежал в сторону, где перед отъездом я обнаружил магические растения, но отправился я туда вовсе не за ними.

Путь до нужного места не занял у меня много времени. Усилив свое тело магической энергией, я легко мог преодолевать большие расстояния бегом, при этом даже не уставая. Интересно, многие ли маги этого мира способны на подобное? Если, вообще, такие существовали.

Я провел слишком мало времени в этом мире, чтобы делать какие-то выводы. Да и из магии видел только то, как ею пользуются маги Галларии и Иллерии, которые придают ей форму при помощи заклинаний.

Еще я видел магию иных. Она отличалась от той, что использовал, например, Жумельяк или Сервантес. Жители Проклятых Земель не применяли заклинания, а использовали энергию напрямую, как это делал я.

Ну или почти как я.

За столь небольшой срок, который я провел по другую сторону Разлома, мне не удалось понять всех тонкостей их магии.

А жаль.

«Ладно, я всё равно туда вернусь», — подумал я и посмотрел наверх. Туда, где находилось то, ради чего я и прибежал в это место.

А все дело в дереве — большой раскидистой сосне, которая тянулась высоко вверх. Я на всякий случай посмотрел на дерево магическим взором и убедился в том, что оно не магическое, а вполне обычное. А вот то, что находилось практически на самой верхушке этой сосны и представляло для меня особый интерес.

Я сделал глубокий вдох, а затем отошел от сосны на несколько шагов назад, после чего резко рванул в сторону дерева. Оттолкнувшись от земли, я зацепился за сук, который торчал из дерева на высоте четырех-пяти метров, а затем подтянулся и встал на него.

Я повторил процедуру и, прыгнув вверх, схватился за следующую ветку. Таким способом я довольно быстро добрался до нужного мне места, а именно: дупла, в котором обнаружилось гнездо.

«Хм-м, интересно», — подумал я, глядя на несколько яиц, которые покоились в нем.

Но заинтересовало меня не это. Во-первых, всего одно из яиц в гнезде было с магией. Именно его я и увидел благодаря магическому зрению. А во-вторых, когда я повнимательнее присмотрелся к кладке, то заметил небольшие различия между двумя оставшимися яйцами и тем магическим, яйцом что я обнаружил.

Различия были практически незаметны, и птица, которой принадлежало гнездо, вряд ли бы заметила это. Но они все равно были. Даже если не обращать внимания на магию.

Я сел на сучок и задумался над тем, что мне делать с этой находкой. Разумеется, разорять гнездо я не собирался. Другой вопрос, что будет с ним, когда птенцы вылупятся? Магический зверь будет гораздо сильнее своих собратьев, если, конечно, их можно было так назвать в его случае.

Помнится, была в моем мире одна птица, которая никогда не заморачивалась строительством собственного гнезда, а подкладывала свои яйца в уже построенные другими птицами гнезда.

В моем мире они назывались кукушками. Эти птицы, обитая в определенном ореоле, откладывали свои яйца в гнезда, где кладка имела такой же цвет скорлупы.

При этом, чтобы сделать это, самка сначала проводит слежку, дожидается, когда выбранная цель отложит кладку и улетит, а затем залетает в гнездо, хватает одно из яиц, безжалостно выкидывает его, откладывает свое и улетает.

Ну, а дальше происходит самая настоящая диверсия. Птенец вылупляется раньше остальных, а затем просто выталкивает остальные яйца из гнезда, оставаясь единственным живым детенышем. Ну, а родителям подкидыша ничего другого не остается, кроме как выкармливать мелкого диверсанта, пока тот не вырастет.

Кстати, часто бывает, что уже через неделю или две, птенец кукушки вырастает до размеров, которые сильно превышают размеры птиц, в чьем гнезде он оказался.

Неужели и с этим произошло подобное? Я встал и еще раз посмотрел на кладку. Но почему внутри этого яйца есть магия? Неужели птица, которая отложила именно это яйцо была магической тварью?

Я снова огляделся по сторонам с помощью магического зрения, но не обнаружил вокруг ни одного магического существа.

Хм-м, ладно.

Я спрыгнул на ветку ниже, затем еще на одну и вскоре уже стоял на земле. Стоило мне оказаться внизу, как Тина сразу же подошла ко мне и устроилась возле моих ног.

— Странно это все, — произнес я и погладил фанга по загривку.

Сестра Титуса закрыла глаза и довольно заурчала.

— Ладно, идем, — я кивнул магическому зверю в сторону дома. — Нас ждет ужин. А с этим я потом разберусь, — добавил я и уверенной походкой направился в сторону фамильного поместья.

Интересно, есть ли в доме книги по орнитологии…

Когда я приблизился к поместью, Фредерик уже ждал меня возле калитки, ведущей во внутренний двор особняка.

— Как прогулялись, господин? — поинтересовался дворецкий.

— Замечательно, — ответил я собеседнику. — Заходил на фамильное кладбище.

— О, вы были на фамильном кладбище? — удивленно спросил управляющий поместьем Кастельморов.

— Ага, — кивнул я Фредерику. — Если хочешь, тоже можешь сходить, — добавил я, так как сейчас его жизни ничего не угрожало.

Семена Ласковой Смерти еще не проросли и некротической ауры, губительной для всего живого, вокруг них еще не было.

— Это хорошая новость, — ответил дворецкий. — Прошу, за мной. Горячая вода готова и вы сможете принять ванну до обеда, — добавил он, сделав пригласительный жест. — Могу я задать вам вопрос, господин? — поинтересовался он.

— Разумеется, — кивнул я, следуя за управляющим поместья.

— А почему вы запретили ходить на кладбище? — спросил Фредерик обернувшись назад.

— Там было опасно, — честно ответил я.

Бывший вояка даже остановился.

— Опасно? — удивленно спросил он. — Чем?

— Там росло опасное растение, которое могло сильно навредить человеку, — ответил я.

— А сейчас его там нет? — спросил дворецкий.

— Сейчас нет, — ответил я, делая в памяти зарубку, что неплохо было бы пересадить ростки Ласковой Смерти, чтобы и впредь Фредерик мог спокойно ходить на фамильное кладбище Кастельморов.

Вопрос только куда, ведь эти цветы были опасны не только для человека, но и для других живых существ, вроде животных и даже растений.

В общем, идеальный цветок для того, чтобы расти на кладбище.

— Это хорошо, — ответил мой собеседник и пошел дальше.

Вскоре мы подошли к большой бочке из которой шел пар и пахло какими-то травами.

— Спасибо, — поблагодарил я управляющего поместьем и скинул с себя рубаху.

— Я принесу чистую одежду, — Фредерик склонил голову и удалился, а я, в свою очередь, снял штаны и исподнее, благо бочка, которая стояла прямо на заднем дворе моего поместья была заботливо огорожена дворецким.

«А неплохо он придумал, » — подумал я, смотря на старые занавески, которые были развешаны на веревках и служили своеобразными стенами.

«Не выкинул их, а сохранил, » — усмехнулся я про себя, вспоминая, что давал Фредерику денег на новые занавески, которые должны были быть выполнены в цветах рода Кастельморов.