– Просто тогда она не стала выдвигать никаких требований, и ты объявил на широкую публику, что вы не женаты и ваш брак на самом деле был фиктивным, – продолжила госпожа Фан. – Вы не супруги, а просто двоюродные брат и сестра. Я не знаю, что творится у тебя в душе, поэтому не посмела принимать какое-либо решение насчет Лин Чжи.
Если бы Фан Чэнъюй сам изъявил такое желание, то матери не составило бы никакого труда уладить любовные интрижки сына, которые так естественны для молодых и несерьезных людей.
У нее была тысяча способов избавиться от Лин Чжи, но госпожа Фан не могла себе позволить обидеть собственного сына.
Фан Чэнъюй зажал уши.
– Нет, нет, мама, ты поступила правильно, – сказал он, глубоко вздохнув. – С самого начала это было исключительно мое дело. Как я могу позволить тебе принимать решения за меня и брать на себя ответственность?
Госпожа Фан видела, что радость и душевное спокойствие покинули ее сына. Она утешительно погладила Фан Чэнъюя по плечу.
Ее сын… Он самый лучший на всем белом свете!
– Ты все сделала как надо, – улыбнулся Фан Чэнъюй, взяв мать за руку. – Предоставь это мне и со спокойной душой наслаждайся жизнью в роли госпожи.
Госпожа Фан тоже улыбнулась и кивнула ему, после чего бросила взгляд на Лин Чжи, стоявшую в проходе на коленях.
– Тогда я пойду, а ты не забудь отдохнуть, организм еще должен окрепнуть. Твоя сестра ведь тоже предупреждала, что нужно беречь себя и восстанавливаться не спеша.
К словам Цзюлин обязательно нужно прислушиваться. Молодой господин Фан с улыбкой кивнул.
Фан Чэнъюй наблюдал за удаляющейся госпожой Фан, и улыбка на его лице постепенно сошла на нет. Май Дун и Бай Шао осторожно вытянули шеи из-за двери, то и дело бросая косые взгляды на стоявшую на коленях служанку.
Лин Чжи не знала, отчего дрожит всем телом. То ли из-за страха, то ли из-за волнения.
В день происшествия она полагала, что обречена на гибель, и никак не ожидала, что проживет еще так долго. Но эта жизнь оказалась поистине мучительной.
Пока госпожа Фан не позвала ее, Лин Чжи знать не знала о возвращении Фан Чэнъюя. Служанка была так напугана, что даже не могла идти.
Где-то в глубине души она даже думала, что ей повезло. Разве те люди не говорили о ложной беременности? В конце концов, она же вступила в близкий контакт с молодым господином, пусть и не пошла до самого конца. Лин Чжи была еще слишком юна и не понимала, что от прикосновений и поцелуев нельзя забеременеть.
К тому же молодому господину, вполне возможно, она тоже нравилась.
Лин Чжи стояла на коленях и не осмеливалась поднять взгляд. Ей только и оставалось, что слушать звонкий голос молодого господина, следить за развевающимся краем его одежды, его изящной обувью, вдыхать слабый аромат.
Ей нравился прежний молодой господин, но нынешний – куда больше.
Служанка не сдержала слез и захныкала, полностью приникнув к полу.
Май Дун и Бай Шао за дверью поспешно отступили и встали прямее.
– Можешь идти.
Голос Фан Чэнъюя, казалось, звучал целую вечность и в то же время – не дольше мгновения.
Ни брани, ни вопросов, ничего. Лин Чжи немного растерялась.
И потом, он сказал ей идти… А куда она пойдет?
Бай Шао и Май Дун тоже пришли в замешательство.
– Молодой господин. – Лин Чжи, наконец набравшись смелости, подняла голову и разревелась.
Прежде чем она успела что-то сказать, Чэнъюй прервал ее:
– Идите и приготовьте ей комнату. Обо мне больше незачем заботиться, – приказал он и, развернувшись, направился в свои покои.
Подняв голову, Лин Чжи увидела только прямой и изящный силуэт молодого человека.
– Быстрее, пошли! – шепотом подгоняли ее Май Дун и Бай Шао, не осмеливаясь больше задерживаться.
Они уже и так оказались втянуты в неприятности из-за Лин Чжи. Лю-эр хорошенько их отругала, словно каких-то уличных псин. Они не хотели допустить того, чтобы молодой господин выгнал их из-за нее.
Чтобы не разозлить Фан Чэнъюя, Лин Чжи не осмелилась мешкать. Иначе она точно не выживет.
Фан Чэнъюй стоял во внутренних покоях, лениво наблюдая через стекло за служанкой во дворе.
А-а-а, и что мне теперь делать?
Он обернулся и оглядел помещение.
Пустые кровать и комната еще никогда так не раздражали своей тишиной.
– Цзюлин! – выпалил он с несчастным и обиженным видом. – Когда же ты вернешься?
Уже наступили десятые числа шестого месяца. Горячий июньский воздух бил по лицу во время скачки на лошади. Даже несмотря на вуаль и шляпу, Лю-эр все равно приходилось щуриться и плотнее прижиматься к юной госпоже Цзюнь.
– Юная госпожа, пить не хотите?
Хотя именно Цзюнь Цзюлин заботилась о служанке всю дорогу, Лю-эр все равно изо всех сил старалась выполнять свои обязанности.
Одетая точно так же юная госпожа Цзюнь держала поводья расслабленной рукой, а ноги ее касались живота лошади в такт шагам, контролируя ее поступь.
– Не хочу. Чем быстрее будем ехать, тем скорее доберемся до столицы, – ответила она.
Лю-эр, измотанная тряской, внезапно выпрямилась и посмотрела вперед.
Под палящими лучами солнца она заметила поднимающиеся из-за горизонта городские стены.
– Юная госпожа, а куда мы отправимся в первую очередь?
Несмотря на то что Лю-эр мечтала об этом моменте всю поездку, заметив столицу, служанка немного запаниковала.
И успела уже пожалеть о том, что спросила.
Юная госпожа Цзюнь впервые приехала в столицу. Лю-эр понятия не имела, куда идти, и ее госпожа – тоже.
Только служанка собралась снова заговорить, как сидевшая перед ней Цзюнь Цзюлин отпустила поводья, достала откуда-то со спины лошади свиток и развернула его, тем самым позволяя скакуну идти самостоятельно.
Лю-эр, положив руку на плечо Цзюлин, уставилась в свиток.
– Карта столицы, – прочитала она криво написанные, но бросающиеся в глаза иероглифы.
Глава 9
Важны даже мелкие детали
Эта карта была знакома Лю-эр.
Ее передал управляющий Гао. Однако позже Цзюнь Цзюлин вернула ее, и Лю-эр не ожидала, что свиток вновь окажется в руках ее госпожи.
К тому же служанка понятия не имела, зачем ей нужна эта карта.
– На ней указаны все места в столице, где можно поесть, выпить и развлечься, – улыбнулась Цзюлин. – Может, она неаккуратная и весьма примитивная, зато понятная. Для таких, как мы, кто впервые приезжает в столицу, эта вещь незаменима.
Лю-эр прислонилась к ее плечу, чтобы лучше рассмотреть карту.
– Хи-хи, юная госпожа, взгляните, – служанка ткнула рукой в бумагу, – здесь еще и уборные есть.
Слова ее сопровождались смешком.
– Отлично, зато нам не придется переживать о туалетах, а это очень важно.
Нет ничего важнее главных человеческих потребностей, именно оттого эта карта так популярна.
Цзюнь Цзюлин улыбнулась и кивнула.
Чжу Цзань.
Она задрала голову и посмотрела вперед.
По пути, а особенно в окрестностях столицы, встречалось множество хороших почтовых станций и постоялых дворов. Везде из-под полы продавали эту карту.
Несмотря на то что органы власти старались с этим бороться, чаще всего они закрывали глаза на происходящее, поскольку карты продавались на почтовых станциях прямо с рук.
А большинство работников на этих станциях являлись солдатами, и Чжу Цзань, очевидно, этим пользовался.
Чжу Цзаню удалось сколотить на этом небольшое состояние. Один-два цяня – это тоже деньги, а в немалом количестве они составляют внушительную сумму.
Цзюнь Цзюлин поджала губы и улыбнулась.
Хотя они уже могли лицезреть стены города, ехать все равно оставалось прилично.
Может, столицу и следовало считать родным домом Цзюлин, на деле же ее домом была небольшая часть дворца. Все остальное время принцесса проводила вне стен города, поэтому со столицей она была не очень хорошо знакома.
Когда ей приходилось переезжать с места на место и пребывать в вечной спешке, у Цзюлин не было времени прогуливаться по столице. Позже она вышла замуж, и эта бесконечная гонка прекратилась. Лу Юньци говорил ей проводить время в городе, однако в первый год после свадьбы у нее попросту не было настроения. А на второй год она умерла.
