— Значит так, господа присяжные заседатели. — сказала она вслух, чтобы услышать звук своего голоса: — из эксперимента номер два стало ясно, что войти в транс будучи в состоянии подпития — не получается. Намного лучше получается заснуть… и то хлеб, конечно. Но не совсем то, что я хотела… а общее состояние… — она прислушалась к своему телу. Нет, тупая боль и сосущее чувство под ложечкой — никуда не делись. Зато к ним добавилась головная боль и тошнота. Она знала, что похмельный синдром можно снять, если выпить немного еще — похмелится, но одна мысль об это уже заставила ее поперхнуться и подавится. Неет, от алкоголя ее сейчас вывернет. А может надо было с крепкого напитка начинать?

Она поискала взглядом и не нашла выпуклый бок перетянутой желтым шелковым шнуром фляги с крепким байцзю Маотай. Пошарила рукой. Ага, вот и оно. Но открывать его она сейчас не будет… оставит на потом. А где ее палка-костыль? Ага, вот и она.

Она вздохнула и попыталась встать на ноги. Со второй попытки у нее это удалось. Она привесила драгоценную флягу с байцзю на пояс, воспользовавшись шелковым шнуром. Взяла свой импровизированный костыль под мышку и неспешно похромала в деревню. Неспешно — потому что так у нее меньше болело внутри. К обычной боли и дурноте добавилось еще и ощущение что она словно — наполненный бокал с жидкостью. И что если ее болтать или там наклонять — то она прольется на землю. Почему-то она была уверена, что прольется она не хорошим вином или там чаем… а чем-то отвратительным. Она остановилась и глубоко вдохнула свежий ночной воздух. Хорошо, что на островах не водится крупных хищников, подумала она, ни хищников, ни лихих людей… все тут свои. Потому и нравы простые.

Она вдруг подумала, что это необычно. То, что ее не ищут. Вернее — не нашли. Остров не такой уж и большой, все знают, куда она пошла… обычно бы едва завечерело — так Жи Минь бы показался, проведать. И домой вернуть. Хотя… может и был. Увидел, что она — спит под деревом без задних ног, вот и решил не тревожить. Что с ней сделается? Максимум — комары покусают, да спина затечет, ну так комарья в рыбацкой хижине не меньше, а то и побольше будет.

В этот момент до нее донесся запах дыма. И какой-то шум. Дым… пахло чем-то вкусным. Порой деревенские устраивали большие совместные пиры, они тут все общиной жили, и радость и беда общие были. В прошлый раз она на такой вот пир попала, когда кто-то из деревенских Жемчужину Дракона нашел… тут так называли крупный жемчуг необычного цвета. Потом даже оценщики приплывали… сейчас вот все ждут, когда покупатели явятся.

Как по ней, так зря ждут, нужно самим ехать на материк и искать покупателя. Понятно, что дело рисковое, но если покупатель к тебе на острова сам приплывет, так он никогда нормальной цены не выставит. Хочешь хорошо продать? Лучше всего в Лояне — ювелирам продать напрямую. Без посредников. Или вообще — лот на Императорский аукцион выставить. Вот там — да, можно озолотиться… но такое путешествие обычному рыбаку не по карману, да и облапошат его по дороге. Вот и ждут деревенские визита покупателей, что со дня на день должны явится. А то может, пока она тут под деревом спала — и явились? Тогда понятно откуда шум и почему в воздухе так приятно пахнет жареным мясом… как ей повезло. С похмелья плотно покушать, жареным мясом… а то этот рыбный бульон уже поперек горла стоит. Все бы ничего, но вот диета у местных уж больно однообразная. Сяо Тай от рыбы уже разве что не на стенку лезла… в деревне есть свиньи, но их мало и их режут только по большим праздникам. Вот когда оценщики приезжали — зарезали… и сейчас видимо тоже.

Она втянула ночной воздух ноздрями. Едва уловимый запах дыма и жаренного на костре мяса. А ведь деревенские наверняка и рисовое вино выкатили на столы… если она плотно поест и хорошенько выпьет — глядишь снова уснуть получится…

С этими приятными мыслями — она поковыляла в деревню, думая о том, что она — в долгу не останется. Подарит деревенским свое драгоценное байцзю… а что? За жареную свинину не жалко. Кроме того, они же тут все так живут — все вместе делают. С другой стороны, общинная жизнь бывает сурова, тут места для демократии нет. Если восстановишь против себя общину — то уж лучше уезжать, жизни не дадут. Хотя к Сяо Тай все относились с сочувствием и пониманием… видимо богатое по местным меркам платье внушало подозрения о высоком статусе и всем таком прочем. Ну и вообще народ добрый и спокойный. Голова, правда, болит… но зато сегодня она сможет заснуть, а не будет ворочаться до утра, мучаясь болями. Рецепт найден… сейчас она на празднике погуляет, да выпьет хорошенечко… нужно будет Жи Миня попросить, чтобы как она вырубиться — до дома ее донес…

Она идет вперед и ветер доносит до нее дым и запах… а еще чьи-то крики… странно. Почему не играет музыка? Обычно в барабаны бьют и танцуют на площади посреди деревни… танцы у местных такие… завораживающие. Девушки стоят и гнутся в талии словно тростник и руками плавно так волны пускают… вроде и стоят на месте, но словно движутся все вместе. А вместе с барабанами — еще и на флейте играют… но сегодня не слышно. Да и крики… слишком резкие для праздника. Она делает еще несколько шагов и в просвете среди деревьев — видит пляшущий огонь. Пожар⁈

Глава 13

Она сидит на берегу и смотрит вдаль. У ее ног, на песке — лежит так и не открытая фляга с драгоценным баоцзю из провинции Гуджоу. На ее лице — разводы грязи и копоти, ее одежда выглядит так, словно ее вываляли в саже и пепле. За спиной — пепелище деревни, сгоревшие дотла дома, тела на земле и рваные рыбацкие сети на жердях для просушки и ремонта.

Пираты Южных морей — бич побережья… каким-то образом они узнали, что в деревеньке кто-то нашел большую и цветную жемчужину, жемчужину размером почти с голову младенца. Узнали и устроили рейд. Эти ребята не сеют и пашут, они берут все силой, выплачивая железную виру.

Она смотрит вдаль и думает о том, что рейдеры были очень быстры, видать немалая практика за плечами. Сколько ее не было в деревне? Почти день? За какое-то короткое время во всей деревне не осталось ни одного живого человека. Всех или вырезали на месте, зарубив или выпустив кишки, или же — забрали с собой, чтобы продать в рабство. Сяо Тай отлично помнила, какие страсти рассказывала бывшая управляющая «Персиковым Садом» про бытие рабом или рабыней на кораблях пиратов. Для тех, кто оказался невольников или невольницей в результате рейда — лучше молится чтобы их выкупили где-нибудь на Материке или даже на Островах. Потому что те, кого пираты оставят себе, для так сказать «внутреннего потребления» — скорее всего долго не протянут.

Она сидит и глядит вдаль. Рядом с ней, тут же на песке — лежит Жи Минь, единственный защитник семьи Су, единственный мужчина в семье. Младшенький.

Тел женщин семьи Су она так и не нашла. Видимо потому, что женщины — это товар. Хотя и мальчики в этом мире тоже товар, но Жи Минь был настоящим защитником своей семьи. Сяо Тай понимает это, глядя на длинный разрез от левого плеча к правому бедру. Разрез нанесен спереди, размашистым и сильным ударом широкого лезвия. Что-то вроде да-дао, тяжелого большого меча с широким лезвием. Такой удар не нанесешь алебардой Третьего Брата Чжан Хэя, ведь на лезвии Ущербной Луны, через его обух — пропущены восемь колец, которые не дают лезвию разрубить от плеча до бедра. Чтобы не застрять в теле противника в момент сражения. Но тут… кто-то рубанул мальчика, да так, что едва не развалил его тело пополам. Никто не будет рубить вот так в настоящем сражении, именно потому на лезвии Ущербной Луны и стоят восемь колец… чтобы быстро вынуть оружие и продолжить бой. Вот так рубят только тогда, когда уверены в своей безнаказанности и еще — когда бахвалится силой удара. Человеческое тело так просто не разрубить… а еще лезвие легко зажимается внутри. Если ты не разрубил его до самого конца — можешь остаться без оружия в разгар боя. Однако у палачей такой проблемы нет, ведь это не бой, это казнь. В этом случае — еще и развлечение. Проба лезвия. Возможность похвастаться перед своей командой…