Глава 1

Она стояла на балконе и смотрела вдаль. Дворец Генерала был выстроен на скальном основании, возвышаясь над всем городом и отсюда можно было видеть очень далеко.

— Чай готов, Старшая Сестра. — сказала ей Джиао: — пожалуйте чаевничать. Вы сегодня так много говорили с Генералом Лю, устали поди.

— Устала. — не стала скрывать она, отрываясь от созерцания ночного города. Внизу словно бросили в темноту горсть огней, будто стая светлячков расселась в долине Лань. Она еще раз с сожалением бросает взгляд вниз. Где-то там сейчас Ли Шан, в своем особняке, излеченный и расстроенный. Вместе с ним и Юиньтао, которую на самом деле даже не Сакура зовут. Тама Мицуходэ. Она же Грация. Гараша… интересно сплетаются нити судьбы.

Она вспомнила лицо Ли Цзянь и в груди кольнула неясная обида и тоска. Сама виновата, подумала она, выбрала дальнюю дорогу, ушла из Деревни Вечного Праздника, а могла бы остаться, вон как та наемная убийца.

Она садится за стол и берет свою чашку с ароматным напитком, налитым Джиао. Чай во дворце у Генерала отменный. Вообще, Лань процветает, все тут у них хорошо, и на улицах порядок, и на дорогах никто никого не грабит, торговле и производству зеленый свет, налоги не высокие, а еще запрещено людей в бей-сы, в долговое рабство вгонять. Должен тебе человек — ну вот, пусть будет должен. Город его на поруки берет и вместо него тебе деньги выплачивает… а человек на общественных работах вкалывает. Вроде бы все нормально… но Сяо Тай знает людей и понимает к чему такое приводит. Неизбежно появляются люди, который хотят на этом заработать. Пишут расписки и оформляют долговые договора, которых на самом деле не было. И надувают систему, выдаивая деньги из муниципалитета… но в Славном Городе Лань это не прокатит. Почему? Нет не потому, что у чиновников Генерала Лю есть Камень Истины или там Сыворотка Правды, нет. Самое главное тут в том, что ростовщичество в Славном Городе запрещено как явление. Нельзя деньги в рост давать. Но как же — скажут экономисты, это же торможение всей экономики, смерть инвестициям и производствам, эдак и в средневековье скатится можно. Но, во-первых, мы и так в средневековье живем, думает Сяо Тай, а во-вторых, деньги в займ тут все же дают. Но только одно ведомство — Казначейство Славного Города. Под разумные проценты, а в случае инвестирования — с вхождением в долю. Каждый бизнес на территории Славного Города имеет от четверти до половины доли Казначейства.

— Интересная тут у них задумка. — говорит Сяо Тай: — рвет она меня на части. Нелегкая перспектива, что делать… пока ума не приложу.

— Чай пейте, а то остынет. — говорит Джиао: — Старшая Сестра обязательно придумает что делать. Она умная.

— Умная. — вздыхает Сяо Тай: — была бы умная, не попала бы как кошка ногами в жир. Ты пойми, Джи Джи, город действительно процветает. Вся провинция процветает, как будто на дворе Золотой Век. Произвола нет, казнят тут частенько, но действительно преступников и их количество стремительно уменьшается, а у них на виселицах вообще большей частью уже тела висят. Но не в этом дело. Нету долгового рабства, кредиты выдает Казначейство… но ведь всегда есть люди, которые стремятся обмануть систему, ну или же не умеют распоряжаться деньгами. Или просто не хотят работать. Кстати, детский труд запрещен. Беспризорников ловят — вон как Иши и его друзей… Генерал сказал, что их просто хотели в детский дом отдать. Дескать и еда там есть и даже обучение письму и ремеслу… но откуда детям знать? А на агрессию в черте города у Серых одна реакция, скрутить. Не удается скрутить — значит обезвредить на месте. Такие вот человеческие фагоциты, кровяные тельца в иммунной системе города.

— Фагоциты. — кивает Джиао с таким лицом, будто все понимает. Сяо Тай только головой качает. Умеет Джиао беседу поддерживать, кивать и соглашаться у нее просто замечательно получается. Спроси у нее через пятнадцать минут, о чем говорили — не скажет же. Но кивать и соглашаться — лучше нее и не найдешь никого. Вот Юиньтао обязательно бы спросила, что такое эти фагоциты и можно ли их съесть. Или убить. А еще стала бы спорить. Хлебом ее не корми, дай поспорить. Все-таки отличные тут лекари, целительное искусство на таком уровне, что мама дорогая. Пенетрация грудной клетки далеко не стерильным клинком — это же верная смерть в мире без антибиотиков. Да и в мире, где есть антибиотики — нужно очень быстро человека на операционный стол положить, не успеешь и все. Она машинально потрогала себя чуть ниже грудины, в районе солнечного сплетения, где торчала рукоять меча Генерала.

— В общем действительно так получается, что не так уж и много людей ест Дракон Озера, понимаешь? И самое главное — каких. Безнадежно больных, людей с суицидальными мыслями, преступников и прочих… не так уж и значимых для общества. Звучит ужасно, понимаю. Каждый человек имеет право на жизнь, теоретически… а вот практически — люди всегда друг друга убивали, убивают и обязательно продолжат эту славную традицию. Да у нас в тесной группе трех девиц — все кого-нибудь да убивали. У тебя и вовсе счет на сотни, если не на тысячи… Юиньтао дочь самурая, ну и я. — она вздыхает: — какое мы имеем право осуждать Дракона Кианну? С точки зрения этической, конечно следовало бы убить и Генерала и Кианну и Озеро это разнести к чертям собачьим. Но… а как же люди? Которые живут в Славном Городе? С моей стороны это будет весьма просто — пришла, разломала все и ушла… как же — героиня! Юная Хушень, чтоб ее. А как люди дальше жить будут? Это уже не говоря о том, что очень много жертв в процессе будет. Но, хорошо, предположим, что мы попросим людей эвакуироваться… опять-таки, кто нас послушает? Даже если разок вдарить по башне городской ратуши, чтобы осколки во все стороны — да, послушают, но куда им идти? Город в процессе мы с землей сровняем, а скоро зима… помрут они все. Сколько человек в Славном Городе Лань живет? Пятьдесят тысяч? Сто? Больше? А Дракон за прошлый год двенадцать человек сожрала. Вот же… неужели дело только в цифрах? Эдак мы к утилитаристам скатимся, пусть несколько людей страдают ради счастья многих. Это же прямиком к Джону Стюарту Миллю с его «прикладной нравственностью». Хотя, у Генерала тут скорее Дэвид Пирс и его «Гедонистический Императив», он же словно на антидепрессантах весь город держит. Нет, такой выбор должен делаться добровольно, тут я согласна, однако не так. — она вспоминает что говорил ей Генерал — что получить Дар Дракона — большая честь и что люди, которые идут в Озеро Искренней Радости — делают это исключительно добровольно. Тут она прямо вот скепсис испытывает — у нее не сильно-то и спрашивали, хотели просто засунуть и все. Кроме того, с возможностями Генерала и Дракона, принудить человека к тому, чтобы он вот прямо сам захотел в это озеро прыгнуть — не так уж и сложно. Вон, самого Генерала так и сломали в свое время, предложив возмездие, жизнь и воскрешение любимой. Хотя… за такое любой пошел бы. Вот и складывается этическая дилемма, которую решать у нее времени нету вовсе. Не ее это дело.

— И все равно. — говорит она: — людей есть это как-то… пусть даже только их духовную энергию, но все равно сомнительная практика. Хотя опять-таки, большинство в городе и не замечает, а те, кто в Озеро идут — их единицы.

— А мне Старшая Сестра не дает людей есть. — подает голос Джиао: — нечестно.

— А ты все-таки меня слушаешь. — удивляется Сяо Тай: — ну, конечно, как только про еду говорят, так ты тут как тут.

— Еда — это важно. Юи-чан говорит, что еда, алкоголь и секс — это основа существования мечника. — говорит Джиао и берет очередной кунжутный шарик с блюдца.

— Еще раз замечаю, что иногда ты — слушаешь. И запоминаешь. Жалко только, что так выборочно. Еда и секс, хм. Ты, чего — знаешь, что такое секс?

— Конечно. Это когда Юи-чан по ночам к стене отворачивается под одеялом и тихонечко так кряхтит… — она изобразила как именно: — и одеяло на ней трясется…