Снова делаю шаг навстречу, размахиваюсь, как следует, и бью его по лицу. Ладонь обжигает болью, но я ее почти не чувствую. Он не двигается, даже в лице почти не меняется. Уверена, для него мои удары, как укус комара. Размахиваюсь еще раз и бью по второй щеке. Громко всхлипываю, но тут же прикусываю губу, чтобы не скатиться в истерику. Замахиваюсь двумя руками и начинаю бить кулаками по его накаченной груди. Но даже здесь быстро выдыхаюсь и отступаю.

- Ненавижу, - выкрикиваю с надрывом и срываюсь с места.

Замечаю в толпе Артура и подбегаю к нему.

- Подвезешь до дома?

- Да, конечно, падай, - кивает на свою машину.

Я сажусь на заднее сидение и благодарю Бога за то, что стекла у этой тачки наглухо затонированы. Слезы сразу брызгают из глаз, и я начинаю выть, как раненое животное. Ничего не могу с собой поделать, до дома терпеть не смогу, слишком сильным было напряжение и слишком страшными последние несколько часов. Артур молча ведет машину, ни о чем не спрашивает.

Только у моего подъезда он открывает бардачок и протягивает мне упаковку одноразовых платков.

- Спасибо, - севшим от слез голосом благодарю и выхожу из машины.

- Рита, с тобой все будет в порядке? – останавливает меня с тревогой. Я его понимаю, он наверно такой истерики никогда в жизни не видел. Переживает, чтобы я с собой ничего не сделала?

- Конечно. Я не одна дома, не нагнетай. Мне просто нужно было выплеснуть напряжение, сейчас уже гораздо лучше.

- Если ты завтра не ответишь на мое сообщение, я подниму тревогу, - добавляет с улыбкой и я, вопреки своему состоянию, улыбаюсь ему в ответ.

- Я напишу тебе первая. Спасибо тебе. За все, - машу рукой и иду к подъезду.

Я нисколько не соврала ему. Мне действительно стало легче. Колоссального облегчения я, конечно, не чувствую, но после истерики мои внутренности затапливает равнодушие и апатия ко всему окружающему миру.

Поднимаюсь в свою квартиру, скидываю на пол одежду и валюсь на кровать. Даю себе слово, что с завтрашнего дня начинаю новую жизнь, в которой абсолютно точно не будет людей, постоянно причиняющих мне боль. Ни Мишки, ни Марата. Первый, я уверена больше не посмеет ко мне сунуться, а второй … надеюсь, все же сдержит свое слово и оставит меня навсегда в покое. В крайнем случае, я всегда смогу переехать к бабушке с дедушкой. Там можно спрятаться не только от людей, там можно спрятаться от всего мира.

Прошедшая бессонная ночь и сильная усталость делают свое дело. Прячу голову под одеяло, закрываю глаза и почти сразу проваливаюсь в тяжелый сон.

Сегодня воскресенье, поэтому моя смена в кафе начинается с самого утра. Несмотря на события вчерашнего вечера, проснулась я с легкой головой и в очень даже приличном настроении.

На работе аврал, потому что две официантки не вышли, а для выходного дня это почти катастрофа. Администратор распределяет столики между теми, кто остался, и я понимаю, насколько тяжелой будет моя сегодняшняя смена.

К трем часам дня я не чувствую ног, а к восьми вечера мое тело так ломит от перенапряжения и нагрузки, что я не уверена, смогу ли еще хоть раз удержать поднос с напитками. Руки трясутся, как у наркомана, и бокалы начинают опасно звенеть, рискуя свалиться на пол.

Резко развернувшись возле очередного столика, чувствую, что теряю равновесие. Внезапно мой поднос перехватывают чьи-то сильные руки, а следом так же ловко ловят меня за талию, не оставляя ни единого шанса растянуться на полу вместе с горячим кофе.

Поднимаю голову и вижу Марата. Я не чувствую никакой благодарности к нему сейчас, и уж, конечно, никакой радости от встречи. Вообще никак не думала, что это произойдет так быстро.

Довольно грубо отпихиваю его от себя и аккуратно сгружаю чашки на столик.

- Что тебе здесь нужно? – озвучиваю вопрос на ходу, когда лечу снова к барной стойке за новым заказом.

- Я поговорить хотел.

- Во-первых, этого не хочу я, во-вторых, не самое удачное время. У нас сегодня аврал, а людей не хватает.

- Ничего страшного, я подожду, - говорит абсолютно спокойным тоном и меня это нереально бесит. Я искрю, как высоковольтный провод, а он остается максимально невозмутимым, как в рекламе самого лучшего успокоительного средства.

- А я думала ты сейчас предложишь свою помощь, - нахожу в себе силы, разворачиваюсь и смотрю ему прямо в глаза, - будешь бегать с подносами наравне со мной.

- Я могу прямо сейчас договориться с администратором и тебя отпустят домой, без всякого ущерба работе.

- Интересно, как я буду при этом выглядеть перед остальными официантками? – едко отражаю его идею.

- Максимально положительно, потому что я могу очень хорошо компенсировать им сверхурочные.

- Ах, да! Я и забыла с кем имею дело, - продолжаю нагружать поднос новыми напитками.

- И с кем же?

- С мажором, у которого главный девиз по жизни «Я могу купить абсолютно все». Разговаривать с тобой я не буду. Оставь меня в покое, наконец, - с этими словами поднимаю тяжелый поднос и обхожу его стороной.

Пока ставлю напитки на столик, замечаю, что Марат выходит из кофе и выдыхаю с облегчением. Неужели так просто отстанет? Даже не верится.

Через двадцать минут смена заканчивается, и администратор зовет нас всех к себе. Выдает премию за сегодняшний день и обещает, что такого больше не повторится. Сказала, что набирает дополнительных работников на случай всяких форс-мажоров. Это очень хорошее решение, потому что после таких смен моя решимость работать несколько ослабевает.

Выхожу на улицу и всерьез думаю о том, чтобы вызвать такси. Тем более сегодня я получила премию и устала настолько, что готова немного побыть транжирой. Достаю из кармана свой разбитый телефон, но внезапно чувствую, как единственный свет от фонаря мне заслоняет чья-то тень. Поднимаю голову и узнаю Марата. Кто бы сомневался.

Он достает из-за спины руку, и я вижу букет цветов. Красивый, шикарный и просто неприлично огромный букет. Это его действие автоматически поднимает со дна моей души болезненные воспоминания, например те, когда он задарил меня цветами на семнадцатилетие.

- Цветы? – едва заметно морщусь, - с чего бы это?

- Просто захотелось. Давай поговорим, пожалуйста.

- Говори, - решаю, что выслушать его будет намного быстрее, чем стоять здесь и пререкаться, - только быстро. Я устала и очень хочу домой.

- Я не виноват был в аварии вчера. Не в моих правилах перед кем-то оправдываться, но я хочу, чтобы ты знала правду. Осипов подрезал меня, я притормозил, а он не справился с управлением и улетел с дороги в заграждение.

Господи, а ведь он так ничего и не понял вчера. Думает, что я расстроилась из-за Мишки и поэтому оттолкнула его.

- Я знаю, Суворов сказал мне вчера. И что?

- Он был в сознании, поэтому пока мы ждали скорую, я … немного поговорил с ним. Забрал у него телефон и все удалил. Тебе не о чем переживать.

- Серьезно? А я разве переживала? Я с самого начала сказала тебе, что мне плевать на эти видео. Да, неприятно, но не смертельно. Я же просила тебя не лезть в это дело. Я его не защищаю, более того глубоко презираю за то, что он сделал и хотел сделать, но ты…

Голос срывается от волнения и эмоций, откашливаюсь и продолжаю.

- Неужели ты думал, что все это, - неопределенно машу рукой в сторону, - как-то обелит тебя в моих глазах и я все забуду? Как ты унижал меня, винил во всем подряд, даже не поговорив со мной перед этим... А знаешь, что самое ужасное. Ты был готов переспать со мной, несмотря на мое состояние. Ты не мог не заметить, каково мне было пойти на этот шаг. Ты бы переступил через меня, Марат… Уверена, что сам бы ты ни за что не остановился.

- Рита, - выдает с мучительным стоном, - я бы никогда не стал силой…

- Мне так не показалось, - грубо обрываю его, - на всякий случай обозначу еще раз. То, что ты сделал вчера, ничего между нами не меняет. Я тебя не прощаю, Марат. Очень жду, когда ты выполнишь свое обещание и оставишь меня в покое.