— Ну же, живее, — приговаривала она. — И ты, водяной мальчик, давай спускайся. Мамочки, что ж с тебя льет-то так?!

Вытолкнув последнего учащегося в коридор, Лакрисса повернулась к побледневшим от натуги парням.

— Эльблюма сейчас бесполезно искать. Послать кого-нибудь сразу до административного здания?

— Нет! — Грегори заскрежетал зубами. — Плакали тогда наши чертовы привилегии. Сириус и так начал год хуже некуда. Сами управимся.

— Уверен?

В аудиторию ворвался Роксан — взлохмаченный бледный и с выпученными глазами.

— Кэп, не помирай! — взвыл он сразу с порога. — Рошик, и ты не помирай! Ты — лучший сосед, который у меня был! Как же я без тебя засыпать-то буду?!!

— Че ты несешь, ушастый? — раздраженно буркнул Ровен.

— Линси, — позвал Грегори. Блондинистый юноша в ответ шумно шмыгнул носом. — Не паникуй.

— Я не паникую!

— Паникуешь.

— Не паникую!

— Паникуешь.

— ПАНИКУЮ!

В аудиторию заглянул Константин.

— Всех вывели.

— Отлично. — Грегори выпрямился, стукнувшись затылком о прогибающуюся под ударами дверь. — Лакрисса, не торопиться с необдуманными поступками. Костя, не потеть. Роксан, не паниковать. Джадин, не двигаться. Заприте дверь снаружи. Никого не впускать!

Лакрисса кивнула и потянулась к дверной ручке. Под ее локтем в помещение тут же проскользнул Луми.

— Эй, беленький, а ну стой! Давай назад! Эгей, а ты куда собрался? — Лакрисса начала пихать локтем Маккина, который тоже попытался прорваться в аудиторию.

— Аркаша! Аркаша!

— Сказали тебе, нельзя!

Дверь захлопнулась. Замок щелкнул со звуком нежданного выстрела.

— Собрались. — Грегори встал вполоборота, упираясь в дверь левым плечом. — Шарора, наложим еще один «Цеп-блок», но теперь на усилении «альфа»... Так, а ты почему со всеми не убежала?!!

Аркаша с виноватым видом пожала плечами и, опустившись на колени, полезла между парнями к основанию двери.

— Помочь хочу. — Однако в ее исполнении фраза прозвучала скорее вопросительно. Здравый смысл отчаянно боролся с совестью, но совесть, как ни странно, брала верх. А ведь так долго пылилась где-то в подкорке!

— Помогла уже, Шмакодявка. — Ровен буравил ее колючим взглядом, пока она, выбирая моменты между атаками шишаков, усаживалась прямо на полу. Упираясь пятками в пол, Аркаша привалилась спиной к двери. Ойкая каждый раз, когда поверхность двери била ее по лопаткам, девушка упрямо хмурилась и сосредоточенно напрягала икры, чтобы удары шишаков не смогли сдвинуть ее с места. — Видишь, Кэп, даже сейчас ее рожа так и просит моих Стопроцентных.

— Это что, та самая первокурсница? — Грегори угрюмо смотрел на нее сверху вниз. — Раз не ушла вместе со всеми, значит, пара винтиков в голове все же отсутствует. Вообще-то, девочка, с башней своей надо дружить. Может, продлит тебе жизнь на пару годков. О, подожди-ка... Помню тебя. Ты же вчера крутила шашни с феечкой Руфуса... И вот почему я ощутил след огня на тебе! — Староста сердито уставился на Ровена. — Потому что ты чуть не прихлопнул ее Стопроцентными, дурья башка! Ты уверял меня, что едва коснулся ее! Но от нее вчера прямо разило остатками чужой силы! Твоей, Шарора!

«О как... — проворчала про себя Аркаша. — От меня, видите ли, разило. Ну извиняй».

— Зефиринка, ты ведь нас простила, а? — Роксан, присев перед девушкой на корточки, сложил перед собой ручки, как выдрессированный котенок, просящий поиграть с ним. — Рошик тоже просит прощения. Да, Рошик?

— Ни черта.

— Проси!

— Сдохни.

— Не об этом!

— Парни, потом ей ножки расцелуете. А сейчас у нас дела поважнее. — Грегори сдул упавшие на глаза волосы. — Ого, прочувствовали? Вот сейчас с той стороны знатно долбануло. Пернатые усиливают напор.

— Чуют самку. — Ровен поиграл бровями, направляя волну обаяния на зло пялящегося на него Джадина. — Ничего личного, громила. Но ты сейчас для этих куриц, как насквозь пропотевший Шторм для Котяры.

— Ро-о-ошик, как же можно гадом-то таким быть! — взвыл Роксан. — Сотню же раз уже просил не напоминать о том конфузе! Костик меня теперь вообще ближе трех метров к себе не подпускает!

— Правильно делает. Башка на плечах есть.

— Но скоро ее уже не будет ни у кого из присутствующих. — Грегори обливался потом, накладывая на раму одно сдерживающее заклинание за другим. Аркашу внизу то и дело обдувало теплым воздухом от остаточного эффекта заклинаний. — Если прорвутся, мы будем погребены под их тушками.

— Я могу заморозить дверь. — Луми приблизился к ним. Мысок его левого ботинка коснулся подошвы кроссовка Аркаши.

— Вот свезло. И ты здесь, Снеговик. — Ровен издал рыкающий звук. — Не сразу тебя заметил. Больно блеклый — сливаешься с обстановкой.

— Хорош скалиться, Шарора. — Грегори показал взглядом на дверь. — А ты?.. Как тебя там?

— Луми Фасцу.

— Начинай, Фасцу. Но только раму. Сама дверь не выдержит дополнительного напора.

Луми навис над Аркашей и уперся ладонями в раму как со стороны Грегори, так и со стороны Ровена. Сверху на девушку начали падать маленькие снежинки. Часть растаяла сразу, а остальным посчастливилось приземлиться на девичьи кудри.

Следующий толчок заставил всех четверых отступить.

— Не расслабляться! — Грегори с разбегу врезался в дверь, уменьшая размер зазора, в котором уже копошилась парочка перевозбужденных пернатых.

В этот раз к сдерживанию присоединился и Роксан. Стоя бок о бок с Луми, он давил на дверь ладонями, пока Грегори и Ровен, скрипя зубами, удерживали плечами края у самой рамы.

— Надо что-то делать с феромонами. — Грегори, прерывисто дыша, сотворил еще один «Цеп-блок». Дверь затрещала. — Они сразу рванут к источнику, а нас просто-напросто протаранят костяными головами.

— Может, соскрести вещество? — предложил Роксан. — Или смыть водой?

— Запах лишь усилится. Да и в воде оно не растворяется. Максимум, получится болото. И шишаки тогда окончательно озвереют.

Жуткий грохот наполнил помещение, и в следующий миг дверь вздыбилась так, словно в нее на полном ходу врезался носорог. Скользящий царапающий удар пришелся на спину Аркаши, и, вскрикнув, она полетела вперед — прямо под ноги Луми. Тот только и успел что тихонечко охнуть.

Прозрачные глаза с голубыми всполохами оказались совсем близко. До неприличия близко. Хотя нет. Лишь один глаз. Второй был зажмурен. Пока Аркаша медленно соображала, в чем смысл этого таинственного подмигивания, напряженно сжавшийся под ней Луми смиренно сообщил:

— Я несколько смущен.

Реплика ничуть не прояснила ситуацию, а вот последовавший за ней вопль Роксана — напротив:

— Хватит целовать его, Зефиринка!!!

«Целовать?»

Аркаша нахмурилась, ощущая на губах непривычное тепло. Еще секунда понадобилась для полного анализа ситуации. Оказывается, сбив на полной скорости с ног снежного мальчика, она завершила полет, навалившись на него всем телом и прижавшись губами к его щеке чуть пониже правого глаза.

Отстранившись, девушка стала лихорадочно соображать, что следует сказать в такой ситуации. При этом она продолжала нависать над Луми. Ее волосы касались его лица, а от прерывистого дыхания белоснежная мальчишеская челка беспрестанно шевелилась.

— Мы вам не мешаем? — вкрадчиво поинтересовался Ровен.

— Да нет, — на автомате откликнулась Аркаша.

— А вот меня вы раздражаете, червяки. Так что, Шмакодявка, избавь меня от необходимости наблюдать за непотребствами с твоим участием.

— Я бы тоже предпочел, чтобы вы отложили свои любовные делишки до лучших времен, — прокряхтел Грегори, который уже почти распластался на всей поверхности двери.

Аркаша мигом вскочила.

— Почему ты выбрала его?! — обиженно спросил Роксан.

— Да я как-то не выбирала...

— Захлопнулись все! — Грегори вдарил кулаком по раме. — Ну-ка изобразили деятельных пчелок и марш ко мне.

Ребята, возглавляемые старостой, вновь облепили дверь.

— Кэп, мы так долго не протянем.