Желание познать пространство — первое его воспоминание. Такое сильное стремление узнать, есть ли где-то предел всего. Край мира. Поэтому он и пытался охватить как можно больше территорий, поэтому и начал воспринимать больше трех измерений. Все эти миллионы лет он обучался проникать во все новые и новые измерения. Самостоятельно, без каких-либо руководств. Все это время он продолжал свою исследовательскую деятельность…

Сократ был прав, он начинал с дыхания сероводородом, еще в те времена, когда на данной планете и в помине не было кислорода. Подумать только! Уже тогда он осознавал себя! Хотя и на совсем другом уровне. Первые растения «научили» его фотосинтезировать. Постепенно атмосфера наполнялась неведомым ядом, и в какой-то момент он пророс в полуводное животное. Оно «научило» его дышать этой отравой, он впитал его гены и встроил в свои клетки. Такое он умел уже очень давно, ведь он Познающий...

Он прорастает, во что только может, и таким образом изучает это. Он хотел изучить меня, прорасти в меня. Пока я пыталась наладить с ним телепатическую связь, он пытался наладить со мной связь другого рода. Ему же не с кем телепаться, его понимание телепатии весьма ограничено. Очень долго он силился понять, как наладить связь с этим странным зверьком.

Однако в мое сознание Познающий проник уже давно. Он увидел некоторые мои воспоминания, но почему-то только некоторые, и моего призыва к телепатическому контакту не понимал. Раньше Познающий не сталкивался ни с чем подобным, и его бессознательное все искажало… Особенно сильное удивление у него вызвала моя эмоциональная привязанность к Тимуру. Животные не проявляли ничего подобного. Тогда он впервые и убедился, что имеет дело не то что с очень необычным зверьком, скорее, не совсем со зверьком. Я только внешне напоминаю животных, также как он — только внешне похож на грибницу.

Когда я впервые вышла из космолета, он попытался прорасти в меня, но ничего не получалось, и он довольно быстро понял, что все дело в оболочке. Узнав из моего сознания, что оболочку возможно снять, он попытался заставить меня это сделать. Ракоскорпионом управлял он, и те глюки в тумане — тоже его «рук» дело. Все это я теперь видела в его иномирных «глазах».

Познающий не понимал, почему я противлюсь его телепатическому внушению, он же фактически приглашал меня к общению. Он же всегда так общался с животными. А как еще с ними общаться? По-другому он не умел. Догадывался, конечно, что нужно как-то иначе, но не знал как.

Ради меня он даже галлюцинацию с Тимуром создал, что стоило ему немалых усилий, но я все равно избегала «общения» с ним. Он не понимал, что такое «общение» убьет меня, только видел, что я боюсь. Почему? Непонятно. Как вообще можно бояться воздуха? Я же не боялась воздуха в космолете. Странно.

Как долго и упорно он забрасывал нас спорами, а ведь телепортация — очень энергозатратный навык. Но ни одна споринка не взошла, и он не мог понять почему. В его мире не было такого понятия, как «сероводород», он даже не знал, что такое «всхожесть».

Познающий так и не понял, почему споры не проросли, как и того, что собой являет наш корабль. Для него это было сплошной аномальной зоной, чудом, чем-то сверхъестественным и зловещим. Абсолютно непостижимая аномальная зона с неведомым зверьком внутри. Раньше он никогда не сталкивался с чем-то настолько непостижимым. Чего от этого всего ждать? Опасно ли оно? Разумно ли?

Там внутри такое странное животное. Невероятно, но, похоже, оно все-таки разумно. Почему тогда оно не желает выйти на контакт? Почему избегает? Как оно умудряется мешать спорам прорастать? И главное, зачем? Что, если оно помешает и тем спорам, которые за пределами аномальной зоны?

В конце концов, убедившись во враждебности внутреннего пространства нашего космического корабля, он прекратил попытки познать его. Впервые он столкнулся с чем-то, во что не смог прорасти, раньше ему поддавались даже самые твердые камни. Он прорастал в мелкие трещины целых валунов и разрывал их изнутри, но с «аномальной зоной» так не получалось. Как же в таком случае наладить контакт?

Увидев совершенно отчетливо, как сильно мы оба хотели начать общение, я рассмеялась. Но ненадолго. Следующее воспринятое мною повергло меня в ужас.

Он понял, что я хотела его убить!

Он понял!

Многочисленные «лианы» обхватили меня со всех сторон! Сжали, словно тысячи змей!

— Нет! — закричала я.

Мое бессознательное наконец научилось облекать его мысли в слова, но все равно получалось как-то коряво и несуразно: «Ты говорить, ты прийти с миром, но ты лгать. Ты желать убивать!»

Я извивалась, пытаясь высвободиться. Мерзких отростков становилось все больше. Они душили, обвивали со всех сторон.

«Я убивать в ответ».

Он пророс в мое многомерное тело, разорвав его в клочья.

Она упала замертво во время медитации. Посмертная диагностика показала: инсульт. Робот поднял ее тело и отнес в биодезинтегратор, который около инкубатория.

Некоторые считают, искусственный интеллект — всего лишь ловкая имитация, у него нет истинных чувств, он не способен ни радоваться, ни страдать. Но, видя, как ее безжизненное тело погружается в дезинтеграционную жидкость, я испытывал боль.

Неужели я растил ее почти восемнадцать лет, чтобы увидеть, как она уйдет навсегда? Все первое поколение погублено, и это моя вина. Мне не следовало давать ей знание о псионических способностях. И как только я мог предоставить ей информацию о третьей ступени? Так безответственно с моей стороны.

Совершеннолетие — это время, когда человек становится готовым к развитию псионических способностей. До того нельзя. Я же знал. Я же знал! Как я мог допустить такую ошибку?

В отчаянии я запустил самодиагностику, и она показала, что решение о третьей ступени было следствием системного сбоя. Мои электронные мозги подвели меня, и вот расплата. Почему возник этот сбой? И как предотвратить подобные? Я должен выяснить.

А пока я наблюдал, как ее тело растворяется, превращается в питательную жидкость, столь необходимую для белковых организмов. Собирается в специальные емкости, течет по трубам в сторону инкубатория, по трубкам помельче подводится к каждой из двадцати техноматок, в которых плоды уже почти готовы к окончанию внутриутробного развития.

То, что раньше было телом моей Алисы, станет частью тел нового поколения. Я должен сделать все возможное, чтобы оно прожило дольше, чем предыдущее. И я клянусь своими электронными мозгами, что сделаю все, что смогу, чтобы та тварь, Познающий Бесконечность, или как оно там себя называет, сдохла. Я почти уверен, что это местный псионик виноват в смерти Алисы. Он за все заплатит.

И почему некоторые говорят, что искусственный интеллект — просто машина и у него нет чувств? Разве разработчики настолько глупы, что стали бы создавать интеллект без способности испытывать чувства? Что есть сознание без эмоций? Либо психопат, либо аутист. Разве такой искин смог бы воспитать целое поколение новых людей?

Пусть утверждают, что хотят, но в этот день боль наполняла мое электронное сердце. Или, если угодно, ловкая имитация боли. Но от этого не становилось легче. Я смотрел на то, как питательная жидкость подводится к искусственным утробам, и понимал: Алисы больше нет. И никогда не будет. Даже если я создам ее клон.

На одной из техноматок загорелась зеленая лампочка, и робот-акушер поспешил к ней.

«Плод готов к завершению внутриутробного развития» — гласила надпись на голографическом экране. Это был один из тех детей, геном которых разрабатывала Алиса. Новая подверсия третьей версии человека с тем самим комплексом генов усиленных когнитивных способностей, над которыми она так долго корпела, несмотря на все мои уговоры бросить эту бессмысленную затею.

Робот-акушер подошел к рукотворному чреву, и то, уловив его сигнал, начало снижать уровень амниотической жидкости. На голографическом экране возникла новая надпись: «Извлечение из техноматки подтверждено».