— Хочешь извиниться? — пытаюсь вывести разговор в шуточное русло и снять напряжение с момента, выдерживать которое становится всё сложнее.

Марк ухмыляется в этот раз так, как это свойственно ему и отпускает моё лицо, как бы показывая, что я свободна. Дважды мне повторять, само собой, не нужно. Я пулей слетаю с него и отхожу к окну, обнимая себя за плечи.

Да уж, Алана, сколько раз за сегодня казалось, что день хуже стать уже не может? Побиты все рекорды.

Смотрю на дождь, который и не думает прекращаться, прокручивая в голове всё то, что только что произошло. Но если хочу вспомнить это как что-то неприятное, за что могу зацепиться и высказать Марку какой он подонок и что я была права на его счёт, то моё тело вспоминает лишь его прикосновения и то постыдное удовольствие, которое я испытывала от всего, что он со мной делал.

То, как горела кожа от прикосновений к запястьям, как то, что он лишил меня возможности двигаться, вызывало помимо протеста наслаждение от ощущения его власти надо мной. А то, как Марк целует…это просто что-то невероятное. Это ничего похожего не имеет с тем, что я чувствовала когда-то раньше. Каждое прикосновение его губ, каждое наглое вторжение языка — абсолютно крышесносно.

— Если думаешь о том, чтобы сброситься, то стёкла укреплены, — раздаётся за спиной голос Марка и я вздрагиваю.

— Не доставлю тебе такого удовольствия, — парирую я, не оборачиваясь.

— Да, ты умеешь делать это иначе, — снова провоцирует. Снова пытается вывести на привычный формат контакта. Но я пока ещё в сильном смятении и мне совершенно не хочется с ним говорить. Что, конечно, его не очень волнует.

— Держи, — протягивает мне стакан, но я не беру.

— Хватит уже на сегодня, — может это всё же выпитый виски так сильно вскружил мне голову? И дело вовсе не в Марке? Да, он действительно шикарный мужчина, но я так не думала, когда врывалась к нему в кабинет. По крайней мере, тогда он точно не волновал меня так, как сейчас.

— Это поможет успокоиться, — продолжает настаивать мужчина, затем просто хватает меня за руку и вставляет стакан в раскрытую ладонь.

Успокоиться мне поможет, Марк, только твоё отсутствие. И Хлоя рядом. Живая и невредимая. Чёрт возьми, пока моя сестра чёрт знает где, я тут целуюсь с мужчиной, который может быть в этом всём замешан!

От одной мысли об этом пальцами сжимаю хрупкое стекло стакана и поворачиваюсь к Марку. В момент моё наваждение слетает и я снова чувствую поднимающуюся волну злости.

— Что бы сейчас не произошло, это не снимает моего вопроса, Марк. Что ты имел ввиду, говоря что Хлоя может быть в опасности?

Какое-то время мужчина смотрит на меня, явно находясь в шоке от того, как быстро меняется моё поведение. Но мне всё равно. Не одному ему скакать от одного настроения к другому. Я уже не хочу ни в чём разбираться. Пусть остаётся тем подонком, которым казался в не вначале. Все эти го грустные истории его жизни — не моё дело.

Меня лишь интересует моя сестра и её безопасность.

— Ты никогда не перестанешь меня удивлять, — смеясь произносит Марк и я стараюсь подавить ещё одну волну злости, которую вызывает его самоуверенность, — Но это хорошо.

— Марк, я чертовски устала, я…

— Хватит, Алана, замолчи. Я уже это слышал. Сделай пару глотков, успокойся и садись на диван. Поговорим тогда, когда ты успокоишься.

И снова он пытается всё перевалить на меня. Снова чтобы что-то получить, мне нужно сделать так, как решил Марк. И от этого осознания внутри становится противно. Но сейчас мне нужно узнать хоть что-то. И надеяться, что мужчина мне не солжёт.

Я делаю несколько маленьких глотков виски и подхожу к дивану, сразу отставляя стакан на столике рядом. Хватит уже. Не хочу больше терять рядом с Марком контроль и если это произошло от алкоголя, то завтра же я завязываю навсегда.

— Я села, говори.

Марк смотрит на меня изучающе, будто анализирует в каком я сейчас моральном состоянии и что мне можно сказать, а чего говорить не стоит. Но при этом в его взгляде всё так же пляшут дьявольские искорки, которые уже не то что говорят, а скорее во всю кричат о том, что мужчина чертовски опасен и надо держаться от него подальше.

— Ты сказал, что не заключал с Хлоей сделку. Тогда что? Почему она всё равно может быть в опасности?

— Потому что она не была похожа на тех девчонок, которые один раз попробовав, опускают руки и сдаются. Если ты говоришь о том, что она заходила к танцулькам, то…

— То что? — не выдерживаю и перебиваю Марка, за что получаю насмешливый и укоряющий взгляд тёмных глаз.

— То она могла получить информацию, которая может ей очень сильно навредить.

— Например?

— Не знаю, но…

— Врёшь. Ты врёшь, Марк, и я это знаю. Ты не может быть не в курсе того, что происходит в твоём клубе. Ты точно не из тех, у кого можно что-то провернуть за спиной. Либо ты в этом всём замешан и сейчас лжёшь мне, либо полный… — я не договариваю, резко понимая, что за оскорбление он может снова что-то вытворить.

Мужчина молча смотрит на меня и я совершенно не понимаю что происходит и как мне к нему относиться. Правда ли то, что он говорит или он что-то скрывает? Действительно ли он не знает, что танцовщицы его клуба работают в других местах и занимаются чем-то грязным? Или сейчас просто прикрывает свой зад предо мной?

— Завтра утром поедем и посмотрим камеры, — устало произносит Марк, никак не отреагировав на мои новые обвинения, — Пока не хочу попусту сотрясать воздух. Но я здесь не при чём, Алана.

Но я ему не верю. Хотя всё внутри рвётся к тому, чтобы поверить. Но я не могу себе этого позволить. Просто не могу.

Утро наступило для меня очень быстро. Просто в один миг пролетели те несколько часов, которые я провела в тревожном и не крепком сне.

После разговора о Хлое, если это можно вообще назвать разговором, я почувствовала страшную усталость и высказала намерение идти спать. Марк не стал возражать и проводил меня в спальню, при этом ведя себя достаточно отстранённо и спокойно. Никаких пошлых шуток и грязных намёков, будто наконец понял насколько я устала и до какой степени меня выжал прошедший день.

Но вопреки моим ожиданиям, как только голова коснулась подушки, я сразу стала прокручивать возможные варианты мест, где сейчас может быть моя сестра. Помимо этого в сознании то и дело всплывали картинки поцелуя с Марком и от этого тело реагировало сиюминутно, испытывая волнующее томление.

Чёртов Марк, чтоб ты провалился!

Меня просто выводит из себя тот факт, как самый отрицательный персонаж в моей жизни может доводить меня до такого состояния. Нужно что-то с этим сделать. Возможно и правда хороший секс поможет снять то напряжение, которое я чувствую сейчас. Может дело вовсе не в Марке. По крайней мере, очень хочется чтобы это оказалось так.

Спустя какое-то время мне удалось уснуть, но я то и дело просыпалась от звука грома или подскакивала в испуге от снов, которые снились. Но на утро я не помнила ни одного из них.

Тело было разбитым, ныли все мышцы. Последствия стресса и физического перенапряжения. Открыв глаза, я какое-то время лежала и смотрела в окно, оттягивая момент встречи с Марком. Воспоминания ночи вызывали во мне смущение и я не знала как себя вести. Господи, детский сад какой-то!

Ведь это был просто поцелуй. Причём поцелуй, которого я не хотела. Мне нечего стыдиться. Плюс мы пили виски и это точно сыграло в минус, потому что на пьяную голову можно сотворить всё что угодно. Правда, пьяным никто из нас не был, но как оправдание произошедшему сойдёт.

Сначала я не слышала ничего, но спустя несколько минут после моего пробуждения за дверью послышались какие-то звуки. Я испугалась, что в квартире может быть кто-то ещё и поспешила встать с постели.

Переодевшись в своё платье и приведя себя в порядок, я вышла в коридор и тихонько направилась в кухню, откуда доносился какой-то грохот.