Альтиор убедил Стратоника в том, что господство и в эту эпоху может истинно опираться лишь на военную мощь. Грубая сила есть то, что им следовало развивать, белое рыцарство должно получить больше средств, больше простора для действия. Император уже во всю своевольничал на отдалённых концах континента.

Для всех было очевидным, что именно император развязал кровавую вражду между черными и белыми рыцарями, закрыв глаза на коварные нападения, учинённые отдельными командирами белого воинства. И это был удар по Стратонику, который желал сотрудничества с орденом. Он пытался помешать этому, но Совет не слушал его. А теперь орден ответил, и этот ответ ещё не содержал в себе всей его мощности. Что же. Если нельзя пресечь стремление Альтиора к разрушению, то это стремление следует подчинить себе.

Ещё недавно они были врагами по сущности, были воплощением противоборствующих сил в управлении городом. Теперь же эти силы сливались для одной цели, для господства города. Стремление Стратоника накапливать и подчинять себе ресурсы и стремление Альтиора делать это же с помощью оружия.

Думал ли Стратоник об Альтиоре, как о человеке… Префект Белого города уже давно ни о ком не думал, как о человеке. Уже остались лишь устремления и силы, издержки, противовесы, должности, интересы. Альтиор был человеком, хоть и природа его была безвозвратно изменена магией, что текла по его жилам, содержалась в его крови и внутренностях. Стратоник изредка мог подумать о том, что мышление его уже стало слишком обезличивающим и бесчеловечным, но затем лишь усмехался себе, глядя на прекрасные цветы в пригородном саду, наслаждаясь тенью от зелёных шелестящих крон.

_____

Раскол.

Это слово крутилось в голове у Зеланда.

Пастельные, агатового серого цвета с примесью персикового, бледные дни тянулись один за другим. Весь мир ощущался покрытым персиковой вуалью с бахромой из несуществующих водопадов.

Война стала рутиной в сознании уже всех, не только обычных людей, но и тех, кто ратовал за ней. Так быстро это произошло, что Зеланд стал в иные мгновения терять надежду, пока, конечно, не брал себя в руки.

Серые братья по-разному реагировали на изменения.

Одни верили, что они должны учинить восстание во что бы то ни стало, это были самые одержимые братья, которые торопили Зеланда с подготовкой к восстанию, другие же были противниками восстания, считали единственно возможным мирный переход через заполнение совета своими сторонниками. Медленное, ползучее наступление на власть, казалось им одним лишь мыслимым путем, открытое же столкновение с нею для них виделось безумием. Эти люди представляли лишь то, как будут раздавлены могущественной властью, не смели в мыслях своих дерзать атаковать её.

В своих скромных покоях в деревянной хибаре в граде Змеиная нора, Зеланд размышлял о Белом городе, видел в своем разуме его сооружения, неприступные словно сами западные скалы, и улицы, рассекающие столицу, словно смертельно опасные ущелья, в которых любое, даже самое могучее войско погибнет под нескончаемым градом снарядов, будет выжжено магическим пламенем, ведь белые маги будут оборонять свой град остервенело и ожесточенно, ведь это их общая и единственна вотчина.

После последнего собора Зеланд был доволен своей победой внутри ордена. Большая часть представителей была за него, он считал их самой важной частью Серого ордена, от признания которой и зависит успех любого из членов коллегии. Лидеров же и рядовых братьев, не разделяющих было гораздо больше, чем можно было думать; по донесениям слушателей, братьев, что подслушивали разговоры и следили за тем, каких мнений придерживаются рядовые члены ордена, число противников Зеланда возрастало каждую неделю, составляя уже половину от общего числа. И если думать об этом и дальше, то провал станет очевидным. Спустя несколько месяцев напряжение усилится, тогда будет созван новый собор из новых представителей, и Зеланд не уверен, что сможет оказать необходимое влияние. Крушение в собственной фракции… Но на самом деле для Зеланда это было не так ужасно.

Никто не знал, как именно проходит подготовка. Для неё нужны были именно магические ресурсы.

Теперь, когда Зеланд переманил на свою сторону магов, что присутствовали в ордене, будь то столичные волшебники или же местные колдуны из отделённых крепостей, он обрел настоящую силу. Как бы плохи не были дела с его влиянием среди обычных братьев, его авторитет среди магов лишь крепчал.

Те фанатичные братья, что лишь укреплялись в своей вере в серую философию по мере все более смелых высказываний Зеланда, были собраны в крепости Змеиная нора. Оттуда они направили колонной по забытой горной тропе к одному пустырю на уступе, где возвышалось большое каменное здание, когда-то возведённое пришлыми разумными демонами во время войны людей и чудовищ. Оттуда было прекрасно виден мертвый океан, над которым уже не летали чайки. В доме без окон, куда вел лишь один дверной проход, их собрали всех вместе и посадили на пол, даже ничего не расстелив, не озаботившись для них ни водой, ни едой. Все эти братья были начинающими магами, практиковали они владение тонкими силами, навыки преобразования собственного разума. Поэтому всем им приказали погрузиться в отрешение. Сидя там на каменных плитах, они медленно заглушали свои мысли. Далее опытные серые маги стали медленно пропускать сквозь их тела магическую энергию, образуя в здании плотный энергетический туман. Постепенно тела накапливали в себе магию, а братья учились сохранять её в себе. Тела их медленно крепчали, мускулы становились более сухими, но плотными и крепкими, и были уже словно сплетённые верёвки. Все это продолжалось многие дни. Денно и нощно маги преобразовывали тела будущих воинов, что позволит им вести войну в континентальных пустошах, где нет еды и воды, даст им силы сражаться с существами, чья сила гораздо больше человеческой, чья мощь отмечена демоническим следом.

Серые маги, что занимались этим, сами разрабатывали эту магическую технологию, создавая таким же способом первые отряды белых рыцарей. Они знали, на что белое рыцарство способно, ведь сами ковали его для защиты города, теперь же им предстояло создать войско кратно меньше количеством, но ещё более опасное и выносливое, не знающее страха перед могуществом городских сил.

Но созданные этой технологией воины исчислялись ещё лишь сотнями, на этой неделе они должны были едва перевалить за полтысячи. Зеланд колебался, он не знал, успеет ли он к тому моменту, когда наступит война. Белые бронированные колонны все ещё стояли в пустошах близ столицы. Они были наготове, но не шли к Вольному, где ещё умело оборонялись немногие сотни латников.

Спустя несколько месяцев будет лишь тысяча серых братьев. Их ужасно мало, каждый из них на вес золота, а быть может и серебра.

Азенет, ближайший сподвижник Зеланда, считал, что потеря признания коллегии младшими братьями, лишало их орденскую группу новых возможных рекрутов. Вскоре братья перестанут приходить в Змеиную нору, скоро перестанут уходить в горы, чтобы стать воинами. Но Зеланд отвечал на это, что орден не распространяется за пределами небольшой области вокруг столицы, братья не несут серую истину в Золотом троне так активно, как это можно было бы делать. Их неявной базой является весь континент, в каждом убежище, в каждом городе, найдутся люди, которые разделят их убеждения, люди, у которых есть глаза. Азенет считал это наивный, он в ответ на эти слава Зеланда, сетовал на то, что уже достигнутая численность ордена далась большим трудом, что многих братьев поймали рыцари, и неизвестно ныне, что с ними.

Инхерит и Азенет были самыми важными и близкими соратниками Зеланда, с тех пор как он перестал общаться с Зэорисом, Исепом, другие члены коллегии стали более спаянными. Эвлалия же проявляла умеренную лояльность Зеланду, чем он был доволен на данном этапе. С новым курсом, Зеланд уже не надеялся поменять состав коллегии полностью под себя. Не было у него также и веры в то, что он полностью сделает орден своим.