— Вот, — наконец говорю я. — Это, по-моему, то, что нужно. «Молодая, красивая, выйдет замуж за преуспевающего, обеспеченного гражданина США. Будет нежной женой и верной подругой. Возможен секс».

— Нет, это не то, — говорит Алик. — Чего это, прямо так сразу жениться? Я молодой ещё. ещё не нагулялся.

— Ну ладно, — говорю я. — Идём дальше. Вот, смотри, как интереспо. «Так тяжело всё описать. Буквально всё в одной строке. Одной мне грустно… и одиноко на душе. Хочу найти свою любовь, Любовь Навечно и всерьёз. Преодолеть и грусть, и боль от легких жизненных негрёз. Мой суженый, найди меня, ответь словами золотыми. Я буду навсегда твоя любимая и ныне».

— Нет, этого нам тоже не надо, — говорит Алик. — С поэтессами знаешь какая возня? Она ещё и меня заставит потом стихами с ней разговаривать.

— Не скажи, — говорю я. — Татьяна ведь меня рисовать не заставляет.

— Пока, — говорит Алёна.

— А вот это? — говорю я и читаю, стараясь голосом передать орфографические особенности стиля: — «Красивая, 38, 170, ситизен, ишет устроенного, високого холостого мужшину. Фото a must»[17]. Или это: «Девушка, 41, петит, будет мила с милым другом — мужчиной с головой на плечах, реальнымн желаниями».

— Ну, желания-то у меня как раз реальные, — говорит Алик. — Даже слишком иногда. Но петит — это что, шрифт такой маленький?

— Нет, — говорит Алёна. — Петит — это значит: миниатюрная она. Как я.

— А вот ещё прикольное объявление, — говорю я. — «Я — толстушка, по ихним меркам, не очень противная, еврейка, 36 лет, из Одессы. Живу на Брайтоне (а где же ещё!). Мне говорят, что я совершенно без культуры и этикета, зато с ненормально развитым чувством собственного достоинства. В Союзе даже не знала, что такое синагога, а здесь ударилась в религию не хуже пейсатой. Если вас зовут Веня, то вы мне пе звоните, с ним я уже знаюсь». Тебя же не Веня зовут?

— Нет вроде, — говорит Алик. — А что-нибудь посерьёзнее там есть?

— Есть, конечно, — говорю я. — Вот, например: «Жгучая брюнетка, неповторимая внешность, фигура модели, юрист. Много достоинств, мало недостатков. Верит в любовь. Дарит тепло, ласку».

— Ласку — это хорошо, — говорит Алик. — Ласку мы любим. Ты это объявление обведи. Чтобы оно не потерялось. Мы к нему вернемся потом. Ещё есть что-нибудь?

Я тянусь за толстым розовым фломастером, который у нас всегда на кухне рядом с телефоном лежит, обвожу объявление неровной, но зато жирной и почти что круглой рамкой и продолжаю читать:

— «Манерная во всех отношениях, независимая, жизнерадостная еврейка, средней полноты. Любит жизнь, уют, тишину, землю. Хочу попробовать вторично».

— Землю кто ж не любит? — говорит Алёна. — Земля — это же самое надежное капиталовложение, какое только есть на свете. Сразу видно — умная баба.

— А что значит «вторично»? — говорит Надя.

— Это значит, что один раз она уже попробовала, и ей понравилось, — говорит Алёна. — Теперь ещё разок захотелось.

— «Гражданка, — продолжаю читать я, не обращая внимания на несмешные Алёнины шутки. — Свободная, без детей, внешность — стыдно не будет. Ищу поклонника эзотерической любви. Обеспеченного, вальяжного, легального».

— Это тоже обведи, — говорит Алик. — Надо же мне хоть под старость эзотерическую любовь эту попробовать. Что там ещё ?

— «Интересная блондинка, — читаю я, — ищет нормального человека для жизни».

— Нет, это ему нe подходит, — говорит Алёна. — У него у самого никакой жизни нет.

— И то правда, — покорпо соглашается Алик.

— Вот это хорошее, — говорю я. — «Молодая, полненькая, маленького роста, но с большим бюстом хочет познакомиться с человеком, для которого важно не то, как пирог выглядит, а какой он на вкус. Позвони, и, возможно, именно тебе достанется самый лакомый кусочек, а может быть, и весь».

— Обведи, — говорит Алик.

— Хорошо, — говорю я и продолжаю читать: — «33— 163—70. Заботливая религиозная еврейка предлагает электрический способ для лечения импотенции. Без противопоказаний в любом возрасте. Эффект моментальный».

— Дальше давай, — говорит Алик.

— «Свободная, — читаю я. — 39 лет. Познакомится с мужчиной, желательно родом из Питера или Москвы и хорошо воспитанный». Или вот ещё: «Интересная, стройная, покладистая женщина Востока ищет высокого, незлого, бескорыстного мужчину. Хочет платить тем же». Ты бескорыстный?

— Абсолютно, — говорит Алик.

— Ну, тогда и это тоже обведём, — говорю я. — А вот уже полный улёт: «Класс — представительский. Год выпуска — декабрь 1969. Пробег — 32. Цвет — светлый (родная). Рост — 174. Вес — н/у. Фары — голубые. Высота клиренса — 110 см. Габариты — 95—70—95. Кузов — не битый, не ржавый, не гнилой. Тип топлива — низкооктановое (шампанское, мартини). Крыша в порядке. Идеальное состояние, всё новое, все опции. Заводится с полоборота, без проблем, даже утром и в мороз. Предпродажная подготовка. Эффективная система контроля за выхлопными газами. Требует установки отличной противоугонной системы. Документы на руках. Отдается строго по договоренности или с полным переоформлением. Количество предыдущих владельцев не установлено. Посредников просят не волноваться. Для тестдрайва звоните по телефону…»

— Неплохо, — говорит Алёна. — Ho вот если бы я объявление решила дать, я бы так написала: «Молодая, красивая, обеспеченная, давно в США, гражданка мечтает о том, чтобы её наконец оставили в покое!»

— Прям уж, — говорит Надя и поворачивается ко мне: — Слушайте, а давайте правда Алёнке тоже кого-нибудь найдём, а? Ну-ка, дай мне газеты.

Я с некоторым облегчением протягиваю ей пачку газет, потому что мне, по правде сказать, всё это чтение уже порядком надоело.

— «Выдам женщин замуж за граждан США», — читает Надя. — Нет, это не то. «Ищу женщину для общения, проведения времени. всё ваши желания за мой счёт. Девушек лёгкого поведения прошу беспокоить». За его счёт — это хорошо, конечно, но тоже не то. «Безвозмездно предлагаю своего мужа в качестве сексуального партнера женщине или девушке без ограничения по возрасту, но желательно состоящей в браке. Весьма симпатичен. Лёгок и приятен в общении, тактичен. В постели не эгоист. Здоров и чистоплотен — каким мне хотелось бы видеть его и после ваших встреч. Заинтересовавшимся вышлю его фото и способ связи». Заинтересовалась?

— Нет, — решительно говорит Алёна.

— Ладно, сейчас ещё кого-нибудь найдём, — говорит Надя. — Смотри, сколько их тут… Вот поэт какой-то: «Симпатичный господин, живу на Статен-Айленде один. Есть у меня огромный дом и отличная работа притом. Вам это не будет в новинку, ищу достойную себе половинку. Рост выше среднего, немного лет. Знаю английский, компьютер, атлет. По воскресеньям могу приготовить обед. По гороскопу я Лев, ищу тебя среди бездетных Дев. Коль Богу будет угодно, мы создадим себе подобных. Позвони мне скорей, позвони. Полюби меня, о, полюби!»

— Нет, подобных себе я создавать не хочу, — говорит Алёна.

— Ну, не хочешь, и не надо, — говорит Надя. — Тогда этот: «32/190/80, симпатичный, познакомлюсь с девушкой для фана, борьбы с вредными привычками».

— 190 на 80 — это что, давление? — говорит Татьяна.

— Возможно, — говорит Алёна. — Ho y меня по-любому вредных привычек нет. У меня все привычки исключительно полезные.

— Тоска какая, — говорит Надя и продолжает читать: — «Одинок инт поряд мужч ищет жещ 25-30 для опл интим встреч». Прямо телеграфист какой-то. Хорошо хоть не азбукой Морзе отбил. Ни точек, ни знаков препинания, ничего. Что тут ещё? «Если действительно скучно жить, вам стоит со мной познакомиться. Если муж не уделяет достаточно внимания, помогу со стимулом жизни. Прикручу ему рога». Ну, это тебе не подходит. У тебя же мужа нет? Или есть всё-таки?

— Да есть вроде, — говорит Алёна. — Но с рогами у него уже всё в порядке.

— Тогда дальше идём, — говорит Надя. — «Неглупый молодой человек, давно в стране, вконец измученный поисками своей нежной и ласковой половинки, в последний раз пытается её найти. Пожалуйста, моя принцесса, будь не больше седьмого размера».