Услышав эти слова, маленькая девочка положила карандаш, зашла в спальню и протянула мне свой рисунок.

— Я тебя нарисовала, нравится?

— Похож, — ответил я, посмотрев на бумагу. — Только здесь я какой-то, даже не знаю, не живой, что ли. На покойника похож.

— Вовсе не на покойника, — обиделась малышка. — Я рисовала, пока ты спал, и на рисунке тоже спишь.

— Понятно, — говорю. — Тогда очень даже хорошо вышло.

Хотел было сложить рисунок вчетверо и убрать в карман на память, но девочка не позволила. Мало того, она забрала его обратно, сказала, нужен для коллекции. Я еще тогда подумал, в таком возрасте знает такое слово. Сколько ей лет? А до эпидемии сколько было?

— Это не просто зомби, — продолжила девочка. — Я называю его Баюн, как кота из той книжки, что читал мне папа перед сном.

— Зомби-сторож это, — перебил ребенка бородач и тут же замолчал, увидев, как на него посмотрела девочка.

Малышка действительно на мужчину чуть ли не фыркнула. Стал замечать, бородачи как-то особенно к ней относятся, боятся, что ли. Ребенка? С чего бы?

— Баюн охраняет нас, — продолжила девочка.

— От кого же? — не удержался я и вдруг подумал, что она и на меня фыркнет, но оказался неправ.

— От таких, как ты, конечно, — улыбнулась малышка. — Бандюков разных, мародеров и грабителей.

— Но я не такой! — попытался ей возразить.

— Знаю, — голос девочки вдруг стал грустным, и она опустила голову. — Поэтому ты и остался жив. Баюн усыпляет всех новичков, пришедших поживиться в наш дом. А мы потом уже доделываем его работу.

— Доделываете? Как это?

— Ну что ты как маленький, не понимаешь что ли? — рассмеялась вдруг девочка. — Молоточком по голове тук-тук, забираем всё для нас ценное и на корм Баюну.

— Маленький? — удивился я. — Прости, сколько тебе лет и как твое имя?

— Аня, папа зовет Анечка, — улыбнулась девочка. — Мне восемь лет, а что?

— Ничего, — говорю. — Для своего возраста ты немного взрословата.

— Сочту за комплимент, — снова улыбнулась Аня.

— «Комплимент? Ей точно восемь?» — подумал я тогда.

— И чем я вам угодил? Почему не сделали тук-тук по голове? Снаряга у меня дорогая и нужная. И самое главное, почему баюн не действует на вас всех и на меня теперь?

— Анюта, мы так и будем тут торчать? — спросил вдруг третий бородач. — Я чертовски голоден. Мы и так пропустили завтрак.

Девочка посмотрела на ворчливого мужика и, вздохнув, тихонько мне сказала:

— Ладно, идем. Мы живем в другом корпусе, в подготовительной группе.

В дверь станции Бякино громко постучали. Смотреть сквозь щель окна смысла не было. Маша подошла к двери и громко произнесла:

— Убежище закрыто до шести утра. Ночью мы никого не пускаем.

— Это мы, Маш, — раздался знакомый голос Сережи.

Смотрительница на радостях забыла, где оставила ключ. Побежала в каморку и принялась перебирать все вещи. После вспомнила, что искомая вещь висит у нее на шее, и шлепнула себя ладонью по лбу. Вставила ключ в замочную скважину и два раза повернула. Дверь открылась, и девушка бросилась мужу на шею.

— Я так за тебя переживала, — радостно улыбнулась Маша.

Напарники зашли в станцию, Настя с детьми прошли следом.

— У вас получилось! — всплеснула руками Мария. — Мальчики живы, и их удалось вернуть!

— У меня? — уточнил Борис Валентинович, присаживаясь в свое любимое кресло перед печкой-буржуйкой. — Я даже на прием к Сидоровичу не смог попасть. Находить общий язык с вооруженной охраной — точно не мой конёк. Если бы не Сережа, даже не знаю, как бы я поступил. Представляешь, твой муженек даже расписку с этого барыги умудрился получить, да не простую, а с печатью.

— Борис Валентинович на себя наговаривает, — Сережа сел на стул возле печки и снял ботинки с уставших ног. — На расписке настоял именно он, а я лишь дожал этот момент. Кстати, там был некий Мультик. Узнал меня, говорит, член моей банды.

— Мультик жив? — испугалась Мария.

— Угу, он еще двоих видел, — ответил, кряхтя, Сережа, парень нагнулся и надел сухие легкие кроссовки. — Про тебя спрашивал.

— Про меня? — еще больше испугалась Мария.

— Я чего-то не знаю? — Сережа заметил тревогу в глазах супруги.

— В общем-то, я рассказала тебе всё, — Маша подошла к Сереже и села ему на колени, обняв одной рукой за шею. — Кроме одной мелочи.

— Какой еще мелочи? — удивлённо посмотрел на девушку молодой человек.

— В тот день, когда вас сильно избили... — продолжила Мария. — В общем... Это Мультик тебя побитого принес на себе. Его не тронули...

— Но как же, — возразил Сергей. — Он же сказал, что тоже был избит и даже чудом выжил.

— Всё верно, — голос девушки задрожал. — Это я его отмудохала. Как увидела тебя, а потом его целого и невредимого, у меня кровь в венах закипела. В голове возникла мысль: «Это он вас всех подставил, раз не тронули». Ну и разбила табуретку об голову. Дальше как в тумане. Напоила тебя и увела.

Девушка глубоко вздохнула и нервным голосом спросила:

— Как думаешь, он помнит? Этот отморозок теперь знает, где я.

— Не знаю, об этом мы не говорили, — попытался успокоить жену Сережа. — В любом случае беспокоиться не стоит. Я сумею тебя защитить.

Девушка крепко обняла Сережу и, немного успокоившись, объявила:

— Мойте руки и к столу. Там сегодня такую интересную историю рассказывают, прям дух захватывает. Я попросила без меня не продолжать.

***

Борис Валентинович сел напротив рассказчика и пристально посмотрел ему в глаза. Антон Лопатин смотрел в ответ и молчал.

— Борис, — представился, наконец, наставник.

— Лопата, — уверенным голосом ответил Антон.

В темном углу станции раздался тихий хриплый голос старого бродяги:

— Я же говорил, они всегда узнают себе подобных из тысячи бродяг...

Бородачи отвели меня в другую часть здания по переходу на первом этаже. Мы прошли через бывшую кухню и еще мимо запертых дверей кабинетов. Собственно, это было такое же по планировке помещение, как и то, в котором я уснул. Только переделанное и благоустроенное под собственные нужды.

Женщин среди них не было. Маленькая девочка и шесть здоровых коренастых мужчин с бородами. Все седые и лысоватые. Аня взяла меня за руку и повела в зал. Здоровяки занялись каждый своим делом.

Один принялся разжигать самодельную печь с выведенной в форточку трубой. Вырвал из старой книги несколько листов, скомкал в кулаке и бросил в топку вместо розжига. Затем принес из раздевалки два маленьких детских стульчика. Я сначала подумал, мужчина решил ими топить печку, но он поставил их для себя. Выяснилось, в подвале детского сада выжившие нашли складированные доски. Видимо, перед самой эпидемией намечался большой ремонт. Может, веранды хотели реставрировать или еще что. Теперь уже одному богу известно.

Второй пошел с ведром в туалет. Оттуда послышался шум текущей из крана воды. Представляете, у них есть в кране вода. Я был почему-то убежден, что городские водонасосы давно не работают. Да они и не работали... Я был в нескольких местах этого городишки и даже в паре квартир приходилось ночевать... Не было там воды. Готов поклясться. А тут, пожалуйста. Чудеса.

Еще двое улеглись спать. Прямо в сапогах на сдвинутые детские кроватки. Аня сказала им ночью дежурить. Спальня была уютно обустроена. Выжившие натаскали с других групп мебель и все необходимые, как им казалось, вещи.

Оставшиеся двое дежурили сейчас. Один ушел в другое крыло наблюдать за задней стороной сада, а второй остался с нами, смотрел в окно и то и дело что-то бубнил себе под нос.

Девочка подвела меня к своему уголку. Маленький, покрытый лаком деревянный столик и такой же стульчик, расписанные под хохлому. Рядом книжный шкафчик с аккуратно расставленными на полках журналами и детскими книжками. На стене приклеено несколько рисунков, выполненных простым карандашом, по всей видимости, Анины. На них изображены разные мужчины с закрытыми глазами. Точь-в-точь так же, как нарисовала меня. Аня достала свой рисунок, развернула и тщательно разгладила детской ладошкой на столе. Капнула на обратную сторону прозрачного клея из какой-то бутылочки и со всей силы прижала мое изображение рядом с неизвестными соседями.