— Как будто ты сам сосунком никогда не был.

— Как и ты. Как и все наши ребята. Нельзя мне тебе подобное говорить, чтобы сильно не расслаблялся. Но я теперь спокоен за вашу группу. Хоть курсанты вы и хреновые, но бойцами стоящими становитесь.

— Прекрасные мы курсанты.

— Я тебя, Данила, потом на хер пошлю за такие слова. Сейчас устал чего-то.

— Старость, наверное.

— Жена так не считает.

— Познакомишь потом с семьёй? А то на одной базе жили, а никогда не видел.

— Не. Я работу и личное не смешиваю. Быть может, когда-нибудь, но не сейчас.

Так за лёгким трёпом, позволяющим отойти от горячки боя, и дождались прихода бойцов из подкрепления.

Где-то через час всем разрешили покинуть вагоны. Наша героическая группа выглядела потрёпанной. Но главное, что все живы. Как только медперсонал быстро подлатал Алана и Радостину, получивших несколько незначительных ранений, лейтенант построила нас.

Смотрится Галина шикарно. С довольным злым блеском в глазах, с несколькими заживающими глубокими порезами на лице и в броне с парой оторванных щитков она напоминает безумную валькирию. И это очень сексуально.

— Дамы и господа, — сделав несколько больших глотков из армейской фляжки, начала она свою речь. — Во-первых, поздравляю, что не угробились. Ну а во-вторых, мы ещё до места службы не доехали. Эти милые люди на бронепоезде любезно согласились подбросить нас до Бреста.

Предупреждаю сразу! Вести себя прилично и с благодарными поцелуями к артиллеристам не лезть. Особенно это парней касается: могут не так понять ваши сексуальные предпочтения. На сувениры в память о первом нормальном замесе никаких гаечек не откручивать. Их не зря инженеры расположили именно в тех местах, и лишних нет. А то знаю я таких, как вы! Сама не лучше была когда-то. Постарайтесь в дороге хоть немного привести амуницию в порядок. Вы теперь сержанты как-никак, а не хрены собачьи. Вопросы?

— Пожрать хочется, — за всех ответил Лёха Старостин.

— Покормят обязательно. У нас примерно часик в запасе есть. Заодно отдохнуть и ополоснуться успеете.

Якутова не соврала. Заботливые армейские солдатики принесли нам по несколько саморазогревающихся пайков на каждого, которые мы умяли, почти не разжёвывая. Потом маленькая банька с прачечной, устроенная прямо внутри бронепоезда.

Когда поступил приказ об отправке, мы, наплевав на приказ навести красоту, тупо вырубились до самого Бреста. Наш сон никто не осмелился нарушить. Даже инструкторы. Уверен, что они тоже дрыхли после изматывающей многочасовой гонки по лесу и короткого, но пожирающего много сил интенсивного боя.

Вокзал Бреста напомнил мне свои видом военную крепость. Странно было наблюдать эшелоны, стоящие рядом с гражданскими составами. На перроне много военных. Но наш видок вызвал недоумение даже у бывалых вояк. Несколько раз останавливали патрули и требовали документы. Правда, узнав от приставленного к группе местного офицера, что мы все герои геройские, защитившие родину с тыла, отдавали честь и благополучно растворялись в толпе.

Думал, что в штабе нам дадут время на дополнительный отдых. Но уставший пожилой полковник, мельком взглянув на сопроводительные документы, лишь приказал получить новое обмундирование и выдвигаться на позиции Модеста Жуковского.

Через два часа были на передовой. Майор Жуковский встретил нас как родных.

— Значит так, — не стал он откладывать дела в долгий ящик, — обстановка сложная, господа. Харки пробили серьёзную брешь в границе между Реальностями. При поддержке кроу расширяют проход к нам, легко уничтожая вновь возводимую границу.

Необходимо оттеснить противника и дать возможность техникам возвести стену. Но пока больше теснят нас. Подкрепление, конечно, получаем бесперебойно, но твари тоже не спят. Везде настоящая мясорубка, теряем много опытных командиров. Если простых солдат хватает, то руководить ими зачастую некому. Даже сержанты для нас на вес золота.

У меня как раз несколько групп остались без руководства. Мы им дали прийти в себя после боёв, пополнили личный состав до штатного. Так что каждому из вас работа найдётся. Надеюсь, что справитесь. Я уже подготовил приказы о назначении вас на командование отделением. Осталось распределить. Как раз на всех хватит.

Но есть загвоздка с одной командой. Люди в ней обстрелянные, жёсткие. Правда, неуправляемые до такой степени, что хоть под трибунал отдавай. Поэтому отделение неполное. Бывшие штрафники из слабых одарённых. Живут по своим понятиям. Неопытного сержанта сожрут.

— Так и послал бы под суд. В чём проблема? — непонимающе спросила Галина.

— Проблема в том, что бойцы высокого уровня. Там, по идее, каждого награждать во всю грудь надо. К тому же задачи выполняют такие, что не каждому по силам. Жалко подобными головорезами разбрасываться, хотя иногда и чешутся руки их на каторгу запихнуть.

— Дани-и-и-ила-а-а… — протянула в своей излюбленной гадской манере лейтенант.

— Да понял уже, — скривившись, пробурчал я. — Меня не жалко и можно к этим бандюганам отправлять.

— А кого ещё? — поддержал её Станов. — Радостину? Там её только за одну кислую физиономию прибьют.

— У меня нормальное лицо! — нахмурившись, произнесла Светка, чем вызвала общий смех. — Я просто реально смотрю на вещи.

— Хочешь вместо Горюнова? — подколола её Зоя.

— Честно говоря, нет, но если прикажут, то пойду.

— Значит, вопрос решённый, — закончила диспут Якутова. — Не дрейфь, Данила! Если туго придётся, зови мамочку! Я быстро хулиганов накажу!

— «Мамочка» нашлась, — в том же ехидном тоне ответил я. — К груди ни разу не приложила, а уже в родственницы набиваешься.

— Оборзел? Я вообще-то старшая по званию.И могу не к своей нежной груди приложить, а кулаком… По хлебалу.

— Была старшенькой в учебке. А тут у меня погоны аж младшего сержанта, а у тебя сейчас они отсутствуют. Селяви, Галя. Привыкаем временно жить в иных отношениях.

— Да, — немного подумав, произнёс майор. — Именно его к Диким и пошлём. Одного поля ягоды.

— К кому? — переспросила Палкина.

— Так неуправляемое шестое отделение называют в народе.

— А что там с солдатами из нашего эшелона? — перевёл я разговор на другую тему. — Как добрались? Без потерь?

— Нормально добрались, — успокоил нас Жуковский. — Признаться, не только они должны вас за спасение отменным коньяком до конца жизни поить, но и мы. Если бы ударный кулак тварей к нам с тыла подскочил, то прорыв фронта однозначно произошёл, и до самого Бреста увеличилась чужая Реальность. Отбили бы обратно, скорее всего, но людей положили немерено. А так вы не только вовремя доложили, но и дали возможность нам отреагировать, пока гоблины с вами разбираются. Такое на наградную серебряную ленту тянет.