—А если нужно установить за кем-то скрытое наблюдение? Постоянную слежку?

—Ноу проблем. Но это уже дело не для ОМ, а для оперативников. У них для этого есть свои спецсредства.

—Жучки всякие?

—Ну да. Жучки разных видов, свои передвижные следящие средства. Но вообще-то оперативников у нас вечно не хватает, так что на слежку за простыми гражданами у них времени нет… У тебя на одежде, кстати, тоже, по инструкции, всегда должен быть жучок. Для постоянной связи с телохранителем. И у твоей девушки, пока она под охраной. Обычно в лацкан пиджака или куртки вставляют такую специальную запонку, и в одно ухо наушник. Ну, ты уже в курсе, да? Ты их не ругай за это. У них такая инструкция.

—Слушай, а у кого ещё кроме меня тут личные телохранители?

—Ещё у Сэма. Ну, и у шефа.

—У какого шефа?

—У моего шефа, — Анна вздохнула. — У Бориса Моисеевича Кречета, министра СБ... Слушай, мне тут звонят, — она постучала себя по уху, — Говорят, к тебе уже стилисты пришли заниматься. Задержались мы что-то дольше расчётного. Давай, как нибудь потом продолжим, а? Вот моя визитка. Ты звони в любое время дня и ночи, если возникнут какие-то вопросы, идеи. Я в папку там сбросила кроме доклада и общих схем ещё пару обучающих видео, по разные наши датчики и про то, как пользоваться системой мониторинга. Обязательно посмотри. Там много интересного.

Иван кивнул.

—Слушай, — она взяла его за руку, — ты только прости, что я так на ты перескочила. Мне же по рангу не положено. Можно ведь только министрам и личным слугам. Но, давай мы не скажем никому? А если ты считаешь, что я виновата, то я готова понести наказание. Любое, какое ты только придумаешь: — Она посмотрела на него так озорно и соблазнительно, что у Ивана перехватило дух. Потом взасос поцеловала его руку. Встала «во фрунт». Торжественно кивнула ему: — ваше величество… Разрешите идти?

—Да, конечно, — пробормотал Иван.

Анна игриво улыбнулась, развернулась и двинулась, покачивая бёдрами, прочь.

«Да что ж это такое? ещё одна что ли в меня втюхлась? Или уже я в неё? Совсем эти бабы сдурели! Устроили тут, блин, на меня охоту!»

***

Стилисты мурыжили Ивана полтора часа, но ощущение было такое, что прошел целый день. Они заменили ему всю одежду на целый ворох новой, модной, стильной, богатой, и не очень-то удобной, и сняли с него мерки чтобы ещё что-то сшить или подогнать. Ивану и в голову раньше не приходило, что в его спальне одна из стен это не стена а встроенный шкаф, и в нём уже есть прорва одежды и ещё больше пустого места, которое скоро будет заполнено чем-то одёжным. Потом специальный человек занимался с ним позами, движением. Показывал упражнения для улучшения осанки. А когда король уже, было, решил, что сейчас от него отвяжутся, очередь дошла до того, как он должен улучшать свою речь, чтобы избавится от всяческих "щас", "чё", "ага" и других просторечных и сленговых выражений, чтобы придать речи респектабельность, присущую настоящим королям и вообще «всем приличным людям».

***

За обеденный стол Иван уселся совершенно вымотанный, словно он не у зеркала походку и выражение лица отрабатывал, а мешки три часа ворочал. Лана, сев рядом, приобняла его и сочувственно погладила по голове.

—Достали?

Он кивнул:

—Может, ну его всё нафиг, а? Давай сбежим? У меня же отличная ферма под Пензой. Ну, у мамы моей. И там никакой слежки. Никаких предъяв про то, что я не так стою, не так улыбаюсь, не то говорю. Там нормальная, человеческая еда, а не помои, как тут, в башне.

—Я с тобой хоть куда, — тихонько прошептала Лана: — Вот только я в консерваторию хотела… А теперь уже и не знаю.

Тут Линда поставила перед ними супницу и подняла крышку.

—Бли-ин. Да это же борщ! — лицо Ивана расплылось в широкой улыбке: — Неужели настоящий борщ, с нормальной, свежей свёклой и капустой?

Линда, наполнив им тарелки, отошла в сторону.

—Он ещё и с прожаренными шкварками! Почти такой, как мама готовит! Ай да Тихон Иваныч! Вот это удружил! Щас сметаны бахну и будет ваще…

—Ну вот, другое дело, — чуть слышно проворчала Линда, глядя как король наворачивает борщ. — А то ишь, придумал — «сбежим».

***

Волны шипели, разбиваясь о песчаный берег пляжа. Где-то вдалеке кричали чайки. Тёплый ветер приятно поглаживал кожу и слегка шевелил листьями стоящих поблизости кокосовых пальм. Солнце ещё не пекло. Лишь слегка нагревало лицо, грудь, расстеленное полотенце и даже паркетный пол под ним.

Лана играла что-то органное. И казалось, что они не в Пятой башне, а где-то на море, в тропиках. Может даже на другой планете.

—Что это за музыка? Никогда такого у Баха не слышал.

—Потому что это не Бах. Это Бурмистров. На мой взгляд, одна из лучших его вещей… Вот, пытаюсь сейчас её разучить. Но пока по нотам.

—Кто-то современный? Я-то думал, теперь никто как Бах писать не может.

—Да ты чё, Вань? Реально ни одной органной вещи Тараса Бурмистрова раньше не слышал? Ну, ты ещё скажи, что не знаешь, кто такой Альфред Шнитке!

Иван перевернулся со спины на грудь и посмотрел на Лану, стоявшую в «тени пальм» со своим синтезатором и прочей машинерией.

—Я и правда не знаю… Ну, про Шнитке, вроде слышал. Это какой-то авангард прошлого века, да? Я и Баха-то раньше слушал клавесинные вещи и оркестровку, а органное начал слушать только с твоей подачи. Ну, вот такой я темнота. И чё?.. Скажи, я и правда могу тут загореть? Прямо по настоящему?

—Не знаю, как так получается, — пожала плечами Лана. — Вроде просто видеокартинка вокруг. А я вот загорела вчера, когда включила этот пейзаж и долго была на солнце. Может, ультрафиолетовая лампа в потолок вмонтирована? Типа, как в соляриях?

—Да. И правда немного загорела. Особенно носик, — Иван довольно улыбнулся.

—Уж я мазала его, мазала… — вздохнула Светлана.

—А не надо мазать. Отличный носик. Лучший в мире. Иди лучше сюда. Ну, лапа…

Лана, вздохнув, подошла и уселась рядом с Иваном. Положила руку на его горячую спину:

—Только ненадолго. А то опять обгорю.

—Не обгоришь. Я тебе устрою тень, — он повалил её на полотенце и навалился сверху.

—Стой ты, леший! А если сейчас кто-нибудь опять припрётся?

—Припрутся через час, не раньше. Я сказал Степану, чтобы он к нам до трёх никого не пускал.

—Ну, давай хоть на другой пейзаж переключим, а то обгоришь.

—Да я уже горю. И плевать.

—Ох... Ванечка...

***

Через некоторое время они лежали, утомлённые и счастливо разомлевшие, уже на фоне другого пейзажа. Багровое солнце медленно садилось за обрывистые скалы, окрашивая удивительными оттенками кучевые облака в небе и окрестные прибрежные камни. Чуть тёплый ветерок приносил запах свежескошенного сена и ещё чего-то неуловимо-морского.

—Медаль надо дать тому, кто всё тут вот так натурально забацал. Золотую. В пять кило весом, — король приподнялся с полотенца и набросил на чуть обгоревшие плечи рубашку.

—Да он, наверное, уже озолотился, — пробормотала Лана. — Такое придумать. Но вообще, это ведь всё только для самых богатых, да?

—Не знаю, — пожал плечами король: — А чё тут особенно дорогого? Обычные широкоформатные мониторы по стенам и потолку. Просто их много и синхронизировано всё, чтобы создать цельный пейзаж. Вот собрать вместе картинку, запах, ветер, сделать всё так натурально, как в жизни, и даже лучше… Ну это как картину какую-то написать, или крутую симфонию… А много ещё таких пейзажей там, в запасе?

—В меню их двадцать штук. Я все уже пересмотрела. Таких крутых, вот прямо как эти два, ещё штук пять. А остальные чуть похуже. Ну, без души что ли. Но тоже интересные. Особенно если сравнивать с голыми стенами.

Они немного помолчали.

—Ты их по одному мне показывай, ладно? Чтобы на подольше растянуть. — Лана тихонько кивнула. — А в башне, для людей у нас точно подобного аттракциона нет? Ну, типа кинотеатра с вот такими комнатами, чтобы для всех? Думаю, на него был бы огромный спрос.