Потерев замерзшие руки, чтобы отогреть их, он открыл его. Там оказались пистолет Glock 9x19 мм, четыре стандартные обоймы на 17 патронов и четыре удлиненные обоймы на 32 патрона, сотовые телефоны, SIM-карты, «жучки», видеокамера для скрытного наблюдения, флешка с программами АНБ (Агентство национальной безопасности США) и другое снаряжение. «Снова получить оружие — это очень хорошо», — подумал он, заряжая и проверяя пистолет. Сделав все это, он надел перчатки, запихнул контейнер обратно в землю под скамьей, разровнял снег над ним и ушел.

Он шел вверх по склону мимо церкви. Метро уже не работало, так что он шел до тех пор, пока не перехватил припозднившуюся полупустую маршрутку. В ней пахло сигаретами и влажной одеждой.

Пока они ехали по заснеженным улицам, Скорпион думал о следующем шаге. Очевидный мотив избавиться от Черкесова был у Кожановского, но вся информация о заговоре поступала миллиардеру Ахнецову и (если предположения Скорпиона были верны — Могиленко) от СВР.

У Скорпиона слипались глаза. Он устал, да и смена часовых поясов давала о себе знать, но о его действиях скоро узнают и СВР, и СБУ. И лучше всего было бы нанести визит СВР именно сейчас, пока там о нем не знают. Но как это сделать и не погибнуть?

Шевченковский район,

Киев, Украина

Квартира Гаврилова находилась на четвертом этаже дома вблизи древних Золотых ворот Киева. Скорпион осматривал здание с тротуара на противоположной стороне улицы. Наружных камер видеонаблюдения и устройств сигнализации не было. Улица, пустая и белая от снега, хрустевшего под ногами, поднималась вверх. Перейдя ее, он открыл дверь дома отмычкой Peterson и вошел.

В подъезде было темно, пахло сигаретным дымом и жареным луком. «Кто-то готовит ужин», — подумал Скорпион, вынимая светодиодный карманный фонарь. На четвертый этаж он поднялся по лестнице. В здании было холодно — в свете карманного фонаря виднелся пар от дыхания. Он немного выждал на лестничной площадке и вошел в боковой коридорчик. Там в настенном светильнике у квартиры Гаврилова была спрятана видеокамера охранной системы.

Это была простая одноканальная модель, и в поле ее зрения было лишь пространство перед дверью квартиры. «Стандартная штучка СВР», — подумал Скорпион. Он подошел со стороны, которая не просматривалась камерой, вынул швейцарский армейский нож и, используя его как отвертку, отключил систему, чтобы она не могла вести запись и включить сигнализацию.

Он проверил, не оснащена ли дверь сигнализацией, но ничего не нашел. Скорпион рассчитывал, что Гаврилова нет дома. Днем он позвонил в российское посольство, чтобы еще раз удостовериться, что прием с показом нового российского фильма состоится. Там будут присутствовать важные персоны и звезды российского кино, поэтому Гаврилов, будучи атташе по культуре, должен там быть. На всякий случай Скорпион постучал в дверь и прислушался, приложив к двери ухо. Все было тихо. Чтобы открыть дверь отмычкой Peterson, постукивая по ней пистолетом, хватило нескольких секунд.

Гостиная почти без мебели. Только диван, стол с полупустой бутылкой горилки и телевизор. В комнате пахло трубочным табаком. Скорпион на цыпочках прошел в спальню. Постель не убрана. Фонарь помог ему осмотреть крошечную кухню и вторую спальню. Там не было ничего интересного, кроме ноутбука и телефона на столе у стены. Скорпион включил компьютер, вернулся в гостиную, снял крышку электрической розетки и установил под нее «жучок». Затем он вернулся к компьютеру и с помощью флешки загрузил в него практически необнаружимую программу АНБ, которая будет передавать все, что есть в компьютере Гаврилова в штаб-квартиру АНБ в Форт-Миде, а оттуда вся информация будет доступна ему либо через его ноутбук, либо через компьютер в его офисе в Печерске. Он услышал собачий лай и замер. Звук шел откуда-то извне. «Это на улице», — подумал Скорпион. Он выключил компьютер, отвинтил армейским ножом днище телефонного аппарата и тоже установил туда «жучок».

Тут он услышал голоса и звук ключа, поворачивающегося в замке. В его распоряжении были считанные секунды. Мужчина, открывая дверь, разговаривал с женщиной. Скорпион едва успел юркнуть в крошечную ванную. Он ждал в темноте, вдыхая запахи канализации, с пистолетом в руке, очень надеясь, что никто из них не войдет в ванную, но если это случится, ему тут же придется расправиться с Гавриловым. Через тонкую стену доносился их разговор. Женщина говорила что-то о горилке и деньгах. «Он привел проститутку», — решил Скорпион, слыша звяканье стекла и «Будымо!» Гаврилова.

Через минуту разговор прервался. Чуть приоткрыв дверь, он увидел Гаврилова, брюки которого были спущены до щиколоток, и полногрудую блондинку, сидящую перед ним, на ее колени падал тусклый свет. Затем она встала, и они ушли в спальню. Скорпион выждал, пока не послышатся поскрипывание кровати и тяжелое дыхание, и вышел из ванной.

Свои брюки Гаврилов оставил в гостиной. Скорпион пошарил по карманам и нашел сотовый телефон Гаврилова. Он ввел его номер в свой телефон и вставил в телефон Гаврилова SIM-карту с программой АНБ. Выждав немного и услышав, что блондинка застонала от избытка ощущений, он осторожно открыл дверь и вышел из квартиры. Вновь подключил камеру наблюдения, спустился по лестнице и вышел из здания.

Было уже два часа ночи, поймать такси он не надеялся. Пройдя квартал, он увидел едущую машину и сделал знак рукой. Водитель — молодой чиновник, возвращавшийся домой, что-то сказал Скорпиону по-украински, но тот просто протянул ему сто гривен и назвал адрес своего жилья. Так обстояли дела на Украине: за деньги можно было получить всё, ибо в них нуждались все.

Скорпион закрыл глаза и не мешал молодому человеку о чем-то рассуждать. Он очень устал от всего, происшедшего с ним за последние несколько часов, но результатом этого визита был доволен. Гаврилов выведет его на источник, от которого приходила вся информация о заговоре. Он заставит его сделать это уже утром, причем тот даже не будет знать об этом.

Повитрофлотский проспект,

Киев, Украина

Посольство России находилось на Повитрофлотском проспекте, в районе правительственных зданий и широких бульваров. К утру снегопад прекратился, но тротуары еще не успели очистить от скрипящего снега. Скорпион вошел в посольство и подошел к человеку, сидящему за столом в отделанном мрамором вестибюле в стиле, который Боб Харрис назвал как-то «диктаторским модерном». На стене за спиной этого человека висели портреты президента и премьер-министра России. На стуле возле рамки металлоискателя сидел солдат. Глаза его, казалось, сверлили входящего.

— Я хотел бы… — начал Скорпион, но дежурный прервал его:

— Визы выдаются не здесь, идите в консульство на улице Кутузова, метро «Печерска», — сказал он по-английски.

— Мне нужно видеть Олега Гаврилова.

— Вам назначено?

— Скажите господину Гаврилову, что у меня готова статья, в которой он упоминается, но я хочу дать ему возможность сначала переговорить со мной, — сказал Скорпион, передавая человеку свою визитную карточку, где он значился представителем агентства Рейтер.

Человек взглянул на карточку.

«Подождите», — сказал он и взял телефон. Набрав внутренний номер, он быстро заговорил по-русски. Разговор звучал так, словно он спорил с собеседником. В отличие от служащих ЦРУ, сотрудники СВР высокого ранга часто занимали в российских посольствах невысокие должности. «Работая с русскими, смотри не на пассажира, а на водителя», — говорил Рабинович.

По телевизору показывали убийства в машине, материал о которых занимал вторую полосу в утреннем выпуске газеты «Киевская почта». Заглавная статья в этой газете, финансируемой избирательным штабом Черкесова, обвиняла кандидата в президенты Кожановского в коррупции и подкупе. Скорпион прочел ее за завтраком в бистро «Два гуся».