Такое уж государство – не оставляет никого из своих гра- ждан на улице, без помощи… Эти проклятые империалисты мозолят глаза преимуществами своей демократической си- стемы! Только мы не покупаемся! Лучше мы на трубах теплотрасс будем загибаться, чем склоним голову перед американскими «носи- телями демократии»!

Мы, было, купились по доверчивости на их пряники (вер- нее, ножки Буша). У нас вон – вокруг города Петропавловска три огромных, новых когда-то птицекомплекса, заброшено! Раньше своих кур ели, теперь – американских столетних лопаем. Вроде, вовремя спохватились… Или поздно? Комплексы продолжают лежать в руинах, а мы продолжаем поддерживать экономику Америки, поджаривая их куриные ляжки…

Ой, отвлеклась… Извините!

Везёт мне на зятей! Первый, англичанин, был хорош, и вто- рой, австралиец, – не хуже! Только вот своим глупым видом Джейсон вводит людей (или только меня?) в заблуждение. Он умеет и любит работать. Всё понимает и схватывает на лету. Может починить компьютер и всю современную технику из так называемых гаджетов. Ловко продать по интернету старую Ленкину машину дорого и купить новую, шикарную – дёшево. Купить дорогой айфон за бесценок, поправить и перепродать.

Он сам стрижёт траву газонокосилкой (при Марке мы на- нимали соседа Рэнни). Может исправить противопожарное устройство на потолке (раньше мы вызывали хозяина). Может купить в магазине нужный инструмент для ремонта машины, воспользоваться им, а потом вернуть в магазин, якобы, за не- надобностью (Марку бы такое и в голову не пришло, он вообще за всяким пустяком обращался в автосервис). И вообще умеет и любит делать всё!

Когда мы летали на воздушном шаре с его матерью Кри- стиной, выезжали всем семейством на курорт. Три дня жили в шикарной гостинице, в первой линии отелей сразу у моря, откуда прямо из окон номера было хорошо наблюдать за сер- фингистами. Так вот Джейсон, у которого, по моему мнению, глупый вид, пошёл в администрацию отеля и заявил претензию, что в номере (на шесть комнат) недостаточно чисто!

– Чем мы можем вам это компенсировать? Может, бес- платный ужин в ресторане на всех? – льстиво предложил администатор, не входя в детали.

Джейсон был снисходителен и согласился… Мы вкусно поели, потанцевали – бесплатно пять человек…А в номере, по моему непритязательному мнению, было безукоризненно чисто…Да такой парень и русскому фору даст! Посмотреть же со стороны – дурак!

Вообще-то мне надо быть осторожней – зять и русскому языку теперь учится быстрее, чем мои внучки… А ещё Джейсон всегда в хорошем настроении, в отличие от мрачного, депрессивного Марка, который не работал, про- едал пособие, не поднимался с дивана, не занимался с дочерью, и самоутверждался, угнетая жену.

Раньше Джейсон работал водителем на большом самосвале, зарабатывал по 1000 долларов в неделю. Однажды он пожа- ловался хозяину, что сиденье в машине неправильное – тот не принял мер. Джейсон в результате повредил спину и теперь не работает, собирается судиться с хозяином. Адвокаты берутся за это дело и обещают отсудить много денег. Правда, за свою работу возьмут половину суммы. Джейсон лечится уже год, но спина болит, и он пьёт сильные обезболивающие лекарства.

Он всё рассказал о себе. Как женился на женщине с тремя сыновьями, которая была старше его на 10 лет. Как через шесть лет родила она ему дочь Поршу.

Поскольку старшие братья обижали девочку, а мать совсем не занималась её развитием и отказывалась становиться нор- мальной женой и матерью, Джейсон забрал дочь и уехал к своей матери Кристине, оставив бывшую жену и её сыновей в собственном доме.

Всего он с первой женой прожил 14 лет. Ни она, ни её дети, которых он поставил на ноги, добра не помнят и даже с Поршей общаться не хотят. А дочка, конечно, скучает по матери и братьям…

На Ленку он не может надышаться, на её дочерей – моих внучек – тоже. Порша-то уже большая, да он и не участвовал в её воспитании, почти не видел её маленькой – всё работал, обеспечивал прошлой семье надёжный тыл… А тут две малютки смотрят на него невыносимо синими, доверчивыми глазами… У Лены глаза серые, у Джейсона карие, и хоть обе девочки смотрят на мир синими глазами Марка, папой называют Джейсона…

А Джейсон смотрит на мою Ленку. Он просто не сводит восхищённых глаз! Ладно, когда они дома или на усадьбе… А когда ведет машину со скоростью 120 километров в час на трассе? Я сижу с девочками на заднем сиденье, мы «летим» из Мериборо в Бризбен, и я всё время вижу профиль Джейсона: он мчится вперёд, а смотрит… на жену.

– Скажи ему, чтобы он смотрел на дорогу! – прошу я Лену. Я вправду боюсь. А дочь смеётся. Она наконец-то счастлива! Как быть беззаветно любимой, она уже забыла или никогда не знала… Что ещё нужно человеку? И что нужно матери, дочь и внучки которой любимы?

Что же получается? У первого зятя, Марка, был умный вид а жить с ним было невозможно! У нового – глупый, а дочь с ним счастлива!

Всё же у наших мужчин вид намного умнее! И образование лучше! И читали больше! И кругозор шире! А вот почему-то ума себе не дадут, государства стоящего не построят…

Не-ет, шалите вы, западные демократы, с вашей хвалёной общественной системой! На всех людей благ не хватит! Не по- зволите вы нам хорошо жить! И потому мы расслабляться не будем! Насторожённо, с подозрением, мы будем взирать на этот непонятный и привлекательный западный мир!

Пережёвывая ваших кур и ваши нуландовские печеньки, мы будем всегда начеку!..

Прилетела в Австралию во второй раз прямо к Рождеству. От мороза – к лету. Мы с дочерью и внучками приглашены к её другу Джей- сону, где я познакомлюсь с Кристиной – его матерью. Мою мать тоже так звали, и я заранее исполнена к ней симпатии. Кристина моложе меня на семь лет. И вот мы встретились, познакомились. Приятная, гостеприимная женщина.

Одноэтажный коттедж с несколькими комнатами, двумя туа- летами. Видно по всему, что хозяйка она хорошая, не мне чета, и что здесь – её мир. Уютно, красиво, удобно. Множество мелких сувениров, ста- туэток, шкатулок, салфеток. Всё досмотрено, ухожено, обласкано руками хозяйки. А ведь двигаться ей трудно – очень полная, она раньше времени износила свои коленные суставы, и всё никак не решится на операцию по их замене.

Нас приглашают к столу. Никаких излишеств и тяжёлых блюд, как у нас водится – два вида салатов, курица, лёгкое вино, к которому так никто и не прикоснётся. Жарко. Есть не хочется, только пить…

Что-то ем, но здесь, в Австралии, я ничего не чувствую – ни вкуса еды, ни вкуса праздника – как-то не соотносятся Рождество и Но- вый год с жарой, даже пеклом. В доме кондиционер, но меня тянет на улицу.

Выхожу. Усадьба Кристины – это несколько акров земли, обнесённых лёгким проволочным забором. Просторный двор под огромным деревом, два гаража. За ним – настоящее (или искусственное?) озеро, склонённое над ним другое большое дерево, поросшая кустарником и деревьями целая гора, за кото- рой – железная дорога. Вон по ней прошла электричка на Бризбен!

«Железка» тоже наверняка изолирована незаметным проволоч- ным забором. Они здесь повсюду – бывает, думаешь, что идёшь по лесу, а на самом деле – между двух заборов. Но всё осталь- ное на усадьбе – в распоряжении пони – маленькой симпатич- ной немолодой лошадки. Кроме озера, поля и горы, есть у неё и собственные апартаменты – небольшой сарай, где она может скрыться в случае нужды от дождя ли, от солнца ли…

А ещё нужда бывает, когда в гости к матери приезжает Саймон, младший сын хозяйки. Я с ним тоже познакомилась. Высокий, похожий на неуправляемого подростка. От двух жён у него двое детей, да один приёмный, но он ещё не остепенился и доставляет матери немало забот. Хорошо хоть – живёт не близ- ко. Но сегодня они с женой и двумя детьми тоже приглашены.