— Почему так много? Мы же до обеда не успеем, — возмутился Пушкин.

— Почему? В наказание! За то, что не уберегли самое ценное, что есть в шестом отделении.

— Это чего?

— Яйца любимого командира! Как я без них вами руководить буду?

Раздались смешки. Но они быстро стихли, как только стало понятно, что про марш-бросок я не шутил.

На обед всё-таки успели. Хотя тут у нас всё просто. Точных часов для приёма пищи нет. Просто повара привозят жрачку в термосах и оставляют у блиндажа, забирая пустые. Если же по каким-то причинам кухня не работает, то всегда есть под рукой саморазогревающиеся стандартные армейские пайки.

После обеда до седьмого пота оттачивали навыки владения серпами. А дальше наступил ужин. Так и живём по нехитрому армейскому расписанию «от забора и до заката».

Оставив своих подопечных расслабляться после сложного трудового дня, положил бесхозный боевой серп кроу в пустой мешок и пошёл в расположение отделения Палкиной. После того случая с «оттаиванием» мы с ней никак не пересекались. Она явно избегает общения со мной, а мне как-то не до этого. Но сегодня решил, что должен наладить контакт с Верой, пока Якутова не настроила её против меня. Это в Алане Борсиеве могу быть уверен, что не окрысится. А вот Палкина сделает это легко и с удовольствием.

Как и предполагал, даже после ужина Верка не успокоилась. Гоняет своих измученных бойцов так, что те скоро без сил рухнут.

— Привет, — незаметно подойдя, тихо сказал ей на ушко.

— Млин, Горюнов⁈ — от неожиданности вздрогнула она. — Ты чего тут забыл? К своим вали!

— А я с подарочком.

— Обойдусь.

— Вер, ну хватит злиться. Неужели тебе совсем неинтересно, что произошло?

— Неинтересно вести с тобой разговоры на темы, которые не хочу поднимать.

— Обещаю, что не буду. И заодно объясню своё с виду не очень приличное поведение.

— Ладно. Давай свой подарок.

— Не при всех, — покачал головой я. — Пусть твои подчинённые отдохнут, а то уже загоняла.

— Ничего страшного. Нас гоняли намного сильнее. Тем более скоро наступление.

— Но не забывай, что это не одарённые. Простолюдин за пару часов не восстановится. Хочешь получить в бою загнанных лошадей?

— Отделение! Прекратить занятие! — рявкнула она так, что у меня аж уши заложило. — Отбой, калеки недоразвитые!

После этого я отвёл Палкину в безлюдное место и достал серп.

— Держи.

— И выбросить жалко, и самому на фиг не нужен? — скептически прокомментировала девушка мой презент.

— Нет. Бери, не бойся. Тебя от точно не шибанёт.

— Уверен?

— Конечно. Могу даже заключить пари. Мне на это дело сегодня везёт. Вот Якутова уже проиграла. Правда, не с серпом.

— И что проиграла?

— Поцелуй перед строем, — честно ответил я.

— Слушай, Горюнов! То со мной обжималки устраиваешь, то к лейтенанту под юбку лезешь. Ты командир или сексуальный маньяк?

— Маньяк. И да, очень сексуальный. Особенно в профиль.

— Не льсти себе. Ладно. Поверю. Давай эту мерзость вампирскую.

Осторожно взяв в руки серп, Вера замерла на пару секунд, ожидая неприятных последствий. Но ничего страшного не произошло, и она расслабилась.

— Порежь себе ладонь его остриём, — предложил я действовать по уже отработанной схеме.

— Зачем?

— Просто доверься. Ну а после этого последуют мои объяснения в непристойном поведении.

Недолго думая, сержант полоснула себя. Серп тут же ожил и с чмоканьем втянул пролившуюся кровь. Вера ошалевше смотрела на происходящее, округлив глаза до состояния блюдец. Особенно её поразило, что серп из длинной, очень неудобной херни превратился в оружие, чётко лежащее в руке.

— Ничего себе! — только и смогла выдавить из себя удивлённая Палкина. — Данила! Это как⁈

— Так же, как и у меня. Люди с сильным минус Даром могут подчинять оружие кроу.

— У меня нет минус Дара.

— Как скажешь. Я обещал не лезть в твои тайны без разрешения. Но даже если у тебя Дар и плюсовой, то не свети своим новым оружием.

— Ага. За пазухой носить, что ли?

Не став вступать в ненужные споры, повторил ту же самую лекцию, что читал недавно бойцам шестого отделения. Потом показал, как прятать и материализовать серп.

— Поверь, Вера, — закончив инструктаж, произнёс я. — Ты можешь сколько угодно долго скрывать от всех свой Дар, но и дураку понятно, что ты с ним вляпалась основательно. Поэтому и советую никому серп не светить без крайней необходимости. Быть может, он когда-нибудь спасёт твою жизнь.

Ну а теперь о том случае с заморозкой. Влез своим Даром туда, куда ещё силёнок не хватает соваться. Энергия резко стала покидать тело. Отсюда и холод этот потусторонний. Если бы не ты и твоя помощь, то мог сдохнуть. Беда в том, что я-то смог оклематься и перекрыть отток, а вот твои каналы закрывались намного медленнее. Пришлось через всю площадь наших тел тебя подпитывать.

— И что же ты такое энергозатратное обнаружил?

— Если мы договорились не разбрасываться тайнами, то тоже промолчу. Ну а потом с нами произошло нечто очень похожее на случай в лазарете. Видимо, наши энергии, соединяясь, неплохо бьют по гормонам.

— Видимо, да… — не стала спорить Вера и задумалась.

— На этом всё. Хочешь обижайся, хочешь не обижайся, но других объяснений не будет. До свидания. Больше мне сказать нечего.

Развернувшись, пошёл в сторону родного блиндажа, оставив растерянную Палкину стоять с серпом в руках и смотреть мне вслед. Первый шаг к сближению сделан. Девочка на крючке. Теперь Верунчик сама явится ко мне с расспросами, прежде чем побежит стучать в СБ или в какую-нибудь другую контору. Ей надо узнать больше не только о новом оружии, но и о тех возможностях минус Дара, которыми владею я. Вот тут-то её и дожму.

Предчувствия меня не обманули. Уже следующим вечером Палкина явилась в расположение моего отделения. Но пришла не одна, а вместе с Якутовой. Плохой знак. Значит, дожимать лейтенант непокорного Горюнова собирается и уже осведомлена о наших с Веркой заморочках. Интересно…

Мы отошли подальше от блиндажа, чтобы не смущать подчинённых, с опаской косящихся на гостей. Особо не раскачиваясь разговорами о погоде и молодёжной моде, лейтенант сразу же достала из кармана лист бумаги и протянула мне.