К семи часам перед кабинетами стали занимать места и первые посетители.

Прибыли косматые лешие – с требованием платы за аренду их леса в квадрате шесть. Блестящий рыцарь – с вызовом на дуэль к главбуху. Очень раздражённый на вид человек-цветок, с какой-то претензией в трёх экземплярах. Очаровательный единорог, с наивными мечтами. Нервный гном, и всё это кроме людей, смешно и броско разряженных, словно только что пришедших с маскарада. Они наполнили всё здание – сидели на стульях, на столах и даже на подоконниках! Очередь тянулась почти от самой гардеробной, извиваясь и изгибаясь по поворотам коридоров, подъёмам и спускам лестниц, утыкаясь в неприступную дубовую дверь.

Нашей героине с первым номерком в руке досталось порядком – её боязнь отойти далеко от заветной двери обратила на себя всеобщее внимание. А ещё стало ясно, что почему-то только Нифель из всех землян понимает речь илийцев.

– Ох! Какой жалкий человечек! Как решето, весь проеден! На твою душу напали термиты? – хохотали сквозь веера дамы в пышных платьях.

– Бедное дитя, – вздыхали колдуны в остроконечных шляпах. – Так молодо, а уже в руинах! О времена! Душе человека опасно переходить Границу!

Кто-то хохотал над ней, кто-то жалел, но никто не решался помочь и приструнить злобную «Ни», так как споры с дикими духами из Пустоты – далеко не каждому под силу. Нифель не понимала, о чём они говорят. Вскоре очередь привыкла к экзотичной землянке и перенесла всё внимание на бумажку в её руках.

Лишённая голоса, Нифель долго отрицательно мотала головой, наотрез отказываясь менять первый номерок на все сокровища этого мира, тем более вообще не понимая цены некоторых предложений – «шкуры, серебро и сила духа».

Старуха робела, куталась в чёрный платок и чуть не плакала от страха. Котик же ко всем ласкался и чувствовал себя весьма хорошо. А мужичок лишь нервно усмехался. Но вскоре и он осмелел, смог кое-как объясниться с гномом и за шоколадки из вендинга находчиво выменял у того несколько папирос – теперь они вместе ходили в курилку и, видно, были уже этим очень довольны.

Часам к двенадцати прибыли Аким с Миновым. Капитаны несли высокие бумажные стопки – из кабинета в кабинет, подбивая отчёты, – перед ними все закрытые двери внезапно любезно отворялись. Так же легко они шли сквозь коридор – бушующие волны толпы перед ними расступались. На минуту пограничники подошли и к спасённым людям, с опросом.

– Ваше имя? – любезно спросил девушку Аким. Он и забыл, что не снял с последней спасённой печать молчания. – Минутку… Итак, слушаю.

Нифель невероятно обрадовалась тому, что вновь может говорить. Но девушку смутило то, как пограничник отреагировал на её имя: печально поджал губы, как будто принося соболезнования.

– Ожидайте.

– Подождите! – она отчаянно ухватилась за белый рукав капитана, чуть не оторвав от обшлага пуговицы. – А мой брат? Вы его нашли? Он в порядке? Вы говорили, что в него попала стрела! Стрела того страшилы?!

Её пугали все мысли, связанные с братом, – она не могла ничего вспомнить из своей прошлой жизни и всё-таки точно знала, что любит его и очень волнуется.

– С ним всё будет в порядке! Не переживайте, – своим обычным бодрым доброжелательным тоном соврал Аким. Капитан лгал не из цинизма и не из человеколюбия – инструкции требовали не огорчать людей, дабы их негативные мысли не тревожили Илию.

– Объясните, что происходит! – потребовала девушка, отпуская рукав и понижая голос. – Мы в аду?

– А вы религиозны? – вздрогнул Аким.

Пограничники посмотрели на неё неодобрительно. Нифель пожала плечами.

– Ад – широкое понятие, – начал было философски Минов.

– Не говори глупостей! – категорически перебил коллегу Аким, расправляя плечи, и громко объявил:

– Мы в приёмной доброго, справедливого духа – Иоса, славного правителя Границы! – Он не собирался заниматься с людьми историей и географией. Работы полно, а этим какое дело? Они и знать ничего не должны! Сегодня или завтра их вернут по домам, лишив воспоминаний.

– Не скучайте! Всё будет в порядке! – бросил капитан и, подхватив понадёжнее свои бумаги, гордо удалился.

Нифель с сомнением покосилась на Минова. Но тот также решил не развивать свою мысль и поспешил за товарищем. Девушка пристыжённо закивала. Люди трудятся, работают, а она это обзывает такими грубыми словами, как «ад».

Собрав отчёты и собравшись морально, пограничники вошли к адмиралу. Нифель навострила слух, понимая, что за ними уж точно будет её очередь, – напряглась, вцепившись в номерок, готовая кинуться к желанным дверям в любой момент.

Тут очень вовремя рядом с ними появился служащий, который был призван отвлекать и занимать людей до их возвращения на Землю; в данных ей инструкциях значилось «не допускать у опекаемых плохих мыслей». Молодая, пышная, очень вежливая дама в белом фартуке – «Хозяйка Полома». Она была представителем личной охраны Иоса и имела почётный орден «За борьбу с Тревогами».

Полома, как и пограничники, свободно говорила с каждым из людей на его языке. Успокоив их и уверив, что «всё будет в порядке!», дама пригласила всех следовать за ней:

– Сейчас вам надо хорошенько подкрепиться и сказать мне, чем вы бы хотели заняться, пока ожидаете – чтобы ваше пребывание на Границе было приятным!

Нифель протестовала, ведь её очередь в кабинет адмирала – следующая! Но её удалось уговорить, убедив, что в случае чего – вызовут. Ей не стоило переживать: невозможно было что-то пропустить, ведь очередь во дворце Порядка была явлением перманентным, без конца и начала.

Земляне прошли к стеклянным дверям внутреннего двора, и им открылась сияющая в лучах солнца столовая! Полома посадила людей за стол в самой живописной части зала и принялась метать яства.

Перед Орбаном появились тарелка с фасолевым супом, квашеная капуста, пряно дымящаяся, шипящая сарделька и штрудель на десерт. Перед старушкой – пресная лепёшка, тарелка какой-то охряной жижи и блюдо с финиками. А перед Нифель – вазочка с витаминным салатом, вкуснейшее картофельное пюре с котлетами и творожная запеканка со сгущенным молоком!

Люди, особенно старушка, были поражены до глубины души таким нарочитым гостеприимством. Эта блестящая белизной скатерть, солонка и фарфоровая салфетница, как и вендинг, были доставлены специально для них. Вторая попытка трапезы была представлена едой, популярной в месте проживания каждого конкретного человека.

Со старушкой, чувствуя несправедливость такого выбора, все поделились.

За обедом через Полому, как переводчика, люди начали между собой хоть какое-то общение. Выяснили, что старушку зовут Жамиля, она из Омана и ей здесь очень нравится – она в восторге от еды и доброго обхождения. Жамиля попросила для себя в развлечение спицы и пряжу.

Мужичка звали Орбан, он долго объяснял, что работает на превосходной винодельне в городе Смольник и что обед без бокала вина – не обед. Но его пожелание Полома вежливо отвергла:

– Здесь режимный объект – алкоголь под запретом, простите.

Тогда Орбан попросил столярные инструменты, чтобы починить кресла, на которых им приходилось ожидать приёма. Это, конечно, было не то, чем он хотел заняться, но, видно, мужчина решил щегольнуть профессиональной выучкой перед красивой хозяйкой.

Нифель с жаром бросилась рассказывать свою историю, то, что считала главным: «Всё началось с огромного яблока! Вот такого», – она показала на плоды, лежавшие в корзинах под деревьями во дворе. Тут же выяснилось, что у каждого из её друзей по несчастью во дворе выросло подобное дерево.

Все попытки Нифель расспросить о том, где они находятся и что происходит, хозяйка вежливо обходила:

– Вам не надо волноваться! Скоро вы будете дома.

– Но то чудище на коне! Оно запретило мне возвращаться на Землю!

– Фьёр для вас больше не опасен, – врала Полома.