—Интересно, что эта аббревиатура значит? — уточнил он у телохранителя.

—Какая?.. А, у этого толстого? Ты что, и правда, не знаешь?

—Нет.

—Обалдеть, — Сергей заулыбался.

—Так что она значит?

—God save the king.

—Боже, храни короля? Так что ли?

—Ну, ты скажи ещё, что и лицо на майке не узнал, — телохранитель уже чуть ли не хохотал.

—Постой-постой. Это чё, там моя рожа что ли была?

—Очень удачный портрет, мне кажется. Тебе не понравился?

—Ну… Не знаю. Зачем вообще всё это? Сэм какую-то пиар-акцию замутил?

—Понятия не имею, — Сергей пожал плечами. — По моему, люди сами такие вещи носят.

—И портрет совсем непохожий. Никогда у меня не было такого высокомерного выражения лица. А уж одежда… Коллаж что ли?

—Да это с твоей фотографии!

—Какой, к лешему, фотографии? Когда?

—Когда Денис и эта корреспондентша тебя щёлкали, в троном зале. Сэм ещё сказал тебе что-то, а ты глянул на него, как на идиота… Очень удачная фотка вышла, по-моему. Она всем нравится. Я вот тоже себе такую майку хотел…

—Не надо, — прервал его Иван. — Ради бога, не надо.

Зайдя домой он решительно направился в кабинет. Подключившись к инету, набрал в поиске среди картинок: "Светлогорск Пятая башня Король". Вылезло множество фоток дяди Славы. Попадались и его фотки. Больше половины его фоток были из тронного зала, где он горделиво, как учили стилисты, стоит в белом, "генеральском" мундире с горностаевой мантией на плечах. Первым по релевантности среди его изображений оказалось фото, где он с таким удивлённо-высокомерным взглядом. Рядом же были разные изображения маек с принтами, сделанными на основе этого фото.

—Что за чёрт! Ну как это, а?

—Вань? Опять у вас что-то случилось?

—Да вот, смотри! — он показал ей на свою фотку и на изображение майки.

—Ух ты! Прикольно. Это у нас в башне такие майки делают, или заказывать где-то надо? Купишь мне?.. Ладно, не трать время. У тебя опять, небось, какой-нибудь аврал, да? Я сама потом закажу. Наверняка же это какой-то из наших барыг с толкучки догадался… Там вообще-то Линда уже обед привезла. Пойдём?

***

После обеда с докладом явился Семён Семёнович.

—Яна одну платформу уже запустила. Сейчас промывают эту штуку… кондуктор, или как там его… на второй платформе. И с нашими лифтами на К1 работа ведётся. Слава богу, у нас была запасная бочка с нужным маслом, не распечатанная ещё. Сейчас механики все эти… В общем всё, что там надо в лифтовых механизмах промоют, почистят, нормального масла зальют, и всё заработает, я надеюсь.

—Дело именно в масле, да?

—Да. Ты молодец. Отличную идею Яне подал.

—Я идею подал? Да она сама догадалась. Мы просто говорили… про всякое.

—Ладно, не прибедняйся. Тут у меня к тебе ещё один вопрос возник. Как нам лучше с этим твоим Стасом поступить?

—С каким "моим Стасом"? — король удивлённо уставился на премьера.

—Ну не с "твоим"… Этот байкер. Бывший… твоей Ланы. ещё недельку он в лазарете проваляется. Но потом-то выпишут. И куда его? Как скажешь, так и будет. Ты король. Тебе решать.

Иван растеряно оглянулся.

—А какие вообще есть варианты?

Премьер, приоткрыв дверь, глянул на музицирующую в зале Лану, закрыл дверь плотнее и подошел к королю поближе:

—Ты приборчик-то свой включи.

Иван кивнул и нажал на кнопу лежащей в кармане глушилки. По настенному экрану, вместо подводных красот Красного моря поплыли мутные разводы.

—Варианты, собственно, любые. Что угодно сейчас можно сделать. Но я бы посоветовал тебе от этого типа избавится. Особенно если ты дорожишь Ланой, её и своими нервными клетками. Она, между прочим, уже два раза врачам звонила, о его здоровье справлялась… Беспокоится об этом Стасике. А тип-то с гнильцой. Подбросит он ещё нам проблем. И её, и тебя он подставил. Сдал, фактически, своим дружкам-бандитам. Официально, конечно, ему мало что можно теперь предъявить. Но на самом-то деле…

—На самом деле, когда этот Хэл Лану схватил, Стас пытался за неё заступиться. За что и получил пулю.

—Ты уверен? — Семён Семёнович внимательно посмотрел на Ивана.

—Я стоял тогда за дверью и слышал всё своими ушами.

—Вот как… — премьер нахмурился. — Это, конечно, плюс ему в карму, но такой порыв не делает его порядочным человеком. Он в любой момент может опять предать и подставить и её, и тебя. Самым лучшим выходом для нас было бы сейчас, чтобы он просто умер от этой раны. Или, например, от передоза наркоты. Он же, наверняка, употребляет и, в конце концов, рано или поздно от этого умрёт.

—Стоп-стоп. Ты хочешь сказать, что реально можешь его...

—Могу… Ты что, до сих пор не понял, что такое власть? Так могу устроить, что никто не докажет, не узнает и даже не подумает, что случилось что-то неестественное… Ну вот скажи честно, тебе самому разве не хотелось бы раздавить эту гниду? Оставишь его в живых, так он и дальше будет Лану и тебя шантажировать. Нервы будет вам мотать. А если его просто выгнать из башни, снаружи станет распространять про вас всякие гадости. На гадости про вас сейчас точно будет спрос. А зарабатывать по-честному этот человек уже не умеет. И не хочет… Тебе не придётся ничего делать. Просто скажи.

Иван ошарашенно уставился на премьера:

—Да вы совсем тут, походу, крышей поехали. Это же живой человек… Может, он и гнида, но вы-то тогда кто, если такое предлагаете?

Семён Семёнович сжал губы:

—Я вот кто: Я тут пять лет защищаю людей, живущих в башне, от подобной мрази. Я вижу таких упырей насквозь. Сейчас стало даже проще, чем раньше. Полно средств слежения, так что любые подозрения можно легко проверить. И я скажу тебе с высоты этого пятилетнего опыта и всего вообще моего жизненного опыта — вовремя убитый подонок это несколько спасённых жизней нормальных людей. И это десятки спасённых, неискалеченных судеб... Да, за всё это время я, может быть, пару раз ошибся, был излишне жесток, о чём теперь всю оставшуюся жизнь буду жалеть. Но гораздо, гораздо чаще мне приходилось жалеть о том, что я вовремя не раздавил очередную мразь. Есть такие люди, которых… Или что, даже этого Хэла не надо было убивать?

Иван вздрогнул, вспомнив в ужасе распахнутые глаза полупридушеной Ланы, падающей в пропасть:

—Хэла надо было.

—А второго, который стрелял в вас там с автомата?

—Его смерть это случайность. Как на войне. На войне приходится защищаться, чтобы выжить.

—Для тех, кто на самом верху, война никогда не кончается.

—Этот Стас что ли убьёт кого-нибудь, если его просто выставить вон из башни?

—Если его просто выпустить из башни, он сможет очень сильно навредить. Тебе. Лане. Всем нам. Ты готов на это пойти? Точно?

—Он пытался её спасти. Получил за это пулю, а ты… Надо его как-то вознаградить. А Лана его, вообще-то, видеть не хочет. И правильно делает.

—Она же звонила, справлялась о его здоровье. Дважды.

—Может, она, наоборот, боится, что он выживет?

—Я могу сделать так, чтобы она не боялась. Чтобы ты не боялся.

Король покачал головой:

—Нельзя убивать человека просто потому, что он тебе не нравится, и потому, что ты можешь сделать это безнаказанно.

—Никто никогда не узнает.

—Но я-то сам буду знать!

—То есть оставляем его тут, в башне, под присмотром, чтобы он самим своим присутствием мотал нервы тебе, ей, другим людям?

Иван нервно зашагал из стороны в сторону по кабинету. Потом остановился, уперев кулаки в стол:

—Я хочу, чтобы он получил шанс начать нормальную, честную жизнь. Если воспользуется им — хорошо. Не воспользуется — тут уж не наша вина. Но шанс ему надо дать… Он должен жить. Не у нас в башне. Где-то ещё. Пусть получает небольшую… ну, пенсию. Ежемесячную выплату, вознаграждение за то, что заступился за неё и был ранен. Думаю, это будет справедливо. Этих денег должно хватать на нормальную, без излишеств, жизнь. Если ему захочется большего, пусть сам зарабатывает.