— Точно. — говорит она: — да я с самого начала такой была. Вот только-только меня в семье Вон Ми удочерили, и я тут же с Главой Баошу…

— Он же ваш отец! Пусть приемный… но все же! — Ли Шан едва не плачет. Она кивает. Понятно, Ли Шан слишком законопослушный сын… хотя в тот раз все же осмелился встать против своего отца. Ненадолго правда — секунд на пять, пока Генерал Лю его в стенку не воткнул легким движением.

— Ну да. — признает она: — действительно, наверное, не стоило. Но сделанного уже не воротишь. Да и с твоим отцом у меня…

— Все-таки это случилось! Вы и мой отец! — вскакивает на ноги Ли Шан: — как вы могли⁈ Я так любил вас!

— О. Уже в прошедшем времени. Это хорошо. — кивает Сяо Тай: — так и есть. Я не ангел и мой темперамент оставляет желать лучшего.

— Мне даже как-то легче стало. — говорит Юиньтао: — я думала я одна такая. А вы оказывается тоже…

— Поверь мне. — Сяо Тай улыбается улыбкой умудренного жизнью человека: — всех случаев и не перечислить. Так как вы поддаться чувствам… Первый Брат, Третий Брат Чжан Хэй, моя названная сестра Лилинг…

— Даже с сестрой! — рыдает Ли Шан. Сяо Тай не обращает на него внимания. Пусть слушает, а то думает, что я идеал и никогда не позволяю себе сорваться на людях. Это просто он не видел ни разу, вот и выдумал себе светлый образ.

— И этот, как его — Чжан Тун, что ли? Который из Семнадцати Сильных? Которого потом Третий Брат в землю головой вниз вбил. И с ним тоже… — она не добавляет слова «поссорилась» или «дала волю чувствам». И так ясно, что она не подумала, а поддалась порыву и разрешила Третьему то, из-за чего его теперь все извергом считают. А виновата она, со своей ТРИЗ и подначками… эх.

— Так вы делаете это и с врагами⁈

— С врагами, с друзьями… когда я их сортировать буду. — пожимает плечами Сяо Тай: — кто попался, того и… ну характер у меня вредный. Всегда в бутылку лезу. Понимаю, нужно быть дипломатичнее и гибче, но порой получается — вот как у вас двоих вышло. Так что не переживайте вы. Все нормально. Я сама такая же.

— Ну нет. — качает головой Юиньтао: — вы не такая же. Вы совсем на другом уровне. Богини «Персикового Сада» у вас уроки брать должны. Общество бы осудило вас, но вы моя Госпожа и мой Наставник и я пойду по вашим стопам.

— Ну что ты. — Сяо Тай вздыхает: — я рада что у тебя сложилось такое мнение, но я просто человек. Хотя мне никто не верит.

— Я так и знал. Госпожа Тай и мой отец… а вы говорили, что у них ничего не будет, госпожа Тама!

— Откуда мне знать⁈ Я предположила, что они не женятся! Госпожа, вы же не собираетесь за Генерала замуж?

— Нет конечно. — отвечает Сяо Тай: — что за дикие мысли такие. Не собираюсь я никуда. В смысле собираюсь завтра на пляж… то есть в научную экспедицию, но не замуж. Зачем мне замуж? Я — свободная женщина Востока, что хочу то и делаю.

— Вот! — поднимает палец Юиньтао: — я же говорила! А ты сам не тушуйся, раз уж Госпожа такая слабая на передок — ты ей предложи и все. Чем ты хуже, чем все эти люди? Уж Чжан Туна я помню, ты точно его лучше. Хотя… конечно странно что в списке твой отец и ее приемный отец…

— Ой, да когда бы я сортировала… отец Джиао тоже, кстати. — говорит Сяо Тай, решив не упоминать что ссора с ним закончилась для него трагически. Пушка Иоганна Карла Фридриха — это не хухры-мухры, его в клочья порвало. И, технически — он первый на них напал, но да, в любом случае конфликт, вот как у этих двоих. И да, она действительно едва ли не со всеми сперва ссорилась.

— Надеюсь эти примеры убедили вас в том, что ничего плохого вы не сделали. — говорит Сяо Тай: — а вообще если вы продолжите в таком духе, то и я могу вмешаться.

— Что⁈ Ну нет, спасибо, Госпожа! — говорит Юиньтао и поворачивается к Ли Шану: — а ты чего молчишь⁈ Говори, что помощь Госпожи нам не нужна, ну же!

— Ээ… — мнется Ли Шан: — но ведь…

— Ах ты извращенец! — вспыхивает Юиньтао и хватается за рукоять меча: — а ну-ка!

— Нет, спасибо, Госпожа Тай, не нужно вмешиваться! — торопливо произносит Ли Шан: — мы… сами!

— Ну вот и хорошо. — удовлетворенно откидывается на спинку кресла Сяо Тай, оглядывая малых сих: — но если что вы зовите. У меня опыта знаете сколько?

— Да мы уже поняли. — ворчит Юиньтао: — прав был Отшельник, путь совершенства тернист и нужно отринуть стыд на этом пути.

— Госпожа Тай… — вздыхает Ли Шан: — я все равно буду вас любить. Но вы уверены, что все, что произошло между мной и госпожой Тамой — это нормально? Я воспитан в других традициях и в таких случаях у нас…

— В чужой монастырь со своим уставом не лезь. — поднимает палец Сяо Тай: — если оба живы остались, и никто никому ничего не сломал — то и ладно. А то у меня в процессе… всякое бывает. — она вспоминает ботинки Чжан Туна, торчащие из земли.

— Вот видишь, Говорящая Рыба, я тебе спасла. — говорит Юиньтао и толкает его локтем в бок: — не всякий такое выдержит с самой Госпожой. Чжан Тун был слабак и умер. Тебе нужно достичь уровня хотя бы Третьего Брата, Чжан Хэя. Будешь пока со мной тренироваться.

— Тренировки — это хорошо. — кивает Сяо Тай: — если будет нужна помощь…

— Нет! Спасибо, но нет!

Глава 6

Интерлюдия

— Расскажи еще историю, Синфен-шишу… — почтительно наклоняет голову юный Жиминь, его бритая макушка сверкает и Сумэй едва сдерживает смех, уж больно уморительно он выглядит.

— Устал я. — важно говорит дедушка Сифен, оглаживая свою седую бороду: — вам озорникам все истории рассказывать. А кто будет корзины плести? Целый день бездельничаете…

— Да мы же плетем! Все плетем! — Жиминь упускает момент, гибкая ветка вырывается из его пальцев, и он чертыхается, перехватывая ее, чтобы вплести в контур корзины-ловушки для крабов. Не умеет Жиминь со старым дедушкой разговаривать, не так нужно разговаривать…

— Конечно же вы устали, Сифен-шишу… — говорит она, смягчая свой голос, обычно резкий и мальчишеский, но сейчас — мягкий как пуховые подушки и сладкий как медовые соты: — давайте я вам плечи разомну, наверное, затекли… — она плавно перемещается за спину к дедушке и начинает разминать ему спину круговыми движениями пальцев.

— Ну… не так чтобы совсем затекли… — говорит Сифен и расправляет свои худые плечи: — но целыми днями корзины плести тоже не мед. Вот были бы у меня ноги, только бы вы меня и видели. В юность свою я такую раковину встретил, размером с этот дом. Каждая створка как дверь! А в раскрытых створках было видно, что на розовых складках плоти лежит огромная черная жемчужина!

— Правда⁈ — подается вперед Жиминь, забывая плести корзину, упрямый прут снова вырывается из-под его пальцев, но он не обращает внимания: — и что⁈ Вы достали ее? А сколько она стоила? Это вот как Крепконогая Юй, которая Жемчужину Дракона достала на неделе?

— Да ты что! — машет рукой дедушка Сифен: — та жемчужина была в разы больше! Больше твоей головы! Больше головы старейшины! Вот только поднять такую раковину я не смог бы, она крепко приклеена к скале была, да и даже если бы не была — я бы не поднял такую тяжесть. А просунуть руку за жемчугом — так она закроет створки и все. Останешься на дне морском, рыб пугать. Знаете сколько таких молодых да ранних остались в морском царстве? Это только кажется что оторвать ракушку просто, даже маленькая так бывает приклеена, что замучаешься, а тут такая громадина…

— И… что же вы сделали? — придвигается Жиминь ближе. Сумэй тем временем принимается разминать шею дедушки, двигая пальцами плавно и не торопясь, как и любит старик.

— Что сделал. Я вынырнул и взял весло с лодки. Весло и камень. Привязал камень к веслу, и бросил в воду. Нырнул за ними… а уже на дне — вставил весло лопастью в раскрытые створки. Чтобы они не закрылись совсем. А там, думал я, протяну руку и вырежу жемчужину… да на такие деньги можно было бы новую деревню построить. Да что там деревню, можно было дворец на берегу отгрохать… но чертова тридакна как захлопнет створки раковины и весло в щепки! — старый Сифен от огорчения хлопает себя по обрубку ляжки: — раз и все! А без весла куда? Я пока вынырнул, да пока лодку к берегу направил — намучался. И как назло забыл, где там была эта раковина… не раз с тех пор в том месте нырял, но не нашел ничего…