«Уровень, этаж или писо» — первый вопрос в придуманном подростками тесте, состоящим из пятидесяти с лишним вопросов. Эти вопросы писались в тетрадках с многоразовой бумагой и передавались по партам, чтобы каждый ученик дал ответ. Мне отвечать никогда не предлагали, но некоторые вопросы оттуда я знал. Да мне и не требовались никакие опросы, чтобы определить свою приверженность. Я всю жизнь восхищался известными мне достижениями и несколько ледяной спокойной аурой Россогора, в детстве грезил его алыми звездами и увиденным на картинках снаряжением. Поэтому мой ответ был очевиден.

— Россогор — повторил Инверто и задумчиво хмыкнул — Так я и думал. Ну делай заказ, Амос, историк Хуракана и фанат Россогора. И в заказе не стесняйся.

— Не буду — пообещал я и начал перечислять подошедшему к столику работнику — Два сурвдога со всеми добавками и побольше горчицы. Яичницу из шести яиц. Двойной американо со сливками. Литр воды. Пока всё.

— Мне то же самое, но сурвдог только один — попросил Инверто — И американо без сливок.

Когда принявший заказ паренек ушел — все это время он изо всех сил пытался не пялиться на необычных посетителей, но получалось у него из рук вон плохо — Инверто наклонился вперед и постучал пальцами по потухшему экрану сурвпада:

— Играешь в «Истинного сурвера»?

— Только слышал.

— Сурвпад есть?

— Есть, но не слишком мощный. Да и времени маловато, чтобы тратить его на игры.

Настала его очередь удивляться, и он не пожалел усилий, чтобы поднять брови повыше и наморщить лоб:

— Мало времени? Ты ведь вроде нигде пока не трудоустроен, Амос.

— Читаю — пояснил я — Читаю взахлеб до тех пор, пока позволяют глаза и мозг.

— А когда уже не позволяют — бегаешь?

— Верно. Потом моюсь и снова читаю, одновременно что-нибудь жуя.

— А деньги?

— Запасы подходят к концу — признался я — Но благодаря тебе не только наемся на весь день вперед, но и денег подзаработаю. Это минимум еще три-четыре дня чтения, даже если за сегодня я заработаю только двадцатку.

— А потом? Когда и эти деньги кончатся.

— Не пропаду — коротко ответил я и невольно удивился своей уверенности и правдивости.

А ведь я не покривил душой. Я на самом деле был уверен, что не подохну с голоду. Раньше меня порой посещал страх оказаться в нищете, но теперь я был уверен, что справлюсь в любой ситуации. А ушибленный мозг вдруг выдал сразу три возможных варианта для обустройства подпольного жилища, если меня попрут из арендуемой комнаты за неуплату.

— Хороший ответ — кивнул Инверто — Ответ уверенного в себе сурвера, привыкшего полагаться только на себя. И это не лесть, а банальная констатация факта. Но спрашивал я не просто так. Скажи, Амос — что ты думаешь о своем ближайшем будущем? Чем планируешь заниматься? Как будешь зарабатывать?

Прежде чем я успел задуматься стоит ли отвечать на столь бесцеремонные вопросы, он приподнял ладонь, останавливая меня и снова заговорил, одновременно критически оглядывая свои ухоженные ногти — под них вряд ли хоть раз попадала стальная шипастая заноза, пронзающая мякоть подложки и взрывающаяся ослепительной болью, отдающейся аж в копчике.

— Позволь я продолжу пока сам — попросил он — Я собрал некоторую информацию, ознакомился со всеми отчетами, получив к ним доступ по публичному праву партийного представителя, для чего мне пришлось солгать Охранке, сообщив им, что ты подал заявку на вступление в нашу партию — а в этом случае я имею официальное право узнать твою подноготную.

«Подноготную» — я снова невольно вспомнил о стальной занозе в мясной мякоти под ногтем и передернул плечами, после чего наконец спохватился:

— Заявку⁈ Я подал⁈

Он успокаивающе улыбнулся и на стол легло еще три монеты. Две десятки и одна пятерка. Двадцать пять динеро.

— Солгал я лишь старичку, трудящемуся в главном архиве шестого этажа. И доплатил при этом. Пойми правильно — если ты совершил какую-нибудь мерзость, то я должен знать об этом, прежде чем приглашать тебя на эту беседу. Твоя вымышленная заявка нигде не зарегистрирована, единственную бумажную подделку я показал тому старичку, а когда отпала надобность — уничтожил. Ты чист. А спроси кто меня — я сделаю удивленные круглые глаза, намекая на старческую фантазию придумавшего не пойми что архивариуса.

Сделав глубокий вдох, я взял паузу на несколько секунд, оценил услышанное и… молча сгреб двадцать пять динеро.

— Даже не будешь ругаться? — спросил Инверто.

— По сравнению с тем сколько раз меня кидали и использовали бывшие приятели и знакомые… твоя уловка всего лишь мелочь — ответил я — Причем ты еще и заплатил за свою ложь — и заплатил мне.

— И чистосердечно в этой лжи признался — добавил собеседник и наставил на меня палец — Признался тебе.

— Нашел какую-нибудь мерзость обо мне в тех отчетах?

— Найди я что-нибудь мерзкое — и мы бы здесь не сидели — спокойно ответил он.

Я хотел спросить о том, что он понимает под понятием «мерзость», но тут принесли все нами заказанное, аромат еды шибанул в нос и я решил занять рот сытной едой, а не пустыми словами. Впившись зубами в горячий сурвдог, я кивнул, давая понять, что внимательно слушаю. Покосившись на свой нетронутый сурвдог, Инверто тяжело вздохнул и снова заговорил:

— Я оценил твое положение, Амос. И прикинул для себя варианты развития событий — так, будто я это ты. Ты еще достаточно молодой мужчина в самом расцвете сил, с официально полностью чистой биографией и незапятнанной аурой. Всю жизнь трудился, особых высот не достиг, но и трутнем не стал. Ты сурвер. Обычный работящий сурвер.

— Хм… чувствую подвох.

— Все вышесказанное — правда. Но это только на бумаге и в компьютерах. На самом деле каждый сурвер на этом уровне уже знает, что с тобой лучше не связываться — ты ходячая проблема, Амос. В последний месяц рядом с тобой постоянно случается что-то нехорошее. И наконец апофеоз — серия насильственных смертей. Убийства! И ты замешан в этом по уши, сурвер Амадей Амос.

— Стоп… — покосившись на сидящих поодаль немногочисленных посетителей, я чуть прожевал кусок сурвдога, облизал губы и нагло солгал — Я никого не убивал. А вот меня убить пытались.

Не знаю, насколько хорошо я умею лгать и насколько хорошо Инверто умеет считывать эмоции, поэтому говорил, чавкая и чуть невнятно, а лицо прикрыл истекающим горчицей сурвдогом.

— Я в курсе — без заминки ответил Золотой Мальчик, сумевший за прошедшие годы сохранить остатки юношеской привлекательности.

Сколько ему сейчас? Под сорок? Где-то так. И скорей всего он регулярно занимается активным спортом.

— Ты не убийца, Амос. Но ты стоишь посреди большой лужи крови — и неважно, что большую часть этой крови пролил позднее пойманный и убитый монстр, а остаток красной жижи долила сама себя зарезавшая дура из Шестицветиков.

— Проткнувшая — поправил я, вспомнив ее искаженное болью, страхом и ненавистью умирающее лицо — У нее в дубины были понатыканы длинные гвозди. Вот ими и…

— Я читал отчет Охранки. И просмотрел отчет патологоанатома — еще раз поглядев на сурвдог, Инверто взялся за кружку с американо — Я тебя ни в чем не обвиняю, сурвер. Я лишь описываю ситуацию — ты теперь для всех как минимум белая ворона.

— Я как кто? — я недоуменно на него уставился.

— Выражение такое — вздохнул тот — Древнее выражение, пришедшее к нам вместе с жаргоном Россогора. Выражаясь иначе — ты чужой среди своих, Амос. Во всяком случае временно. И зная это, я могу примерно представить твое будущее, как если бы я был тобой. Перечислять?

— А давайте — кивнул я, беря второй сурвдог.

— Факт первый: никто тебя с шестого уровня никуда не отпустит вот так просто. Здесь от тебя может и хотели бы избавиться как от бельма на глазу, но на других уровнях уже наслышаны и сделают все, чтобы проблемный сурвер к ним не попал. Тебя завернут назад под любым предлогом. Я прав?

— Не думал о переезде — признался я — Вот вообще не думал. Не потому, что не додумался, а потому что мне и здесь хорошо.