— Он уверовал, — раскачиваясь повторял Исеп, — он уверовал! Уверовал в то, что сам говорил...

— Ха... — усмехнувшись, Зэорис непристойно ругнулся, — маги всегда верят в то, что говорят. Как же ты был прав, Протелеон.

— Я... Я отдал приказ, две тысячи латников войдут в город, кроме тог, те войска, что стояли под Вольным, сейчас идут сюда.

— Этот мясник, Альтиор, поди торжествует, — заметил Исеп.

— Мы все ещё контролируем ситуацию, Зэорис, я понимаю твой гнев. Зеланд покушается на то, на что ты заслуженно претендуешь. Но то, чем он управляет больше не является в моих глазах серым орденом. Мы разобьём его, а городские серые круги сольются с магическим сословием. Так мы укрепим власть, обновим сословие.

— Протелеон, — Исеп попытался заговорить ровно, — твой план вышел из-под контроля, пора признать это.

— Хватит! — крикнул Протелеон.

Исеп и Зэорис обомлели.

— Верховный маг... — прошептал Зэорис.

— Не для того, вы здесь, чтобы в решающий момент дрогнуть. Это наш город, и этот город уже слишком велик, чтобы кто-то мог захватить его. В нем можно только раствориться, добравшись до вершины. Помните об этом.

Пауза.

Исеп нарушил тишину:

— И Зеланд не должен добраться до этой вершина.

— А как же Альтиор? — вдруг встревожился Зэорис.

— Что же с ним? — Протелеон достал трубку, приготовившись её раскурить.

— Ведь он введет белое рыцарство в город? Этого нельзя допустить.

— Совет и на следующем заседании не позволит ему этого сделать. Закон от одиннадцатого года запрещает рыцарям пребывать в городе в количестве, превышающем восемь сотен.

_____

На высоте полутысячи шагов над землей по светящейся дороге тысяча рыцарей мерным марше приближалась к плоской вершине опоры.

На ней дежурили помощники совета, молодые белые маги, одетые в стеганки с белым плащом поверх и вооруженные мечами, более для парада, нежели для обороны, потому как никто из них и не мыслил о том, что нападение возможно. При виде же надвигающего воинства, они сперва долго всматривались, а затем побежали к зиккурату.

Но воинство уже не спешило гнаться за кем. Альтиген исполнил свой план в то мгновение, когда стражники поняли, что случилось.

Тысяча черных рыцарей входили на вершину опоры, которая была больше в несколько раз любой цитадели даже самого крупного замка, когда-либо построенного людьми на континенте. Энергия растекалась по желобкам, что ломанными линиями образовывали причудливый рисунок.

От магистральной опоры к восточному зиккурату вел столь же колоссальных размеров виадук, шириной в три тележки. Рыцари двинулись дальше по нему. Словно две тысячи звезд засияли холодными пламенем их неживые глазницы, сияла в них магия, смешанная со сложным оттенком злобы, азарта и страха, сдобренная восхищением. Они все неслись лавиной ненависти и страсти к заветной цели, победе, какую человек не одерживал над другим человеком вот уже многие десятки лет. Столь велики были люди, что возвели сей град, и сколь же были велики те, кто сумел ворваться в него при свете дня, пусть и померкшем со смертью мира…

На плоскую крышу зиккурата стали выходить с лестниц по краями стражники на фоне кипарисов, колышущихся на легком высотном ветерке, здесь все было усеяно пышущей зеленью пирамидальных садов, демонстрировавших роскошь большую, нежели все вместе взятые золотые украшения.

Из ряда стражников выбился один.

— Именем Белого города, приказываю остановить…

Острие дротика вышло у него из затылка, изрыгая кровь потоком он пал на колени и обмяк, будучи трупом, досматривающим последние мгновения своей жизни.

Прочие же стражники разбежались.

Подойдя к началу виадука, ведущего к зданию Совета, Альтиген насладился в полной мере видом на город.

В толще воздуха окрашивались в голубоватый оттенок соседние пирамиды. Стаи прекрасных тропических птиц вспорхнули с деревьев и пролетели мимо. Лучи солнца отвесными столбами поливали столицу.

Здесь царили богатство и власть, мощь и сила магии и человеческого гения, выразившиеся в потрясающем масштабе.

А позади черные знамена бога земли поднялись.

Где-то внизу забили колокола.

Обернулся господарь и рукой указал на здание совета, украшенное мужественными архитектурными излишествами в виде укрепленных карнизов под плоской крышей и подпорок вдоль стен.

— Вперёд, над городом и к той пирамиде!

Вороное воинство двинулось по виадуку.

Белые маги на крыше совета встали в ряд и протянули руки свои, вокруг них заискрился воздух, словно россыпь мелких теплых звезд озарила небо над зиккуратами.

Черные маги ордена, затерявшиеся где-то в рядах, стали спешно читать молитву. Вороные доспехи покрылись белёсой пленкой.

С крыши вдруг ударили лучи, но потонули в воинстве.

Защита сработала, чародеи ордена распространили на своих воинов оболочку, впитавшую силу. Затем пленка испарилась, озарив все на один миг вспышкой.

Тогда сами черные маги отправили несколько лучей на карниз, откуда полетели осколки, а белые маги скрылись.

На крышу же центральной пирамиды в спешке выбегали белые рыцари, выстраиваясь в сплошную линию щитов, копья выросли впереди, лес острых наконечников. Белые знамёна поднялись. Лица в щелях шлемов светились магией, переполнявшей позитивно мутировавшие тела защитников города.

Все колокола города били беспрерывно.

Темные латники сжали свои копья крепко. Они все шли и шли, пока не подошли на расстояние двух шагов, и обрушились тогда копейные удары на ряды щитов, трещало дерево, лязгала сталь. И вот один за другим, рыцари падали, с пробитыми в щель для глаз шлемами, чудовищные удары магических тел рушили броню и черепа; валились в кучу темные и светлые латники.

Страшная рубка продолжалась, пока не уменьшилось число враждующих вдвое.

В первых рядах неутомимо сражался Альтиген, поражая копьем своих врагов одного за другим. Копья ломались, в первые ряды тогда подавали следующие.

Но вот, на флангах темные латники прорвались, окружая белых рыцарей, увидев это они сжались в круг и стали отступать к зданию, и там вороное воинство вдавливало их в стену.

И теперь уже белых рыцарей зарубали одного за другим, валили на землю и крушили, мяли латы, вскрывали, резали гранёными кинжалами.

И перебили так всех, кто вышел на крышу в тот день стоять за совет Белого города.

А закончив это побоище, темные латники окружили совет, но к вратам его подоспел Альтиген и встал пред своими воинами, что на мгновение забылись в пылу сражения.

— Никому не входить в это здание, власть священна, какой бы она не была, рыцари сражаются за власть! Власть магии на земле! Уйдем от этого здания, враги сами пригласят нас в него, — зычным голосом Альтиген снял слепоту гнева со своих людей.

Тогда хлынуло воинство в коридоры под советом, но там их встретили удары лучей, сжигающие латников десятками, и они вынуждены были оступиться, но чародеи ордена вновь начали читать свою молитву, окружающую темных латников силовой пленкой. Овеянные магией, латники ринулись внутрь зиккурата, и белые маги бежали.

Вскоре темные рыцари заняли зиккурат целиком, перебив стражу у ворот на верхние улицы и взяв под контроль лестницы, ведущие на нижние этажи и подземелья.

Тем временем восточный зиккурат уже был захвачен в том же объеме.

Был немедленно устроен патруль в садах и выставлены посты у всех входов.

Альтиген же занял одну из самых роскошных квартир, по всей видимости, принадлежащих самому Стратонику. Везде там была тяжелая резная мебель, алые ткани на стенах, золотая утварь. Здесь не стали ничего трогать, только вывесили орденские черные знамена с золотой головой быка у входа и внутри кабинета господаря.

На том штурм остановился.

Распылять силы и тратить рыцарскую силу на захват новых пирамид Альтиген не хотел, здесь у рыцарей вскоре будет гораздо больше войск, чем у него, но вряд ли они так легко выкурят его из этого здания, которое само по себе было неплохой крепостью. И разрушать его с помощью, ужасающей силы, магии они тоже не будут.