– Но больше всего, сэр, меня радовала возможность забирать себе все, что находили за день во время работ. Мои золотари всегда отыскивали в канализации что-нибудь этакое. – Он дернул Хэксби за рукав и понизил голос, словно сообщая важный секрет. – Вы не поверите, что люди роняют в уборные, случайно или намеренно. Признаюсь вам, сэр, чего я только не видел: от колец с бриллиантами до мертвых младенцев.

Однако во времена Реставрации Ривсу пришлось тяжело. На все ключевые должности во дворце были назначены роялисты. Они, разумеется, привели своих подчиненных и оказывали предпочтение своим людям, а не тем, кто служил Кромвелям. Такие перемены в Уайтхолле касались всех уровней иерархии, вплоть до слуг, которые зарабатывали сущие гроши на хлеб и одежду, чтобы прикрыть тело. В общем, Ривса уволили, а на его место взяли другого, более молодого.

– Прогнали, как старого шелудивого пса, – пожаловался он, снова хватаясь за руку Хэксби. – Ну разве так можно? После стольких лет службы. Хорошего, опытного мастера. Ну вот скажите: разве это правильно?

– Конечно же неправильно, – отозвался Хэксби.

– Канализация – вещь очень тонкая, – продолжал Ривс. – Если хочешь, чтобы она тебе верно служила, то и обращаться с ней нужно, как с женщиной. Деликатно, но при этом держать в строгости. Чтобы понять ее как следует, надо досконально знать все ее особенности. Знаете, можно изучать канализацию всю жизнь, а она и половину своих секретов не выдаст. В таком месте, как Уайтхолл, здания с годами сильно изменились. И канализация тоже. Я так вам скажу, сэр: когда я вижу, что творят эти лодыри и недоумки на моих коллекторах, у меня аж слезы на глаза наворачиваются. А они ведь еще мною командуют, поучают, как нужно работать. Это уже вообще ни в какие ворота!

Ему еще повезло, с горечью поведал Ривс, что разрешили остаться в Уайтхолле, пусть даже и на побегушках у сопляка на двадцать лет его моложе. Да и работать теперь стало тяжелее, чем раньше: в пятьдесят лет силы уже не те, что в двадцать, да и прежней гибкости нет.

– Любой молодой олух, – изрек Хэксби, жестом показывая Кэт, что пора снова наполнить кружку Ривса, – может выкопать содержимое ночных горшков или прочистить засор. Но у них нет вот этого. – Он постучал себя по лбу. – Вашего опыта. Знаний. Того, что меня как раз интересует.

Ривс поставил свою кружку на стол с чрезвычайной осторожностью опьяневшего человека. Его голова покачивалась.

– И что именно вас интересует, сэр?

– Жилые помещения в Кокпите.

Ривс округлил губы, будто хотел свистнуть:

– А я смотрю, вы не ищете легких путей!

– С чего вы решили?

– Да там под землей черт ногу сломит, сэр. Не в самом Кокпите, там все как раз обстоит не так уж и плохо, после того как его превратили в театр. А вот остальное – жилье и теннисные корты – это хуже всего в Уайтхолле, за исключением разве что старых королевских апартаментов. Сначала Кромвели внесли свою лепту, а потом и герцог Альбемарль. «Поменяйте то, замените это, перестройте здесь, пристройте там». – Как только Ривс снова начал жаловаться, его голос стал хныкающим. – Ни малейшей гармонии или логики. Никто даже и не думает, что там под землей, куда уходят стоки. А когда потом все катится к чертям, когда соседи жалуются, когда даже сам король замечает, что вонь стала невыносимой, кого, как вы думаете, во всем обвиняют? – Он ткнул себя в грудь рукой, свободной от почти опустевшей кружки. – Нас, золотарей, вот кого. Нет бы нам спасибо сказать. Да какое там, будь они все прокляты!

– Да уж, и впрямь могли бы вас поблагодарить, вы ведь решаете их проблемы. Где бы эти умники были без вас?

– По уши в собственном дерьме, вот где.

Хэксби достал из кармана рулон бумаги и раскатал его на столе:

– Так случилось, господин Ривс, что у меня возникло небольшое затруднение. В отличие от прочих, я вас должным образом отблагодарю, когда вы его разрешите.

Его рука задрожала, и Кэт закончила работу за мужа, прижав одну сторону листа кувшином. Это была сделанная ею копия с оригинального плана помещений Кокпита до переделки их Кромвелями в 1650-е годы. Хэксби кивнул, давая сигнал, что жена может говорить.

Кэт повернула чертеж так, чтобы Ривсу было лучше видно.

– Вот это, – она провела пальцем по линии, – Кинг-стрит. А вот здесь Кокпит. Главные здания старых жилых помещений на юге, с садом.

Наморщив лоб, Ривс склонился над столом, обдав ее своим запахом.

– Ха! – произнес он, обращаясь к Хэксби и не обращая внимания на Кэт. – Вы бы теперь не узнали Кокпит, сэр. Правда, не узнали бы. Там возвели целый ряд зданий с этой стороны, до самого парка. Да и сад стал меньше – южную часть застроили.

Хэксби ткнул в линию, обозначающую границу огорода. Его палец так дрожал, что трудно было понять, на что именно он указывает.

Ривс вопросительно посмотрел на собеседника:

– Бог мой, сэр, что случилось? Почему вы дрожите?

Хэксби отдернул руку.

– Лихорадка, – буркнул он. – Из-за холодной сырой погоды. Ничего серьезного.

– Посмотрите сюда, господин Ривс. – Кэт постучала пальцем по чертежу. – Узнаете это место? Там когда-то был огород.

– А-а-а, точно. Теперь здесь в основном хозяйственные постройки.

Хэксби спрятал свои предательски дрожащие руки под стол.

– Пунктирная линия, – пояснил он, – показывает коллектор. Там еще протекал ручей.

– Ручья теперь нет, сэр, русло пересохло. Разве что раз или два в год, когда бывают сильные дожди, появляется вода.

– Этим коллектором еще пользуются?

– Да. Но есть и другой, намного больше. Новый тоже идет на юг, но ближе к проходу на теннисный корт. Он шире, чем старый.

– Расскажите мне о старом.

Ривс отвернулся и сплюнул на пол.

– В последний раз, когда я осматривал коллектор, он был в плохом состоянии. Чувствовалось, что старая кирпичная кладка вот-вот осыплется. Вентиляция там не ахти и засоряется в плохую погоду. В нескольких местах кровля обрушилась. А что вы хотите? За коллектором ведь не ухаживали. Я же говорил вам, сэр: канализация – она все равно как женщина. Хорошо служит, если время от времени уделять ей толику внимания. И держать в строгости. Женщин так вообще надо регулярно пороть.

Кэт кашлянула. Ривс встретился с ней взглядом. Она сердито посмотрела на золотаря, и он отвел глаза.

– Как вы попадаете в старый коллектор, когда его нужно чистить? – спросил Хэксби. – В огороде, помнится, когда-то была шахта.

– И сейчас есть. В погребах. – Ривс постучал по плану мозолистым пальцем. – Но туда не так просто спуститься, проход очень узкий.

– А как используются погреба?

Золотарь заглянул в пустой кувшин:

– Ну прямо во рту пересохло, сэр, от этой говорильни. Но может, вы мне объясните, почему вас все это интересует. Не хочу показаться дерзким, но, сами понимаете, мужчина должен о себе позаботиться. Вы сказали, что отблагодарите меня, но если бы вы – чисто символически – отблагодарили меня заранее, это бы выглядело весьма убедительно.

Пришлось заказать еще один кувшин эля. Хэксби порылся в кошельке и вынул оттуда пригоршню монет, которые выскользнули у него из руки и рассыпались по столу. Ривс сгреб их в свою ладонь. Кэт просто распирал гнев оттого, что ее муж тратил собственные деньги, помогая Кромвелям.

– Премного благодарен, сэр, – сказал золотарь, засовывая монеты в карман. – Так вот, вы спрашивали насчет погребов. Слуги его светлости много чего там хранят. Многое осталось из Кокпита, когда его перестраивали. Всякая ерунда, которую используют в театре. Старые костюмы в коробках. Расписанные доски.

– Предположим, кто-то пожелает осмотреть старый коллектор частным образом, – начал Хэксби издалека.

– И с какой же целью, позвольте полюбопытствовать?

– Ну… допустим, чтобы посмотреть, как он устроен.

Ривс фыркнул:

– Кто-то, кто не хочет без нужды беспокоить людей, проживающих в доме? Так, сэр?

Хэксби поджал губы, подавив желание сделать наглецу внушение, и кивнул: