— Ну так это ж ты меня остановила для беседы о байке! — хмыкнул Дэн.
Агата тихо прорычала. Да, её парень умел её взбесить. И, что самое обидное, — всё, что он говорил, ведь было правильным! И даже обижаться толком-то не получалось — она, в конце концов, сама такого парня выбрала!
Пара беглецов прошла внутрь здания вокзала. Людей было не очень много — уезжать из Хротцбера желающих было мало, а въезжать в него — так и ещё меньше. И те немногие, кто всё-таки прибыл в город (или же собирался его покинуть) сновали в разные стороны под идеальными сводами огромного, удивляющего своим убранством, вокзала.
Агата и Дэн встал в небольшую очередь перед кассой. Народу было не слишком много, так что любовники могли лишний раз не нервничать о том, что их схватят раньше, чем они уедут прочь.
Столз, собственно говоря, этому спокойствию предался с головой. Что там предпримет этот Найтон? Пошлёт за ними двумя целую армию? Или объявит во всенародный розыск? Второго уже точно не случилось — иначе бы им с Агатой не суждено было бы добраться до кассы, не будучи пойманными полицией. Значит, всё в порядке! Волноваться совершенно не о чем! Сейчас они приедут к тёте Агаты, а там уже...
А вот сама Агата такой же уверенностью в собственной безопасности совершенно не обладала. Если парней в белых одеждах ещё не видно, это вовсе не значит, что Найтон ещё не послал их вслед за ними. Вполне возможно, что они просто выжидают момент, чтобы...
Мысли девушки прервал образ человека, стоящего около самого перрона. Человек был одет в белоснежный пиджак, белую рубашку и такие же белые брюки. Ошибки быть не может — это человек «Майтвилла»! Обычный человек никогда не облачился бы в такие одежды — это фактически уголовно наказуемо. И что же будет делать человек «Майтвилла» на вокзале?
Конечно же, дожидаться прихода главных подозреваемых по делу Дриксона!
Человек в белых одеждах, казалось, заметил взгляд девушки и резко зашёл за угол. Похоже, что появляться ей на глаза в его планы не входило.
— Дэн! — дёрнула девушка за рукав любовника. — Дэн!!!
— Да что, Агата, что? — непонимающе посмотрел на неё Столз.
— Они уже пришли за нами, Дэн! Они уже здесь!
— О, у тебя уже паранойя начинается! — проговорил парень, продвигаясь в очереди. — Ничего, перед нами всего один человек остался! Сейчас билет возьмём и...
— Ты что, не понимаешь, Дэн? — шипящим шёпотом промолвила Агата. Теперь уже её парень бесил своей тупостью. — Они здесь, Дэн! Я видела одного из них, понимаешь? Видела!!!
Столз обернулся на Агату и по её глазам понял, что это не простая паранойя. По лицу девушки чувствовалось, что она и вправду до смерти напугана. Зная свою вторую половинку годы, Дэн понимал, что без причины этого быть не могло.
— Уходим! — промолвил он и, резко потянув за руку любовницу, ринулся к выходу.
Влюблённые спешным шагом отступали к выходу со здания вокзала, когда со стороны перрона к ним потянулись люди в белоснежных одеждах.
Всё стало понятно. «Майтвилл» прекрасно знал, куда потянуться двое беглецов.
И уже ждал их.
— Бежим!!! — скомандовал Столз, и они вместе со Шпац бросились бежать из вокзала.
И люди в белых одеждах бросились бежать вслед за ними.
Адольф, полный холодного самолюбования, наслаждался своим отражением в зеркале. О да, сходства со своим историческим вдохновителем он достиг уже почти полного! Та же чёлка, те же усы — да и само лицо было безумно похоже на лицо величайшего фашиста всех времён и народов. Адольф всю жизнь к этому шёл и, похоже, если ещё и не достиг совершенного сходства, то очень был к этому близок.
Ещё с детства лидер корпорации «Скинни» был подготовлен своим отцом к стремлению быть точной копией Гитлера. Начнём с того, что отец назвал его «Адольфом» — именем, называть которым детей у всех здравомыслящих людей лежит строгое табу. Отец Адольфа и привил юному тогда ещё фашисту свои велико арийские идеалы. Жиды (по словам отца) были везде и всюду, поэтому всем чистокровным арийцам необходимо было во что бы то ни стало объединяться и вести борьбу с прогнившим еврейским обществом.
Отец Адольфа входил в небольшую националистическую группировку. Сам же Адольф переплюнул его ступени сразу на три — он стал членом самой весомой неонационалистической организации (а именно, корпорации «Скинни») и при том не просто каким-то там рядовым скинхедом — он стал лидером корпорации в Хротцбере, а это, между прочим, довольно большой город! Впрочем, ничего удивительного в таком успехе Адольфа не было. Учитывая всё то сходство, которое он получил с рождения, и сходства, которых он добился хирургическим способом, — короче, учитывая все эти сходства с самым известным фашистом всех времён и народов, вполне закономерно было то, что у адептов «Скинни» он обрёл авторитет и приличную поддержку.
Сам же Адольф был, безусловно, горд тем, что стал фактически точной копией главного тирана двадцатого века. Гитлер в его глазах был не просто национальным лидером — для него он был настоящим героем, поднявшим свою нацию из тлена, сделавшим жизнь истинных арийцев по-настоящему райской. А жиды... А что жиды? Сами напросились на то, чтобы с ними так обошлись, как обошлись в фашистской Германии. Чёртова еврейская кровь...
Да, отец в детстве умело отформатировал мозги юного Адольфа, не иначе...
Своими мыслями глава Хротцберского подразделения «Скинни» вернулся к убитому недавно Генри Дриксону. О да, старый хрыч получил по заслугам! И даже не потому, что он размещал свою навязчивую рекламу на объектах соседних корпораций. Просто Дриксон был одним из членов соседних корпораций. А все корпорации, не являющиеся «Скинни» — все, все до одной! — это всё проклятые жидовьи организации, которые подлежат лишь одному — полному уничтожению с убийством (ну... как-нибудь покровавее!) всех их лидеров.
Адольф вновь насладился своим зеркальным отражением. И она, эта неизбежная рука Немезиды, покарает всех его неприятелей — а именно, всех прочих местных руководителей других корпораций — очень, очень скоро! У фашиста уже был полностью готов план по устранению Француза. Ха, этот чёртов лягушатник предъявляет ему какие-то там претензии о том, что он, истинный ариец, видите ли, торгует не на своей территории! Да Адольф родился и вырос здесь, в Хротцбере! Это его родной город, в отличие от этого жирдяя Француза, вообще неизвестно, откуда сюда прибывшего! И этот еврейский прихвостень будет ему что-то говорить о нарушении территориальных прав?
Скоро они поплатятся... Скоро они все поплатятся: и Француз, и Мак Грейн, и Барс... Надо только собраться с силами... Надо только подождать...
Адольф позволил себе едкую усмешку. Да, даже истинные арийцы имеют право немного злорадно посмеяться!
Элиот Мак Грейн с хмурым лицом восседал в своём чёрном кресле. Пальцы левой руки с огромными жёлтыми ногтями впивались в один из подлокотников кресла, оканчивающегося золотой головы льва. Мысли его были крайне мрачны.
Ещё вчера он чуть ли не до потолка прыгал по тому случаю, что Генри Дриксон мёртв. Казалось бы, убили его соперника, который к тому же ещё и нарушал все возможные правила здоровой конкуренции торговли корпораций... Чего бы Элиоту тогда грустить?
Но если призадуматься получше, то сразу становятся видны все минусы смерти местного главы «Майтвилла». И первым, самым очевидным минусом было то, что на место Генри неизбежно поставят замену. А это было совершенно невыгодно для корпорации «Вампо» и для Мак Грейна в частности.
Кто-то ведь неизбежно придёт на смену Дриксона, и этим «кем-то» с огромнейшей вероятностью может стать ни кто иной, как сын Генри, Найтон Дриксон. А этот молодчик... Дьявол, да он же совсем ещё пацан! Он был молод даже по человеческим меркам, что уж там говорить про вампирские! И что произойдёт, когда этот Найтон займёт место отца? Уж точно ничего хорошего! Наверняка же продолжит «политику» Генри по навязчивой рекламе на другой территории, как бы показывая, что он никого не боится! Найтон молод и амбициозен — ещё один минус в его будущем назначении. Пойдёт ли такой человек на компромиссы, если они потребуются?
