— До тех пор, пока ты не привяжешь меня к лошади, у нас все будет хорошо,

— Не искушай меня. Кроме того, я мог бы приказать тебе быть настолько уважительной, насколько я пожелаю, — напомнил он мне, и я поджала губы при мысли об этом.

— Ты мог бы. Но я думаю, тебе втайне нравится, что я дразню тебя, — заметила я.

— Точно так же, как тебе втайне нравится, когда тебе говорят, что делать.

Я нахмурилась на него в ответ. — Я уверена, ты хотел бы, чтобы это было правдой. Это сделало бы меня гораздо более подходящей для тебя компанией.

— Я думаю, ты достаточно хорошо подходишь мне такой, какая ты есть. — Магнар смотрел на меня с такой силой, что я вздрогнула, а близость его тела к моему заставляла мою кровь биться намного быстрее, чем это было необходимо.

Теперь, когда мы снова оказались под ограничениями, наложенными на нас Идун, все, о чем я могла думать, это о том, как его тело прижималось к моему в том сне. И тот факт, что я не могла дотронуться до него даже пальцем, только усиливал вожделение, которое я испытывала к нему.

Я слегка пошевелилась, пытаясь снять напряжение в плечах из-за того, что провела несколько часов сидя, прижавшись к стене. Моя шея тоже затекла, и мне очень хотелось вылезти из нашего неудобного укрытия и размять конечности. Только Небеса знали, как плохо чувствовал себя Магнар: он был вдвое больше меня и провел больше часа, запакованный в ящик, прежде чем присоединиться ко мне здесь.

Поезд остановился, и я затаила дыхание, когда вокруг воцарилась тишина.

Я наклонилась влево, заглядывая в небольшую щель между ящиками и ожидая увидеть, что сейчас произойдет. В идеале мы хотели бы сойти с поезда незамеченными, но, надеюсь, если нас заметят, это не будет концом света. Я сомневалась, что у вампиров возникнут какие-либо подозрения по поводу того, что кровь была отравлена: ни один яд не должен был убить вампира, так что у них не было причин опасаться этого. Но если мы хотим, чтобы элемент неожиданности был на нашей стороне, когда мы будем пытаться спасти Монтану, то лучше, если они не будут знать, что мы пересекли страну.

Я хотела спросить Магнара, что делать, но побоялась нарушить неестественную тишину, уверенная, что кровососы должны быть где-то рядом. Я напрягла слух, пытаясь расслышать хоть какой-нибудь звук высадки вампиров. Поезд был набит ценным грузом. Так почему же никто не пришел его разгружать?

Раздалось тяжелое шипение, и с противоположной стороны поезда открылась дверь.

Магнар наклонился ко мне поближе, чтобы тоже заглянуть в щель, и его грубая щетина задела мою челюсть.

Ослепительный солнечный свет хлынул внутрь, и тоска шевельнулась у меня внутри. Как будто моя душа жаждала солнечного тепла на моей коже.

По-прежнему не раздавалось ни звука. Вампиры не появлялись, чтобы разгрузить груз. Ничего.

— Думаешь, они догадались, что мы на борту? — Я тяжело дышала, пока тянулись секунды. — Может, они ждут, когда мы выйдем из укрытия?

— Возможно, — медленно ответил Магнар. — В любом случае мы не можем оставаться здесь весь день.

Он подался вперед и начал отодвигать ящик с нашего пути. Мое сердце сжалось, когда он заскреб по полу, и этот звук прозвучал в сто раз громче в гробовой тишине.

Магнар выбрался наружу и встал в центре вагона, внимательно оглядываясь по сторонам, прежде чем поманил меня за собой.

Он протянул мне руку и помог подняться на ноги. Мои мышцы покалывало так, что это было почти болезненно, когда к ним вернулся приток крови после нескольких часов, проведенных в тесноте в крошечном пространстве, но я проигнорировала дискомфорт и сосредоточилась на нашем окружении.

Магнар расправил плечи, разминая конечности и снимая напряжение с мышц.

Я положила руку на Фурию, но клинок был на удивление спокоен… почти счастлив. Как будто он знал что-то, чего не знала я.

— Что происходит? — Прошептала я.

Магнар снял крышку с ящика, в котором хранились наши припасы, и протянул мне мою темно-синею куртку. Я сняла красный плащ, который использовала, чтобы замаскироваться под Элиту, и бросила его в ящик на прежнее место. Он накинул на плечи свой меховой плащ и убрал Веном и Бурю в ножны за спиной.

Наконец он взвалил на плечи рюкзак, наполненный нашими иссякающими припасами, и закрыл ящик крышкой, после чего снова задвинул его на место.

Я с недоверием посмотрела на открытую дверь в конце вагона. Где были вампиры? Почему они оставили груз вот так? Это было похоже на ловушку, но тогда почему они до сих пор ее не захлопнули?

Магнар встал передо мной, и бесшумно направился к двери. Я шла рядом с ним, держа Фурию наготове, потянувшись за своими дарами и позволив урокам моих предков разлиться по моему телу.

Подойдя к двери, Магнар остановился, а затем с его губ сорвался тихий смешок.

— Боги улыбаются нам, — сказал он, отступая в сторону, чтобы я могла видеть мимо него.

Ослепительный солнечный свет, более яркий, чем я когда-либо видела, лился с небес, заполняя каждую тень. Он нагревал воздух, так что было невероятно тепло для этого времени года, и моя куртка быстро стала казаться моей коже тюрьмой.

— Что это значит для вампиров? — Спросила я, глядя на перистые голубые небеса.

Этот цвет пробудил что-то первобытное в моей крови, и я почувствовала, как он разливается по моим конечностям, заряжая меня энергией и наполняя желанием действовать. Мне хотелось побегать, размять ноги и довести свое тело до предела. Улыбка заиграла на моих губах, когда я поняла, чего я жажду: я хотела охотиться на вампиров.

— Они не могут функционировать на солнечном свете. Он неизмеримо ослабляет их. Низшие вампиры превратятся в не более чем дышащую оболочку, если они попадут под него. Элита и Бельведеры могут сопротивляться ему, но они будут замедлены до такой степени, что вообще не будут создавать нам проблем. Они не освободятся от его власти до тех пор, пока не сядет солнце или небо не заволокут тучи.

— Так вот почему никто не пришел разгружать поезд? — Я спросила. — Они не могут выйти на солнечный свет?

Мысль об этом вызвала смех в моей груди. Мы были окружены вампирами, и все же они не могли сделать ни шагу в нашу сторону, не могли даже выглянуть в окно, где они могли бы увидеть нас. Все они съежились внутри, прячась от того, что давало всему жизнь. Это было так, словно солнце подсветило то, кем они были: под его лучами мертвым не было места.

— Пойдем, нам надо уходить отсюда, пока боги щедры. — Магнар вышел на солнечный свет, и я последовала за ним.

Я вздернула подбородок, воспользовавшись моментом, чтобы окунуться в тепло, омывающее мою кожу. Моя куртка была душной, поэтому я сняла ее, желая освободиться от нее, чтобы еще больше ощутить прикосновение солнца.

Платформа тянулась по обе стороны от нас, и я обернулась, пытаясь сообразить, в какую сторону нам следует идти.

Слева от нас к солнцу тянулись сверкающие небоскребы, выше всех, что я когда-либо видела в Сфере или окружающих ее руинах. Они сверкали в ослепительном свете, обещая богатство и роскошь внутри своих стен. Я не сомневалась, что именно там жили вампиры. Нам нужно было только отыскать самое роскошное здание из всех, чтобы найти Бельведеров и мою сестру.

Я сделала шаг в том направлении, но Магнар поймал меня за руку, останавливая. Между его бровями залегла глубокая морщина, а хватка на Веноме была такой крепкой, что у него побелели костяшки пальцев.

— Этого не может быть… — выдохнул он.

— Что такое? — Спросила я, нервно оглядывая пустынную платформу.

Магнар не ответил. Он резко отвернулся от мерцающего города, потянув меня за собой на несколько шагов, прежде чем отпустить. Он двигался быстро, его шаг удлинялся, пока он не перешел на бег. Я тоже побежала, адреналин бурлил в моих венах, пока я пыталась понять, что, черт возьми, он делает.

Магнар спрыгнул с платформы, приземлившись на покрытый мхом участок бетона за путями, и побежал.

Я беспокойно огляделась по сторонам, пытаясь понять, почему мы бежим, мне нужно было знать, преследуют ли нас или мы на охоте. Фурия не дал мне никаких подсказок, вообще ничего, на что можно было бы ориентироваться, так что у меня не было выбора, кроме как броситься вслед за истребителем и потребовать от него ответов.