***

Оставшийся субботний день прошел для Ивана в томительном ожидании. Он полистал новостные ленты в интернете — тошно. Посмотрел ТВ — уж лучше бы серфил интернет. Честно взялся просчитывать какие сорта помидоров и огурцов лучше будет сажать в теплице. Стал прикидывать, как организовать переработку куриного навоза и пищевых отходов в гумус при помощи калифорнийских червей, каких ящиков для этих червей можно наделать из формуемых прямо тут, в башне цементно-стружечных плит… Нет. Дело не шло. В голову лезли мысли о том что скоро всё это может в один миг стать бесполезным. Да, даже если китайцы отожмут у него башню не через покупку, а через конфискацию государством, по форс-мажорным обстоятельствам, он всё равно получит огромные, невероятные деньжищи компенсации… Вот только он понятия не имеет, как такими капиталами управлять. И главное, живые люди, которые жилы рвали выстраивая башню, мечтая о её росте, развитии, о счастливой жизни в прекрасном городе будущего… Неужели все их мечты теперь окажутся перечёркнуты какой-то уродской столичной комиссией? Что не смогли сделать самые отмороженные террористы, то с лёгкостью развалят сейчас какие-то бюрократические крысы!

Ивана кидало то в безразличие, то в отчаяние, то в злобу. Ближе к вечеру он пошел, было, слушать, как играет Лана. Она по удалёнке лабала джаз с Ксюхой и Максом. Это была не его музыка. Интересная, сложная, но не его… Иван видел, как Лану, буквально, распирает от радости, как она, с горящими глазами, импровизирует. Парень то умилялся, любуясь своей девушкой, то вдруг злился от того, что она тут так лихо оттягивается, а он…

Поняв, что сейчас может сорваться и нагрубить любимой, Иван вышел к себе в кабинет. Плотно прикрыл дверь. Постарался отвлечься на что-то, чтобы не испортить её чистой радости своим раздражением, своими натянутыми, как струна, нервами.

***

Ужинать он не стал. Совсем не хотелось. Чтобы не расстраивать Лану своей кислой миной, сказал, что много работы и, подхватив чай с печенюшками, сбежал в кабинет. Опять смотрел новости в интернете. — Всё по прежнему тухло. Даже лоучены уже медленно поднимались в цене. Только комки Пятой башни, отыгравшие немного после своего стремительного падения, так и застряли на цене вдвое ниже номинальной.

В десятом часу вечера в кабинет к Ивану завалился Зинкевич. С мокрыми волосами, обветренными губами и красным носом. А ещё от него несло коньяком.

Плюхнувшись в кресло Константин Борисович достал из бокового кармана пиджака небольшую плоскую фляжку и поставил её на стол. В ответ на озадаченный взгляд короля он открутил крышечку и отхлебнул. Протянул фляжку Ивану. Тот отрицательно замотал головой. Пить спиртное определённо не хотелось.

— Я их нашел, — довольно улыбнулся энергетик. — Нашел бы ещё в обед, если бы не туман… Все бухточки замёрзли, а эта ещё нет. Остаточное тепло от ядерного распада.

— А говорил, всё должно остыть за столько-то лет, — покачал головой Иван.

— Ошибался, слава богу… Не совсем остыло. Двести тонн урана это тебе не ишак чихнул. Я никому пока… Даже пилоту сказал, что мы ищем место для ещё одной метеорологической станции… Раз двадцать вылезал из кабины. У каждой бухточки дозиметром всё промерял. У нашей, пока не замерзшей, щёлкает — будь здоров!

— Так. Выходит, мы нашли эти контейнеры. Что дальше?

Зинкевич блаженно улыбнулся:

— Теперь я, наконец, хорошенько высплюсь. А завтра попрошу Александра Сергеича наделать нам нужных роботов.

— Какого ещё Александра Сергеича?

— Пушкина, конечно, — Зинкевич рассмеялся и ещё немного отхлебнул из фляги. — Ну, в смысле, Саню Птицына. У него прозвище Пушкин. Ещё не знаком с ним? Головастый парень. Он в башне главный спец по роботам. По обслуживанию крыши в основном, но он и много других тут наделал… Сперва мне будет нужен маленький робот для подводных съёмок и оценки общего состояния контейнеров. Со встроенным дозиметром, термометром и так далее… Потом нужен второй — для подъёма контейнеров на поверхность… Потом организовать перевозку ТВСов поближе к башне, построить для них нормальное хранилище, наладить рядом с башней переработку сырья в типовые таблетки для современного реактора. Весной приступим, по мере сил и возможностей… А вот Жохова и Жанну Михайловну нам, пожалуй, придётся прямо сейчас поставить в известность об обнаруженном кладе. Без их помощи вряд ли получится как-то оформить эту находку на баланс Пятой башни.

***

Экран камика был почему-то не чёрно-белым, а цветным. Но это Ивана мало смущало. Цель была хорошо видна. Одномоторный Байкал-7 вёз в Светлогорск, в его Пятую башню ликвидационную комиссию столичных упырей, продавшихся китайским наркоторговцам. И всё было до изумления просто. — Поймать Байкал на подлёте и сбить прямым попаданием ракеты в корпус, а лучше прямо в фонарь пилотской кабины. Солнце немного слепило, выглядывая слева из-за морского горизонта красным глазом под хмурыми бровями клубящихся туч.

Самолётик шёл прямо на него. Пульсирующий квадрат прицела зажёгся красным цветом. Иван втопил на клавиатуре кнопку «ё», запуская ракету, и экран монитора погас. На большом настенном экране в Пультовом был ясно виден чёрный крестик приближающегося самолёта. Была видна и вспышка сгоревшего при запуске дрона-камикадзе, и длинная черта инверсионного следа ракеты, впившейся прямо в нос крылатой машины. Вспышка света, ослепительная, яркая, как солнце, сожгла самолёт и, кажется, всё небо на километры вокруг. Дым, окутавший огненный шар, стал набухать, поднимаясь над морем огромный грибом ядерного взрыва. Ударная волна покатилась над морем и врезалась в башню, встряхнув её, словно пустую ЦСП-шную коробку для червей.

Иван дёрнулся, проснувшись от встряски.

— Ваня, Ванечка… Что с тобой? — шептала Лана, обнимая его и тряся за плечо.

Сердце колотилось как бешеное. Выдохнул. Прижался к её тёплому, мягкому телу. Вдохнул запах её кожи, волос. Обнял в ответ:

— Всё в порядке, милая. Уже в порядке.

— Ты кричал во сне. Тебе, наверное, какой-то кошмар…

— Да…Кошмар. Спасибо, что разбудила… Вот блин… Четвёртый час ночи. Схожу, водички хлебну и дальше спать.

***

Воскресенье тянулось немыслимо долго. Иван бродил из угла в угол кабинета злой и не выспавшийся. В официальных СМИ, между прочими важными новостями, по прежнему полоскали Пятую башню. Сообщали про то, что на днях туда будет направлена правительственная комиссия для расследования и рассмотрения всех поступивших от населения жалоб.

А вот в интернете появились и стали разлетаться по разным ресурсам файлы видео с захваченных складов Сы-Лоу. Иван, естественно, их тут же скачал: Дым, стрельба. Уложенные на пол, руки за голову, китайцы. Ряды собранных, готовых к атаке дронов в каком-то длинном зале. СБ-шники в масках и полной снаряге. Хромающий на простреленную ногу полицейский в бронежилете — видимо майор Рогавкин. Причитающие китайские женщины. Истекающие кровью раненные и выносящие их на носилках медики. Штабеля гранатомётов, патронов, автоматов, фотографии каких-то бумаг с иероглифами и англоязычных документов с печатями. Видео было длинное, склеенное из нескольких кусков. В одном из эпизодов майор Галимханов, матерясь, требовал прекратить штурм, грозил «всэх зарэзать» и тряс пистолетом, поминая генерала Степаненкова. Тут же на экране появилась какая-то ведомость с фамилиями. Стоп кадр. Увеличение. Список фамилий с крупными денежными суммами. Одна из фамилий обводится красным маркером «Stepanenkov». Потом почему-то подполковник Гарбузов, грозно требующий от короля прекратить незаконный обыск на складах Сы-Лоу и выпустить неправомочно задержанного Галимханова. Следом Галимханов, «поплывший» после чаёчка и рассказывающий, как его подкупали китайцы. Потом снова тот самый список фамилий с суммами, а в нём, среди прочих, фамилии «Galimhanov» и «Garbuzov», для верности снова с остановом, увеличением и красным маркером.