Что видит каждую секунду расширяющаяся вселенная перед собой? Куда она летит? Куда смотрит? Что существует прямо перед ней? Как это описать? Свет может беспощадно выжечь неподготовленные глаза. А может ли выжечь глаза сама тьма?
Время это первозданная тьма и одновременно большой взрыв. Вечный. Непостижимый. Без секретной ручки с надписью «стоп». Возможно что и Бог это время. Один из его ликов, сурово взирающих на дело рук своих. Время учит, время карает и время щадит. Просто нужно успеть попасть в его ритм, в этот удивительный поток, резонируя с самой вселенной и может только тогда Бог обратит на тебя свой бесконечно мудрый, усталый взгляд и… наконец, простит.
Скорость тьмы, времени и вселенной едины. Трудно сказать, насколько она равномерна, ибо она постоянно растет, но эта скорость ощутима только в самой наивысшей точке своего развития, там, где у тьмы есть своё лицо. И не всякий сможет найти в себе силы взглянуть в это лицо и выдержать испепеляющий всё живое ответный нечеловеческий взгляд…
***
Очередная конспиративная квартира майору решительно не понравилась. Во-первых, окраина Берлина, во-вторых, окна выходили на небольшой католический храм с плотно заколоченным входом и обгоревшими стенами. Кресты отсутствовали, что в принципе не удивляло. Зрелище было мрачным и довольно неприятным.
- Вас что-то не устраивает? – учтиво поинтересовалась Грета, тревожно переглядываясь с хмурым Бэккером.
- Меня не устраивает эта церковь под окнами. У неё очень тяжёлый некроэнергетический фон. Скорее всего её сожгли вместе с прихожанами.
- Но мы специально искали квартиру поблизости от святого места, в подобных местах ищейки Рейха, как правило, слепнут.
- Защита защитой, а вычислить эту квартиру всё-таки можно, - Карел внимательно изучил оконные рамы. – Как раз в подобных слепых для фашистских безбожников пятнах искать будут в первую очередь. В СС не дураки ведь сидят.
Форточки почему-то оказались забиты гвоздями намертво.
- Тем не менее, эта конспиративная квартира ещё ни разу не светилась, - устало проговорил Бэккер, меланхолично закуривая длинную сигарету.
- Ну хорошо, - сдался Карел, - в любом случае, если что то я смогу легко отсюда уйти. По широкому карнизу можно перебраться в любую из соседних квартир. Надо будет только разбить окно.
- А что это было прошлой ночью? – неожиданно спросила Грета. – Вы разнесли целое здание. Ведь там могли погибнуть простые люди, не имеющие отношения к спецслужбам Рейха.
- В Третьем Рейхе для меня нет невиновных, - сухо сообщил майор. – Каждый человек здесь непримиримый враг. Не борешься с нацистским режимом, значит ты его пассивно одобряешь. Каждый мёртвый немец это одна сохранённая жизнь русского человека. Такова моя философия и если вас что-то не устраивает это ваши проблемы. Кроме того если вы заметили я спасал ваши жизни. Не моя вина что место для моего прибытия было выбрано крайне неудачно, более того оно было заранее засвечено. Я бы на вашем месте поискал в рядах сопротивления предателя. Слить ту конспиративную точку могли только лишь изнутри.
В комнате повисла неловкая пауза.
- Сегодня утром я проезжал мимо городской библиотеки имени Филиппа Боулера, - наконец нарушил тягостное молчание Бэккер. – Здание напротив неё полностью разрушено. Пол улицы оцеплено. Я видел сотрудников Аненербе с собаками, кажется, там даже были псионики.
- Да, крысы сейчас ещё больше засуетятся, - кивнул Карел. – Шороха я там наделал немалого. Полагаю СС уже установило применение древней разрушительной магии. Это их озадачит и возможно пустит по ложному следу, поскольку советские нейроразведчики никогда не обращаются к подобным силам. Вы, надеюсь, слышали о таком оккультном обществе, как Туле?
- Разумеется, слышали, - Бэккер задумчиво выпустил к потолку струю густого сизого дыма. - Его тайным адептом был некогда сам Адольф Гитлер.
- Совершенно верно, эта тайная организация наряду с обществом «Вриль» положила начало самому Аненербе. Но в начале сороковых в «Наследии предков» произошел раскол. Гиммлер объявил Туле вне закона, уж слишком бойко те рвались к власти.
- Но почему вы вспомнили об этом именно сейчас? – удивилась Грета.
- Потому что вчера ночью я как раз использовал оккультные методы общества Туле. Гестапо будет временно дезориентировано. Всё-таки советую вам в начале февраля покинуть Германию. Окно возможностей для благополучного побега закроется примерно через неделю.
- Не знаю как Грета, - Бэккер нервно затушил сигарету в изящной хрустальной пепельнице, - а я в любом случае останусь… хотя бы в качестве будущего оперативного «донора».
- А вы уже прошли спецподготовку?
- Почти, надеюсь завершить её где-то к концу февраля, началу марта.
- Что ж, уважаю ваш выбор. Но учтите, будет непросто. Это как пустить на ночлег в свой дом незнакомого непредсказуемого жильца.
Во входной двери тихо щёлкнул замок. «Не гестапо, не их стиль» - тут же отметил про себя Карел, оставаясь внешне абсолютно спокойным. Входная дверь бесшумно открылась. Майор с интересом взглянул на гостей. В комнату вошли трое. Два офицера вермахта в светло-серой форме и плечистый бритоголовый крепыш в кожаном плаще.
- Здравствуй, Кречет, - безошибочно определил Карел, обращаясь к мрачному зверообразному верзиле похожему на одного из штурмовиков Эрнста Рёма.
Коллегу нейроразведчика он почувствовал ещё на лестничной клетке.
- И тебе привет, Валдек.
Кречет протянул огромную, словно экскаваторный ковш лапищу, майор пожал её и не без раздражения добавил:
- Могли бы как-то заранее предупредить о своём визите.
- И как? – Кречет удивлённо на него посмотрел. – В Берлине введён план-перехват. На каждом крупном перекрестке блокпосты. Проверяют все машины. Телефоны на прослушке. Все радиочастоты временно заглушены. На кой чёрт ты устроил это цирковое представление на той конспиративной точке? Не мог слиться по-тихому?
- По-тихому? – переспросил Карел. – Конечно, мог бы. Оставив два трупа. Вот как раз их.
Валдек кивнул в сторону Бэккера с Гретой о чём-то тихо переговаривающихся у занавешенного плотной шторой окна.
- Ты же знаешь что я не мог допустить чтобы их взяли живыми. Согласно инструкциям мне следовало их ликвидировать, если бы ситуация сделалась совсем уж безвыходной.
- Ладно. Проехали, - Кречет нервно покусывал губы. - Пойдем, наедине потолкуем…
Оставив остальных оперативников в гостиной, разведчики прошли на маленькую совершенно нежилую кухню.
- Где немецкую форму то взяли? – спросил Карел, имея в виду сопровождающих Кречета офицеров.
- Форма настоящая, документы тоже в порядке. Сняли с трупов вчера ночью проникнув на один армейских склад.
- Без потерь?
- На этот раз без. Повезло.
- Сколько уже здесь сидишь?
- В Берлине что ли?
- Ну а где же ещё?
- С сентября прошлого года намертво завис.
- Плотно вы, однако, работаете.
- Ну а ты что думал? Всю эту, так называемую, глубинную операцию разрабатывали с осени сорок первого, ну когда немцы на Москву табуном попёрли и стало ясно, что всё всерьёз и надолго. Помнишь, как десантная группа перевоплотившихся вервольфов чуть в ставку Сталина не проникла? Бойня была такая, что до сих пор кровь в жилах стынет. Вот с того самого дня Берия и создал Шестнадцатый Отдел НКВД, хотя подобная тайная служба существовала и раньше ещё при ОГПУ.
- А я, по-твоему, где в тридцатых годах работал? – усмехнулся майор. – Оставь свой экзаменационный экскурс в историю для сдачи университетского зачёта. Я сам ходячая история.
Помолчали. Карел задумчиво рассматривал мелкие цветочки на обоях. Кречета он недолюбливал и считал желторотым карьеристом-выскочкой. «Вечный стажер» так называли за спиной подобных оперативников. Приказы они исполняли хорошо, а вот с полезной инициативой и сообразительностью у таких всегда слегка туговато. Но у парня была одна уникальная способность – он мог идеально совмещаться с абсолютно любым «донором». Мало кто мог похвастаться подобным в Шестнадцатом Отделе.
