Черный рассвет

_____

Триумф.

Это будет его триумфом.

В своих вороных с позолотой латных доспехах господарь Государства Черного ордена стоял на краю массивного каменного уступа, подобного вырастающему из чрева горы клыку, под ним же было множество таких же, растущих вверх, а вершина же та звалась Пастью демона.

Пред уступом пролегал изгиб магической трасы. Колоссальная река света лежала здесь в воздухе, источая легкое гудение.

На этом уступе собралась тысяча черных рыцарей, опустив штандарты. Их ровные ряды словно тёмная ткань легли на неровный склон горы.

Клык демона смотрел на равнины, где вдалеке темнели, словно иглы, стволы погибшего леса альвов.

Небо в горах было особенно близким и тяжелым.

Альтиген опустился на одно колено, ощущая себя великим полководцем, загреб горсть сухой почвы в ладонь, а затем посмотрел, как она рассыпается сквозь пальцы латной перчатки. Так и рассыплется доминирование Белого города, ускользая из рук у врагов его, Альтигена, как эта почва, лишенная влаги и жизни, ибо сами они лишено духа истинной жизни. Поднявшись, господарь обернулся и снял шлем.

Из рядов появились неспешно и важно трое магов в черных мантиях, капюшоны скрывали их лица, длинные белые бороды торчали из-под них. Шли же они так, словно вокруг них не существовало ничего.

Небеса потемнели. Сухой гром раздался высоко.

Тысячи мутных глазах засверкали искрами страждущего разума, а руки, пропитанные магией, сжали крепче древки копий. Одна пятая всех рыцарей собралась здесь. Копья их крепки, мечи их заточены, тела их насыщены силой, а воля и разум едины с волей и разумом господина, за которого жизнь отдадут, будучи счастливы.

И оглядев воинство это, Альтиген наконец вновь скрасил свой лик той улыбкой, что свидетельствовала о его власти над ситуацией.

Маги же простерли руки к магической реке, и вылилось из неё русло, медленно, выливался из него светящийся жидкий туман, искры летели, но русло росло, взращивали его маги усилием своей мысли до самого клыка. И к самым ногам господаря протянулся светящийся мост.

И Альтиген ступил на него латным ботинком и, ощутив твердую землю, а когда снова обернулся к войску, то вытащил свой меч и поднял его к небу со словами:

— Мы идем на Белый город!

Воинство один раз стукнуло копьями и двинулось единой массой.

Альтиген пошел по мосту, и рыцари за ним. И огромная река магистрали потемнела.

Они будут идти две недели, днем и ночью, не замедляя ни на мгновение своего марша. Магическая река вошла в их тела, многие облака и озера энергии прошли сквозь них.

И вскоре на горизонте покажутся девять зиккуратов.

_____

О так называемых серых братьях в совете заговорили ещё до того, как было принято решение об отступлении.

Несмотря на то, что их было крайне мало, все же серых братьев было существенное количество среди магов приближенных к совету и самым высоким должностям в управлении городом. Они были. Нельзя было не заметить этого.

Серых братьев ловили на квартирах в нижних этажах зиккуратов, избивали до полусмерти, пытали, кого-то до смерти. Об этом говорили многие. А потом, на предыдущем заседании нескольких таких, искалеченных и трясущихся сам Альтиор ввел в помещение совета.

Кинув их к ногам верховного мага, он воскликнул:

— Предательство и ложь среди нас!

Поднялся, как всегда, страшный шум, гам, буря негодования.

Фракции в спешке обсуждали случившееся, никто не знал и не понимал, как реагировать. Несмотря на слухи, белые маги были слишком напыщенными, как правители, а потому не могли признать внутри себя, что есть нечто вне их идеи, пусть и подле неё, но нечто, что борется с ними и их властью на уровне мышления.

И такие люди все же были. Вот они. Изуродованные, пострадавшие за свою борьбу, но когда Альтиор сжал их волосы и поднял голову, то показал Протелеону их глаза, и тот ужаснулся. Стремление было в них.

Страх стал медленно растекаться по совету, по всему магическому сословию.

Серые… предатели, лжецы, шпионы, мечтающие посеять вражду и хаос в городе, люди, что скрываются среди горожан, в катакомбах, в кварталах, подбивающие толпу на мятеж медленно отравляющие сердца ремесленников и крестьян.

На следующем же заседании Зэорис поднялся и открыто заявил:

— Грядет мятеж! На город готовится поход!

Совет ответил смятением.

— Какие есть доказательства этому? — вдруг спросил Гликон.

— Вот вам доказательства, — с этими словами Зэорис достал свиток, прошелся по мраморному полу во внезапно наступившем затишье и вручил свиток Гликону.

Развернув же, Гликон пробежался глазами, и поднял растерянный взгляд к членам своей фракции, и вскоре выражение их лиц становилось одинаково тревожным, злым и полным панического разочарования.

— Это приказ о наступлении! Подписан магистром Зеландом!

— Зеланд? — усмехнулся Кронид, будто ждал этого, — магистр мятежников?

— Поэтому его уже давно не видно в совете, — продолжил Зэорис, — мои приближенные перехватили этот приказ у одного подозрительного человека, долго он пытался скрыться, а когда мои люди настигли его в тупике катакомб, тот он перерезал себе глотку кинжалом, душа его была для нас потеряна. Но эта бумага говорит обо всем. Зеланд предал нас. Он собрал вокруг себя множество смутьянов, и теперь идет сюда, чтобы оспорить власть белого совета.

К Гликону стали сбегаться и другие члены совета, чтобы посмотреть на злополучный документ, крик о несущейся на город угрозе, объятой быть может сталью и ненавистью.

Спокойствие, что лишь крепло с начала осады черными рыцарями града Вольного, теперь улетучилось, остался пульсирующий страх, вплетённый во взрыв ненависти.

— Мерзкие свиньи! — закричал Гликон, — мерзкие свиньи!

— Я предвидел это, — тихо сказал Альтиор Стратонику, сегодня они оба сидели в белоснежных тогах.

Эти двое присутствовали в тот день в зале совета и видели, как наливались кровью глаза тех, кто ещё недавно желал мира. Теперь, когда опасность стала реальной, их ноздри уловили аромат непокорности, что пробудило в них тех цепких тиранов, какими они были внутри.

Альтиор самодовольно улыбнулся.

— Обожаю погромы. Что-то вспомнилось мне… А ты когда-нибудь участвовал?

— Нет, — серьёзно ответил Стратоник.

— Жаль, это как грабеж при взятии города. Также весело! Только бьешь тех, кого давно знаешь, что вдвойне приятно.

— Ты навеселе, — Стратоник не мог не приободриться при виде оголтелого кровожадного веселья Альтиора, — сейчас они спросят тебя, наступит твой триумф, император.

Глаза у Альтиора загорелись.

— Слово императору белого рыцарства! — огласил в нужный момент Протелеон и отошел от своей трибуны, сопроводив Альтиора при этом взглядом, полным требовательности.

Прошел тогда и Альтиор к мраморной трибуне.

Совет слегка успокоился.

Взявшись крепкими руками за края трибуны, император сделал глубокий вдох:

— Белое рыцарство со всей мощью ответит на эту угрозу, какого бы не было число врага, у нас достаточно сил, чтобы отразить одномоментное нападение всех сил континента. Однако, громкими должны быть действия, а не слова. Потому прошу совет незамедлительно дать мне разрешение на начало нового военного похода, дабы разбить врага на подступах к городу!

_____

В коридорах зиккурата под зданием совета бродят стаи магов, живо обсуждая предстоящие изменения.

Тем временем Зэорис, Исеп и Протелеон сидят в одной из комнат на квартире Зэориса.

Кругом все та же аскетичная обстановка.

— Этот мужеложец не ведает, что творит!

— Да, мы знатно просчитались, — Протелеон в мрачной задумчивости разглядывает язычок пламени свечи.

— Протелеон, мы не контролируем его! Этот башенный пёс сорвался с цепи, ему плевать на все!