— Для меня это в новинку, — объясняет он.

— Что? — шепчу я.

— Просыпаться рядом с женщиной. — Он смотрит мне в глаза. — Я привык спать один.

Мои брови взлетают вверх.

— Ты никогда раньше не спал рядом с женщиной?

Он качает головой и, ложась обратно, испускает глубокий вздох.

От осознания того, что я первая женщина, которая спит в его постели, по моему лицу расплывается улыбка.

Я поворачиваю голову, и когда мой взгляд падает на часы на прикроватной тумбочке, замечаю, что уже больше десяти утра. Я вскакиваю с кровати и бегу в гардеробную Дамиано, чтобы взять первую попавшуюся рубашку.

Надеюсь, Марта еще не заходила в мою спальню.

— Что ты делаешь? — спрашивает он.

— Мне нужно избавиться от постельного белья и смыть кровь, — говорю я, натягивая рубашку.

— Я уже позаботился об этом, — бормочет он.

Удивленная до глубины души, я останавливаюсь и, моргая, смотрю на него.

— Ты убрался в моей комнате?

Он кивает и похлопывает по месту, где я спала.

— Возвращайся в постель.

Когда я заползаю на матрас, он обнимает меня и прижимает к себе.

— Я не хотел, чтобы кто-нибудь видел твою девственную кровь. Это только для моих глаз, — объясняет он.

Черт, этот мужчина ужасный собственник.

И все же мое сердце тает.

Мое тело расслабляется, и я колеблюсь, прежде чем положить руку ему на грудь.

Мой взгляд скользит по его золотистой коже, мускулам, которые выглядят так, будто были вырезаны на нем, и его огромным размерам.

Все в нем пугает. И выглядит он весьма внушительно.

Он слишком агрессивен. Слишком властный. Слишком нетерпеливый. Слишком привлекательный. Слишком могущественный.

Перечислять можно бесконечно, но в итоге он мой.

— Сними рубашку, — приказывает он, вырывая меня из мыслей.

Я сажусь, и хотя чувствую себя немного неловко, делаю то, что мне говорят.

Он принимает более удобную позу, подкладывая под спину подушку.

Когда я бросаю рубашку на покрывало, его руки хватают меня за бедра, и он притягивает меня к себе. Я вынуждена сесть верхом на Дамиано, и в таком положении мы оказываемся лицом к лицу.

Я чувствую, как его твердый член приближается к чувствительной ложбинке между моих ног.

— Дай мне посмотреть на тебя, — бормочет он.

Его взгляд опускается к моей груди, и когда я чувствую, как его член еще больше твердеет подо мной, у меня внизу живота нарастает напряжение.

Руки Дамиано поднимаются выше, и когда его ладони накрывают мою грудь, по моему телу пробегает дрожь.

Его взгляд скользит по моему лицу, а затем он сосредотачивается на том, как его пальцы массируют мою грудь и соски.

От этого напряжение у меня внизу живота становится намного сильнее, и, желая прикоснуться к нему, я прижимаю руку к его прессу.

Мои губы приоткрываются, когда кончики пальцев касаются твердых бугорков, и когда он наклоняется вперед и втягивает в рот один из моих сосков, с моих губ срывается стон.

Я никогда не знала, что близость с мужчиной может быть такой приятной. Я всегда боялась этого или, по крайней мере, беспокоилась о том, что мне придется заниматься сексом с мужчиной, за которого меня заставят выйти замуж.

Пока Дамиано посасывает и покусывает мои соски, чередуя груди, я обхватываю одной рукой его шею, в то время как другой сжимаю его бицепс.

Прежде чем я понимаю, что делаю, мои бедра двигаются, и мне начинает не хватать его члена.

Дамиано отпускает мой сосок, и его глаза останавливаются на моем лице, после чего он спрашивает:

— Как ты себя чувствуешь?

Нежной, но отчаянно нуждающаяся в том удовольствии, которое он подарил мне прошлой ночью.

Не желая лгать, я уклоняюсь от ответа на его вопрос и говорю:

— Я хочу тебя.

Его глаза прищуриваются, когда он смотрит на меня.

— Как ты себя чувствуешь, Габриэлла?

— Немного нежной, — бормочу я недовольным тоном, потому что интимный момент исчезает со скоростью света.

Разочарование переполняет мою грудь.

Дамиано наклоняет голову, уголок его рта приподнимается, и я хмурюсь, увидев горячую ухмылку на его лице.

— Моей женщине нужен мой член, — говорит он, и в его голосе звучит удовлетворение.

Он наклоняется ближе, и его губы касаются моего подбородка. Приблизившись к моему уху, он рычит:

— Оседлай мой член, mia regina.

Он обхватывает мои бедра, и когда показывает мне, как нужно тереться о его твердый член, мое тело содрогается от мощной волны мурашек.

— Господи, неужели моему маленькому огоньку так нужен оргазм?

Я киваю и, крепче обхватив его шею, прижимаюсь к его губам, когда мои бедра начинают извиваться. Я отчаянно трусь своей киской о его член, массируя свой клитор.

Я целую Дамиано так же, как он целовал меня, но я не могу долго контролировать себя. Он хватает меня за волосы и оттягивает голову назад. Когда мое горло открывается для него, а бедра двигаются все быстрее и быстрее, мои губы приоткрываются, когда из меня вырываются судорожные вздохи.

Его темный взгляд обжигает меня, пока я продолжаю скакать на нем, отчаянно желая испытать то же удовольствие, что и прошлой ночью.

Моя спина выгибается, и я хватаюсь за его предплечье. В следующую секунду экстаз охватывает мое тело.

Когда я чувствую, как Дамиано дергается подо мной, я убираю его руку со своих волос и смотрю вниз. Вид того, как он кончает себе на живот, усиливает мое наслаждение, и я издаю горловой стон.

Caro Dio. Смотреть, как он кончает, чертовски возбуждает.

Я замедляю движения, и когда оргазм затихает, Дамиано проводит пальцем по своей сперме.

Когда он подносит палец к моему рту, я смотрю ему в глаза.

Резким тоном он требует:

— Открой.

Мои губы приоткрываются, и его палец проникает в мой рот. Я высасываю его сперму, удивляясь ее солоноватому, мужественному и слегка горьковатому вкусу.

Выражение его лица становится все мрачнее, пока он не становится похож на безжалостного капо, который забрал меня у родителей.

Медленно он вынимает палец из моего рта.

Я поднимаю руки к его подбородку, и его темная щетина царапает мои ладони.

Наклонившись вперед, я нежно целую его в губы, а затем спрашиваю:

— Почему ты выглядишь сердитым?

— Ненавижу отсутствие контроля, — ворчит он.

— Ты чувствуешь, что сейчас не можешь себя контролировать? — Я снова целую его в губы, надеясь успокоить его пыл.

— Не сейчас, когда ты голая сидишь на моем члене.

Отстранившись, я встречаюсь с ним взглядом. Постепенно выражение его лица смягчается, и, склонив голову, он просто долго смотрит на меня.

— О чем думаешь? — Шепчу я.

— Мне нужно идти на работу, но все, что я хочу делать, — это смотреть на тебя.

От его слов мой губы кривятся в улыбке, а в животе урчит.

— Полагаю, мне придется отпустить тебя, чтобы ты могла поесть, — бормочет он, поднимая меня со своих колен. — А мне нужно вернуться к работе.

Он встает с кровати, и мой взгляд задерживается на его чертовски горячей заднице, когда он идет в ванную.

Я встаю и беру рубашку, которая была на мне раньше. Надев ее, я смотрю на закрытую дверь ванной.

Услышав шум воды в душе, я выхожу из апартаментов Дамиано и быстро иду к себе.

Глава 24

Дамиано

Одетый в черные брюки-карго, рубашку с длинными рукавами, пальто и ботинки, я прячу свой Glock за спину и выхожу из комнаты.

Когда я спускаюсь по лестнице на первый этаж, мой телефон начинает жужжать как сумасшедший.

Я достаю устройство из кармана и, нахмурившись, отвечаю:

— Что?

— Отель горит! — кричит Эмилио; на заднем плане слышен вой сирен.

Гнев взрывается в моей груди, а пальцы крепко сжимают телефон.

— Блять, — бормочу я. — Я уже еду. Карло! — Мой голос разносится по фойе.

Он выбегает из гостиной моей матери.

— Что?

— Отель горит, мать твою, — сообщаю я ему, направляясь к французским дверям. Выйдя на веранду, я бормочу: — Тебе придется взять на себя управление вертолетом.