— Это вы так считаете, сержант. Все анализы указывают, что в вас Дара практически не осталось.

После этого врач обратил внимание на меня.

— Ну-с, молодой человек! Раз вы уже умудряетесь нарушать постельный режим, значит, приходите в норму.

— Совсем пришёл, — пояснил я. — Здоров как бык. Готов к труду и обороне.

— Не надо геройствовать. Ваши анализы тоже слабенькие.

— Они сильненькими быть и не могут. Минус Дар имею.

— Знаю. Но я основываюсь не на Даре, а на иных жизненных показателях организма. Трёхчасовые анализы говорят, что вы должны были умереть.

— Но я же живой? Возьмите ещё кровушки и убедитесь, что всё хорошо.

— Непременно. Сейчас медсестра придёт и всё сделает. Заодно вашу соседку перевяжет.

— Доктор называется! — фыркнул Чах, как только военврач ушёл. — Да я бы ему не доверил ногти подстригать, не то что лечить!

— Нормальный мужик, хоть и задолбавшийся, судя по внешнему виду, — возразил я.

— Он с рождения задолбавшийся, поэтому не ту специальность и выбрал! А иначе Веркин Минус Дар сразу бы раскусил.

— Не понял… Она же менталистка-пространственница. Ещё, правда, владеет некоторыми зачатками других Даров.

— Как и ты, Данила. Просто она уже кое-чего освоила, а ты до нужной стадии ещё не дошёл.

— Допустим, — не сдавался я, продолжив давнишний спор. — Но я видел у эшелона, как она регенерируется. К тому же курсанты ИШС получают столько травм, что Вера должна была из госпиталя не вылезать.

— Ты тоже так сможешь, но чуть позже. А вот рана от серпа кроу даже на одарённых с плюсом плохо влияет. Магические травмы, нанесённые тварями, тоже восстановлению практически не подлежат с помощью обычных методов лечения. Затянутся, конечно, только времени много нужно. Ну а при минус Даре вообще всё тяжело идёт. Спорим на банку спирта, что я прав? — предложил Чах.

— Спорим. Но чем докажешь?

— Вылечи её сам. Если у вас одинаковый заряд Дара, то должно получиться.

— А как?

— Как вас учили оказывать первую помощь одарённым раненым. С практикой у тебя не задалось, но теорию знать должен.

Прервав разговор, я снова встал и подошёл к Палкиной. Рана реально нехорошая, воспалённая.

— Решил полюбоваться на мой красивый животик? — грустно сыронизировала Вера. — Могу и грудь показать, но за отдельную плату. Глаз отдашь?

— Да всё я уже видел. Не первый день вместе обучаемся. Мне больше Светкина нравится. Потом Воскресенской. Твоя на третьем почётном месте. Правда, есть ещё Якутова, но она буфера передо мной ни разу толком не засветила.

— Скотина.

— Есть немного. Вер, признайся честно. У тебя тоже минус Дар? — в лоб спросил её.

— Ещё и тупая скотина.

— Понял…

Больше ничего не говоря, начал действовать по методичке первой неотложной помощи. Мысленно представил, что моя энергия сосредоточена на кончиках пальцев. Потом представил, что плавно погружаю её в тело пострадавшего.

Обычно на практических занятиях представлением для меня всё и ограничивалось, так как нихрена я не чувствовал. Сегодня же всё по-другому. Реально в ладонях жар. Пальцы же увеличились сантиметров на десять. Понимаю, что это обман зрения, связанный с выбросом энергии, но всё равно удивляюсь подобной трансформации.

Погружаю пальцы в тело Палкиной на всю фантомную длину, остановившись лишь тогда, когда мои настоящие ногти упёрлись в живот пациентки. Моментально перед глазами возникла светящаяся сетка Веркиных энергетических линий. Нахожу в ней обрыв — это и есть рана. Дальше своей энергией восстанавливаю повреждение и плавно выхожу из чужого тела.

Смотрю на Палкину. Она, кажется, задремала и блаженно улыбается во сне. Такой, без постоянного напряжённого выражения на лице, она мне нравится куда больше. Красивая, зараза, когда расслаблена. Очень хочется её поцеловать. Прямо вот очень! Неожиданно Верка застонала во сне. Причём не от боли, а явно от наслаждения. Я склоняюсь над ней, кладу свою ладонь на нежную грудь…

— Придурок! Прикрути свои гормоны! — тут же возникает Чах, всё обламывая.

— А? Чего? — произношу я вслух, избавляясь от наваждения.

— Того! Перевозбудился сильно, в чужом Даре ковыряясь. Так феромоны свои расплескал, что наша подопечная во сне пару раз кончить умудрилась.

— Ёп… Я не специально.

— Знаю. Она тоже тебя своими слегка оглушила. Я ж говорю, что Дар ваш одинаков! Где мой выигранный спирт?

Хотел было возразить, что ещё рано делать выводы, но, взглянув на рану, убедился, что Чах победил. Разрез от серпа кроу затянулся почти наполовину и продолжает уменьшаться.

— Принесу обязательно, — пообещал я. — А она долго спать будет?

— Спать после твоего энергетического траха? Очумел? Уже притворяется. Боится глаза открывать, так как стесняется. Видишь, вся морда у Верки багровая? Не знает: то ли злиться, то ли попросить ещё. Скорее всего, первое случится. Готовься, что орать будет долго.

— Не будет. Спирт уже на подходе.

Разорвав связь с Чахом, пару раз глубоко вздохнул, приводя разбушевавшиеся гормоны в норму, и ехидно обратился к Палкиной.

— Госпожа сержант. Я понимаю всю глубину вашей благодарности, но позвольте попросить больше не устраивать на мою персону сексуально-ментальных атак. Во-первых, это неэтично, а во-вторых, я не поддаюсь на них, так как мой Дар непрошибаем. Более того: отзеркаливает атаку на хозяина.

— Чего⁈ — моментально открыв глаза, возмутилась Палкина. — Это я тебя соблазняла⁈ Ты не охренел, Горюнов⁈

— Только от факта соблазнения. Хотя, быть может, это произошло у тебя спонтанно.

— С чего б такое «щастие»?

— На рану посмотри.

Она долго пялилась на свой бок, слегка приподнявшись и смешно скосив глаза. Потом перевела взгляд на меня и задумчиво произнесла.

— Попёрла регенерация. Данила, как это?

— Минус Дар лечится минус Даром… которого у тебя нет. Или всё-таки признаешься?

— Потом поговорим. Пока же заткнись и наберись терпения.

— Хорошо. Но с тебя причитается. Двухсотграммовая баночка спирта будет в самый раз.