– Чего так орать? У меня чуть сердце от испуга не остановилось.
– Вы подлец, подлец! Самый мерзкий человек во вселенной! Я хочу, чтобы вы умерли! Пусть вас повесят! Подлец! – вопил Князев, корчась в оковах с побелевшим от ненависти лицом. Если бы не фиксаторы, удерживающие его, то он, не задумываясь, расправился бы с Петром с предельной жестокостью.
– Сейчас нигде не вешают, а распыляют на молекулы, – напомнил Пётр и поспешил успокоить Князева, – но смертная казнь нам вряд ли грозит.
– Я попрошу, чтобы нас посадили в одну камеру, и когда ночью ты уснёшь, я сам устрою тебе смертную казнь! Удавлю, как шелудивого пса! Скотина! – предупредил его Князев.
– Похоже, вы сильно разозлились, – сказал Пётр, – Что с вами стало, Олег Владимирович, если вы готовы убить спящего человека, который ни в чём и не виновен?
На это учёный ответил рёвом раненого зверя, стал рваться из пут, а потом обессилено затих и расплакался.
– Всё кончено, кончено, карьера, репутация. На меня теперь все пальцем будут показывать. Конец, – стонал он, обливаясь слезами. Пётр отвернулся, не в силах вынести такого зрелища.
Замок в двери тихо щелкнул, тоненько пискнул и дверь поехала в сторону, в паз на стене, пропуская внутрь начальника службы безопасности. Он становился у изголовья кресел с распятыми на них людьми, переминаясь с ноги на ногу, зачем-то поправил кобуру и тяжело вздохнул под аккомпанемент стенаний учёного.
Пётр задрал голову, чтобы рассмотреть лицо начальника службы безопасности. Страж порядка стоял мрачнее тучи. Все мышцы на его лице словно свело судорогой. Бескровные губы сжаты в тонкую белую полоску. Одна рука теребит скомканную пилотку, а другой он приглаживает несуществующие волосы на бритой до зеркального блеска голове.
– Только не говорите, что решили казнить нас до посадки! – с иронией воскликнул Пётр.
– Нет, – выдавил из себя начальник службы безопасности. Кровь бросилась ему к лицу, потом он побледнел, снова покраснел, как рак и покрылся испариной, – наши техники выяснили, что сбой компьютерной сети вызван вирусом, пришедшим извне, не с корабля, а из глобальной сети. Вы двое здесь совершенно не при чём. Хакеров, устроивших это безобразие, уже ищут.
Князев мигом прекратил плакать и посмотрел на него дикими глазами.
– Вы уверены? – спросил он дрожащим голосом. – Точно извне?
Начальник службы безопасности кивнул, а Князев перевёл взгляд на Петра.
Тот улыбался.
– От лица компании приношу вам свои извинения, – бубнил полицейский монотонно.
У Князева началась истерика: – В задницу твои извинения! Арестовал меня на глазах у всех, опозорили на всю галактику, втоптали в грязь мою репутацию! Я засужу всю вашу паршивую компанию!
– Да, извинениями ваша компания не отделается, – поддакнул Пётр, прикидывая, какие выгоды он сможет извлечь из сложившейся ситуации.
Начальник службы безопасности совсем скис. Он робко силился сказать, что в аресте с применением силы есть и их вина, так как они оказали сопротивление силам правопорядка и не оставили ему выбора. Но Князев не давал ему открыть рот, угрожая всё новыми бедствиями для компании, которые он намерен на неё обрушить.
– Эй, – Пётр окликнул начальника службы безопасности, – может, освободите нас!
– Да, конечно, – тот воспользовался уже знакомым Петру пультом в стене, отомкнул его фиксаторы, а потом с беспокойством посмотрел на бесновавшегося учёного.
– Советую воспользоваться успокоительным, прежде чем освобождать, – благожелательно предложил ему Пётр, растирая извлечённые из фиксаторов запястья.
Вновь появившаяся медсестра сделала учёному укол, после чего его вопли перешли в несвязное бормотание, и он заметно подобрел.
Начальник службы безопасности понаблюдал за Князевым ещё некоторое время, а потом освободил его и объявил бывшим узникам, что с ними хочет поговорить директор компании «Красный рассвет» с Марса, которая является владельцем звездолёта.
– Пусть говорит, – сказал Пётр, уже успевший похозяйничать у пищевого автомата. Он заставил стол тарелками с едой и наливал вина медсестре из квадратной емкости матового стекла, украшенной маленькими золотыми сердечками.
Князев же заявил, что пусть этот директор разговаривает с его адвокатами. Пётр предложил вина Князеву, но тот досадливо отмахнулся.
Из настенного экрана в помещение изолятора заглянуло худое хищное лицо директора компании «Красный рассвет». Извиняясь, он предложил уладить дело полюбовно и не доводить до суда. На его предложение согласился только Пётр, польстившийся на единицу с пятью нулями, а Князев выступил с заверением, что лишит директора его компании. Директор «Красного рассвета» исчез с экрана и на его месте возник грустный секретарь ассамблеи Союза учёных. Князев болезненно улыбнулся ему, начал что-то объяснять, но Крылов жестом остановил его.
– Я всё знаю и сделаю всё, что в моих силах, чтобы замять скандал. Заседание мы, проголосовав, перенесли на следующую неделю. Ждём вас.
Он отключился, а у Князева навернулись на глаза слёзы благодарности.
Надо же, из-за его отсутствия перенесли заседание. Учёный оглянулся. Кроме него в помещении изолятора никого не осталось. Дверь оказалась незапертой. Он посмотрел на часы. До Энигмы-5 был ещё час полёта. Желания идти в салон на своё место, чтобы на него все пялились, у него не было, а тарелки с едой на столе навели на мысль, что перед посадкой неплохо бы пообедать, чем он и занялся.
Глава 6
Сверкая на ярком тропическом солнце серебристыми боками, большой пассажирский звездолёт величаво возвышался над посадочной площадкой космопорта, расположенного в столице – городе Ла Альма. Уставшие от насыщенного не самыми приятными впечатлениями полёта, пассажиры с облегчёнными улыбками сыпались из открытой двери шлюзовой камеры корабля на движущуюся дорожку, уносящую их к главному зданию космопорта.
Князев, переодевшись в серый костюм, в солнцезащитных очках и широкополой шляпе не спеша спустился по трапу корабля после того, как остальные туристы были уже далеко. Он надеялся покинуть звездолёт последним, но понял, что просчитался, услышав голоса за спиной. Он посмотрел назад через плечо. Это был Пётр. Он нежно прощался на пороге шлюзовой камеры с медсестрой из команды космического корабля, той, что приходила к ним в изолятор. Дорожка уносила Князева всё дальше и дальше от звездолета, и он не расслышал о чём они там говорили. Судя по их счастливым лицам, точно не о нём. Пётр чмокнул медсестру на прощание в губы, сбежал по трапу и, широко шагая, быстро догнал Князева.
– Рад, что вы меня подождали, Олег Владимирович!
– Никого я не ждал, – буркнул Князев, ускоряя шаг, – я приехал сюда работать, а не отдыхать и у меня каждая минута на счету. Столько предстоит сделать…
– Можете рассчитывать на мою помощь, – предложил Пётр. – Раз уж я решил продолжить образование, то неделя работы, скажем ассистентом, рядом с таким гением, как вы, может дать мне больше, чем год в университете.
– Не надо лести. У меня уже есть ассистент, – сухо сказал Князев, – а кстати, молодой человек, это не вы часом на Землю домой торопились?
– Земля никуда не денется, а помощь никогда не бывает лишней, – ответил Пётр и решил, что пора переходить к решительным действиям. В армии он прошёл обучение способам гипноза и подавления воли противника, а медсестра со звездолёта после минут, проведённых с ним, проболталась о побочном действии препарата, который она вводила Князеву. В целом безобидное лекарство, обладающее как психостимулирующим, так и успокаивающим действием, значительно повышало внушаемость пациентов. Пётр обеими руками схватил учёного за правую руку и, умоляюще глядя ему в глаза, попросил: – Дайте мне шанс, дайте мне шанс работать с вами. Я не подведу, – он мягко усиливал давление на кисть Князева, постепенно повышая голос.
– Вы решили, что я устроил весь этот кошмар в звездолёте, но ошиблись. Но в вашей ошибке есть и моя вина – то, как я вёл себя в прошлом. Дайте мне шанс!