— Если Лёшка всё-таки свои акции выпустит, я только на понижение играть буду, — говорит Алик. — Только как это сделать?

— Очень просто, — отвечает Стив. — Вместо того чтобы купить тысячу акций компании «Лёша инкорпорэйтид», ты их продашь.

— Но у него же их ещё не будет, — говорю я.

— Вот именно, — говорит Стив. — Он продаст те акции, которых у него нет. По их сегодняшней цене — то есть по десятке за каждую. Вернее, его брокер одолжит ему эти акции и продаст за него. На счете у Алика появится десять тысяч долларов и так называемая «короткая» позиция — по-английски «шорт», которую он обязан в какой-то момент закрыть. И если цена действительно упадет, скажем, до семи долларов, то он купит тысячу акций уже по этой цене, чтобы закрыть свой шорт и вернуть одолженное у брокера, но при этом останется с чистой прибылью в размере трёх тысяч баксов. Поди, хреново? Три тысячи американских рубликов за пятнадцать минут paботы, а?

— А если цена всё-таки пойдет вверх? — спрашиваю я, хотя по многолетисму опыту я прекрасно знаю, что я и страницу-то перевода не во всякий погожий день могу осилить. — Вдруг я правда начну по две переводить?

— Тогда надо либо ждать, пока цена опять опустится, либо закрываться с потерей, — говорит Стив. — Но самое интересное даже не это. Это всё мелочи. Детские игры. Взрослые мужчины играют совсем по-другому. Котлеты кончились, что ли?

— Да, — с большим сожалением говорю я.

— Ну ладно, давайте тогда так выпьем.

Мы всё радостно кивасм, а Володя говорит:

— По-взрослому — это как?

— Главная проблема любого инвестора — это ограниченность его капитала, — говорит Стив. — Даже если ты тысячу Лёшиных акций зашортил и они до нуля упали, то всё равно твоя максимальная прибыль — десять штук. Что это такое по нашим временам? Ничего, и зовут его никак. Но мы, слава богу, в благословенной Америке живем, и здесь такие проблемы легко решаются.

— Как? — спрашивает Володя.

— Есть два пути, — говорит Стив. — Один — это одолжить деньги у брокера. Маржа называется, и при хорошей кредитной истории тебе на каждый доллар, который ты на счёте держишь, ещё два дают. То есть с капиталом в десять тысяч ты уже не тысячу акций купить можешь, а три. Или зашортить, соответственно. Но и это ещё не самое серьёзное.

— А что самое? — спрашиваем мы с Володей в один голос.

— Самая взрослая игра, которая позволяет максимально использовать капитал, — это опционы. Они бывают двух видев — «колы» и «путы».

— Хорошие названия, — говорит Алик. — Говорящие.

— Покупая опцион, — продолжает, не обращая на него никакого внимания, Стив, — вы приобретаете или продаете не саму акцию, а только право купить или продать её по определенной цене в определенный период времени.

— Это уже что-то слишком, — говорю я.

— Нет, нет, продолжай, — говорит Володя.

— На самом деле это только звучит сложно, — говорит Стив, — а если разобрать всё на конкретном примере, то вы увидите, что это-то и есть самое интересное. Возьмем те же Лёшины акции, которые сегодня стоят червонец. Допустим, мы хотим сыграть на повышение и покупаем «колы», которые дают нам право в течение ближайших шести месяцев приобрести эти акции по двенадцать долларов. Каждый «кол» стоит всего доллар, и таким образом мы на наши десять штук можем купить их десять тысяч. Если за полгода цена акций удвоится, то мы, как говорится, «реализуем опцион» — то есть акции, стоящие уже по двадцать долларов, мы покупаем за двенадцать. причём не забывайте, у нас их не одна тысяча, как было бы, если бы мы пошли детским путем, а целых десять. Мы покупаем их но двенадцать и тут же продаем по двадцать. Чистая прибыль составляет семьдесят тысяч. И опять же за пятнадцать минут работы.

— Потрясающе, — говорит Володя. — А «путы» — это что такое?

— «Путы» — это то же самое, только наоборот, — терпеливо объясняет Стив. — Если мы считаем, что акция пойдет вниз, то покупаем «путы» по доллару каждый — то есть приобретаем право продать десять тысяч акций в течение ближайших шести месяцев, скажем, по восемь долларов. Если акции упадут до доллара, то мы их «шортим». причём их опять же у нас десять тысяч штук, а не тысяча всего. То есть чистый навар — шестьдесят тысяч баксов. Естественно, во взрослой жизни речь идет о гораздо более серьёзных суммах. Поэтому и выигрыш тоже гораздо более серьёзный.

— Самое главное — это правильно предсказать, куда пойдет акция, а выиграть по-крупному можно даже при ограниченных средствах, — вставляет свое веское слово Эдуард. — Вовсе необязательно быть Соросом.

— Уж этого проходимца ты бы лучше не упоминал, — говорит Алик. — Неужели не понятно, что, когда у человека на руках миллиарды, он может любые акции сам двигать в нужном ему направлении? А если у него ещё и друзья такие же, то тогда — полный привет. Если они миллион акций какой-нибудь компании купили или продали, то цена автоматически идет соответственно вверх или впиз. Как против них играть?

— Вы, Алик, почему-то упорно отказываетесь понимать, в чем тут суть, — говорит Эдуард. — Игра — это для буратин. А мы не лиса Алиса и кот Базилио. Мы говорим о том, что ставки можно — и нужно — делать наверняка. Если знать будущее, то риска нет никакого.

— А будущее, естественно, просчитывается по звездам? — говорит Алик.

— Совершенно верно, — отвечает Эдуард, слегка наклонив голову. — Но дело даже не в этом. Человек, который видит будущее, чувствует, что он любим Богом. Иначе ведь Он не стал бы открывать ему то, что скрыто от всех остальных. Биржа позволяет этому чувству укрепиться и найти выражение в свободно конвертируемых денежных знаках. То есть превращает это чувство в уверенность. А что может быть для человека важнее, чем уверенность в том, что его любит Бог?

— Например, уверенность в том, что его любит жена? — пытается улыбнуться Алик, но это как-то плохо у него получается.

— Эта проблема решается гораздо проще, — говорит Эдуард. — Вот вы напрасно обиделись на меня тогда, чуть ли не драться полезли и договорить мне нe дали. A ведь негативное влияние планет можно довольно легко нейтрализовать. Например, при помощи драгоценных камней. Вам как типичному Овну очень могут пригодиться гелиотроп, яшма и особенно аквамарин, который связан с разоблачением обманов и усиливает привлекательность своего хозяина в глазах противоположного пола. Максимальной силой обладают индийские разновидности цвета морской волны. ещё есть хороший камень — авантюрин. Многие астрологи его совершенно неправильно понимают, считая, что он связан с штулерством и, кстати, в пандан к нашему сегодняшнему разговору, с игрой на бирже. Но на самом деле авантюрин связан не столько с игрой, сколько с чистой, возвышенной любовью. Такой любовью, о которой мы в прошлый раз говорили. Этот камень носил Дон Жуан, потому что он обостряет всё эмоции и может расположить к вам сердце вашей возлюбленной. С укреплением семьи связаны также амазонит и сардоникс. Категорически противопоказан вам гиацинт — камень несчастной любви. Так что, если вы решите всё-таки побороться со своим гороскопом, позвоните мне. У меня есть один знакомый — он прекрасный ювелир и может достать даже самые редкие камни по весьма доступной цене.

— А вот у вас какие красивые перстни, — говорю я. — Что это? Один я узнаю. Бриллиант вроде, но с какими-то черными вкраплениями. А остальные — это что?

— Александрит и змеевик, — говорит Эдуард так, как будто для кого-то из нас эти названия что-то означают.

Когда вечером усталая Татьяна возвращается с работы, я пересказываю ей всё услышанное днем от Эдуарда и Стива и говорю, чтобы она не расстраивалась из-за котлет, потому что скоро мы очень разбогатеем. Володя уже столько заработал на акциях «UComm», цена на которые за последние несколько дней поднялась до двадцати трёх долларов, что заказал Эдуарду полные гороскопы двадцати компаний, а также всех ведущих биржевых индексов. На их понижение или повышение, оказывается, тоже можно играть, причём очень даже легко. Он также открыл счет в конторе, где работает Стив, пообещавиий ему огромную маржу под совсем смешные, как он выразился, проценты, проверку Эдуардовых прогнозов экономическими и бухгалтерскими показателями, а также доступ к информации, которая предоставлястся только брокерам и позволяет опередить остальных игроков — даже самых крупных.