— Лесс? — наконец, опознал лешачиху Моррель. — Что с тобой случилось? Ты похожа на небельса!

— Это потому, что она стала человеком, — объяснила Татьяна. — И ты тоже, кстати.

— Я?! Я стал небельсом? — возмутился Моррель, оглядывая себя со всех сторон. — Властители! Но что случилось?!

— Напоминаю, если ты забыл. Ты умер, — ехидно ответила на вопрос ошарашенного файерна Татьяна. — Для того, чтобы вытащить тебя с того света, Лесс пожертвовала своей сущностью. Из-за тебя она стала небельсом. А ты стал человеком потому, что воскрешать мертвецов лешие не умеют. Они могут только влиять на сущности. Так что считай, что файерн по-прежнему мертв. А то, что от него осталось, сейчас перед нами.

— По-моему, я схожу с ума… — окончательно растерялся Моррель.

— Прости… я знаю, что ты ненавидишь небельсов, но другого способа вытащить тебя с Той Стороны просто не было, — всхлипнула лешачиха, держа в ладонях лицо любимого мужчины. — Властители! Как же я тебя люблю!

— Да? — хмыкнул приходя в себя Моррель. — Ну, тогда быть небельсом не так уж страшно. Я тоже тебя люблю. Кстати, в человеческом обличии ты стала еще красивее, — восхищенно сказал он, целуя Лесс и прижимая ее к себе ближе.

Ну так… а чего ж там может быть некрасивого? Лесс осталась сама собой. Только ветви превратились в гриву темно-русых волос, глаза стали карими, а кожа мягкой. Да и Моррель не сказать чтобы сильно изменился. Без чешуи, крыльев и гребня он, правда, выглядел уже не столь устрашающе, да и глаза превратившись из пепельных в пронзительно-черные уже не казались столь жуткими. А в остальном… все тот же. Красивый, нахальный и абсолютно бесстрашный. И кого же он напоминал Татьяне? А! Скинхеда, конечно же! Кого еще мог напоминать Моррель своей бритой налысо башкой? Да… пожалуй, к собственной человеческой внешности ему будет очень сложно привыкнуть. Это сейчас он без памяти рад, что вообще жив, и что Лесс рядом с ним. А вот когда эйфория немного стихнет… Татьяна даже боялась представить, что же тогда будет.

— Вы идете? — поторопил целующуюся парочку Женьшень. — Скоро сила полнолуния пойдет на убыль.

— Идем, — улыбнулась Лесс, не в силах оторваться от Морреля.

Это был слишком щедрый дар. Слишком невозможное чудо. И разве сущность лешачихи была достаточной ценой, чтобы его оплатить? Ради жизни Морреля Лесс была готова стать не то что небельсом — да кем угодно! Лишь бы только ощущать тепло его тела, слышать его голос, радоваться тому, что он жив! Даже если он тоже стал человеком! Лесс привыкнет к другому запаху, к иному цвету глаз, к гладкой, смуглой коже… в конце концов, разве это так уж важно? Какой смысл имеют прошлые убеждения, если они не помогли быть счастливыми?

Моррель был готов подписаться под каждым из этих слов. Правда, в шкуре небельса он ощущал себя довольно неуютно, и даже пока не мог привыкнуть к мысли, что он больше уже не файерн. Но если это было ценой за то, чтобы остаться рядом с Лесс… Моррель был готов заплатить и такую цену. Жаль, что воткнувшийся ему в спину кинжал спутал все планы. Но зато он остался жив! И теперь его не найдет никакая тайная служба файернов, сколько бы Наррена им не заплатила! Королеве просто не придет в голову искать человека. И вообще искать кого бы то ни было. Для всех Моррель мертв. Пусть так и останется. Главное, что он был жив для Лесс. Всё остальное уже было неважно. Моррель слишком хорошо помнил свои ощущения, когда понял, что умирает. Отчаянье, сожаление, злость… теперь у него есть шанс начать свою жизнь заново. И обличие небельса — это не самая большая цена за подобную возможность. Властители! Быстрее бы уже добраться до какого-нибудь дома и обнять Лесс покрепче! Как же он все-таки по ней соскучился. Наверняка имперский наряд с украшениями, в котором его воскресил леший, поможет Моррелю купить неплохой домик. И первое время ни в чем не нуждаться. Впрочем… они с Лесс знали, как зарабатывать деньги.

— Надеюсь, у меня останется моя способность махать мечом? — уточнил у лешего он.

— Да. Так же, как и у Лесс ее магия. Более того, вы сохраните и некоторые навыки своих рас. Умение ладить с лесом и видеть дороги. Правда, уже не в такой степени, — порадовал их обоих Женьшень, открывая портал между мирами.

— Ты уверен, что в мире, куда ты открываешь дверь, Моррель и Лесс будут в безопасности? — обеспокоилась Татьяна.

— Полной безопасности не может быть нигде, — логично возразил леший. — Но в том измерении, куда они отправляются, не охотятся на ведьм и весьма лояльно относятся даже к нечисти. Думаю, твои друзья смогут там прижиться.

— Спасибо тебе, — порывисто обняла Татьяну Лесс. — До встречи.

— Спасибо, — повторил Моррель. — Я тоже не буду с тобой прощаться. Мы наверняка встретимся. Я постараюсь найти артефакт жизни. Или мощного колдуна. Не отчаивайся. Мы твои должники, и никогда об этом не забудем.

— Поторопитесь! — выдохнул леший.

Парочка махнула Татьяне руками, переступила порог и исчезла. Синеватый квадрат портала мигнул несколько раз и пропал. Татьяна вздохнула и позволила себе развоплотиться, снова став безжизненной статуей. Оставаться привидением с каждой минутой становилось все тяжелее и тяжелее.

Леший покинул каменный круг и разжал ладони. Большое продолговатое семечко голубого цвета засветилось, поднялось в воздух и исчезло с первым порывом ветра. Удалось! Ему действительно это удалось! Теперь в их мире снова появятся высшие лешие. И самки. Такое стоило любого желания. Даже самого безумного.

…Лес был старым. Огромным, тёмным, таинственно поскрипывающим и практически не пропускающим солнечных лучей. Он был старым и хмурым, как переживший множество сражений воин, выстоявший и оставшийся в живых назло всем. Тихо трепетала листва на кронах старых деревьев, и лес, нежась на тёплом ветерке, потихоньку зализывал старые раны. Самая страшная из них обрушилась прямо ему в сердце. Белая молния, сверкнув, опалила одно из деревьев. И только сильный ливень, продолжавшийся почти два дня, не дал пожару пожрать слишком много. Впрочем, того, что успел огонь, вполне хватило. Ранние солнечные лучи, никогда не проникавшие в такую глушь, осветили чёрное пятно среди моря возмущённо шумевшей зелени. Лес выстоял. У него были друзья — дожди, птицы, ветер… Не прошло и нескольких недель, как чёрная поляна начала потихоньку оживать. Сквозь пепел пробилась трава, потом мелкие кусты, потом тонкие стволы деревьев… и вскоре молодая поросль нового леса уже буйно шелестела листвой на тёплом ветру. Лес улыбался. И берёг своё будущее. И ещё… ещё обрёл великий дар, оставленный в одном из семян неведомыми лесными богами.

Голубой ясень, пока ещё тонкий и слабый, упорно пробивал себе дорогу. Лес прислушивался к каждому его дыханию, радовался каждой новой веточке и с тревогой следил за его возмужанием. Лес не считал зим и вёсен, он слишком долго жил, чтобы придавать значение подобным мелочам. Именно поэтому, мудрый и терпеливый, он постепенно дождался того, чтобы оберегаемый им ясень расцвёл и встретил цветущим луну. Такого же, как он, голубого цвета. Потом было ещё двенадцать зим… а на тринадцатой весне лес впустил чужака. Стрый леший Женьшень медленно, не торопясь, продвигался к заветной полянке, чтобы принять в свои руки нового родоплемича. Такого не случалось уже давно. Лет тысячу. Или две. Леший даже уже уверился в том, что весь их род скоро иссякнет… однако ясень всё-таки вырос. И послал зов. Теперь нужно было принять новорожденного лешака и научить его первым шагам. Дальше ему будет помогать лес. Помогать, беречь и лелеять. Потому что через каких-нибудь пару десятков лет у него появится могущественный защитник. И тогда не страшны лесу ни пожары, ни засуха, ни ураганы. Тогда будет кому хранить молодую поросль и звериные выводки, решать споры между лесным населением и главное — защитить лес от самой страшной опасности — кровожадного племени, называющего себя людьми. Эти самые люди умели убивать для забавы. И зверей, и деревья, и даже друг друга.