– Я признателен, – Сун Цзиюй суховато улыбнулся. Может быть, «Речной дракон» – это кличка местного бандита? Похоже, все следы ведут в порт. Бандиты, нищие, весь сброд должен собираться там…

Он вдруг вспомнил разговор с Хэ Ланем.

«Где гуляют богатые господа, там и нищие просят подаяния».

Гуляют богатые господа… Одеяние молодого господина… Слуга молодого господина в одном исподнем… Обольстительная женщина… Мог Ли Сунь взять хозяйскую одежду, чтобы покрасоваться на свидании? И убийца приняла его за молодого господина Ма? Тогда она могла принять за него и Сыма Кэ, ведь молодые люди вышли из борделя вместе. А когда поняла, что просчиталась во второй раз…

– Господин Ху. Поместье Ма у реки? – спросил он, сам еще не вполне понимая, для чего спрашивает.

Ху Мэнцзы удивленно приподнял брови.

– Да, на Львиной улице, где и ваше, но на другом конце. Дома старой знати и всех, кто хочет ею казаться, стоят вдоль берега.

– И сады во всех этих домах разбиты так же, как мой? – сердце заколотилось. – С прудами, питающимися от реки?

– Да, я, кажется, рассказывал вам, это самый простой способ подвести воду, но…

Пруды, питающиеся от реки… Карп, застрявший в проломленной решетке…

Детали головоломки встали на место – Сун Цзиюй даже услышал, как щелкнуло в голове.

Он бросил бумаги на стол.

– Извините меня, господин Ху. Мне срочно нужно уехать, – сказал он, цепляя к поясу меч.

Что ответил ему господин Ху, он даже не услышал. Лань Сы, привычный к таким вылазкам, немедленно подвел Бархата к воротам, завидев господина. Конь, чувствуя настроение хозяина, храпел и гарцевал, распугивая стражников.

– Десяток за мной! – рявкнул Сун Цзиюй, вскочив в седло. – Окружить поместье Ма! Никого не впускать и не выпускать!

Дожидаться, пока они похватают мечи, он не стал: вылетел за ворота и во весь опор помчался к Львиному кварталу у реки, где, судя по карте, стояли самые роскошные поместья.

Вскоре стало понятно, что с десятью стражниками он просчитался. Вряд ли они могли оцепить все поместье, таким огромным оно оказалось. Неприступные белые стены тянулись и тянулись, половина палочки благовоний догорела бы, пока среди этой белизны не появились темные, обшитые медью ворота. На стук кулаков и крики самых горластых стражников выскочил перепуганный привратник, изо всех сил старавшийся сохранять достоинство.

– По какому де… – начал он, но Сун Цзиюй, сделав знак стражникам отодвинуть его, вбежал в ворота и промчался по усыпанной белой галькой дорожке, распугивая служанок.

– Ваш юный господин в опасности! – крикнул он через плечо. Навстречу ему из главного павильона вышел пожилой благообразный человек – видно, управляющий. В отличие от привратника, он вел себя сдержанно, на лице его было написано легкое презрение, будто в поместье явились не стражники, а незваные гости, лишенные манер.

Сун Цзиюй не дал ему и рта раскрыть.

– Молодой господин Ма дома? – резко спросил он.

– Молодой господин изволит отдыхать в павильоне Ра…

– Не важно. Отведите меня туда.

Управляющий выпятил грудь.

– Господин магистрат Сун, я полагаю. Этот ничтожный раб не смеет вам противиться, но над ним довлеет воля хозяина. Молодой господин Ма велел, чтобы его не беспокоили, если вы вернетесь позже, я с удовольствием отведу вас к нему.

Сун Цзиюй схватился за рукоять меча. Управляющий отпрянул, бросил взгляд на крепкие деревянные двери, но не отступил.

– Господин магистрат, будем же благоразумны. Давайте подождем возвращения…

Его прервал громкий женский визг, будто кто-то вспугнул целую стаю чаек. Сун Цзиюй выругался и ринулся на голос.

Ручейки и пруды, виляющие дорожки, тщательно подстриженные деревья, беседки и мостики – проклятый лабиринт! Дважды Сун Цзиюю пришлось просто перепрыгнуть через узкие канальчики и живые изгороди, галька так и разлеталась из-под сапог.

Визг все не прекращался. Взбежав на очередной мост, Сун Цзиюй наконец увидел какую-то возню в пруду у дальней беседки. Мелькнули светлые одеяния, черная голова с длинными плывущими по воде волосами…

Он прибавил скорости. Кто создал этот сад, оторвать бы ему руки!.. Сейчас бы арбалет…

Прыснули в стороны служанки – ворвавшись в беседку, он перепрыгнул через перила. Вода обожгла холодом. Глубоко…

В извивающемся клубке мелькнули золотые одежды. Сун Цзиюй схватился за них, рванул к себе.

Белые холодные пальцы вцепились в его плечи: молодой Ма жадно глотал воздух, глаза на бледном лице были черными, как два омута.

– Вы… – просипел он. – Спасите… вы…

На одно ледяное, гулкое мгновение Сун Цзиюй с головой ушел под воду и смог выплыть, лишь пнув молодого Ма.

Страх смерти придал этому юнцу силы: он вновь обхватил своего спасителя за шею, как ребенок, повис всем весом.

– Спасите… вы… Сун…

Сун Цзиюй закашлялся, отхаркивая воду, в глазах встала красная пелена. Из-за узорчатого плеча Ма он увидел лишь… впрочем, он и под присягой не мог бы поручиться, что именно увидел, но зрелище напомнило ему дельфинов, что появились однажды в море у летней резиденции Лун-гэ. То же невероятно быстрое движение сильного, напряженного тела, выгнувшегося дугой, прежде чем уйти на глубину…

Но здешние искусственные ручьи не так глубоки, а эта женщина не дельфин. Ей не сбежать!

Сун Цзиюй из последних сил ударил Ма Сяньфэна в нужную точку на шее, обездвиживая, перехватил обмякшее тело поперек груди и, отплевываясь от ряски, поплыл к берегу, загребая одной рукой.

Там его уже ждала целая армия перепуганных слуг. Жилистые загорелые мужчины, видно, бывшие матросы, без труда вытащили Сун Цзиюя вместе с его ношей, служанки в розовых шелках окружили своего господина, как феи, причитая на все лады.

– Господин!

– Он не двигается! Молодой господин умер!

Сун Цзиюй устало вздохнул, вновь ударил в акупунктурную точку, и Ма Сяньфэн немедленно ожил, снова вцепился в него, будто не понимая, что на твердой земле.

– Магистрат Сун! – его трясло, зуб не попадал на зуб. На шее небрежно болтался мокрый шелковый платок. – Вы должны меня защитить! Вы обязаны! Вы… вы остаетесь здесь!

– Ручьи связаны с рекой? – бросил Сун Цзиюй ближайшему слуге. – Там есть решетка?

Тот кивнул.

– Да, не извольте беспокоиться…

– Какова ширина канала? Там может проплыть человек?

– Да, но решетка же…

Сун Цзиюй кивнул, немного расслабившись.

– Ты, проверь ее немедленно. Остальные – ищите по саду. Это не дух, а простая женщина, она не могла далеко уйти, скорее всего, прячется в зарослях у берега.

– Магистрат! – в сиплом голосе Ма Сяньфэна прорезались обычные повелительные нотки. – Вы слышали, что я сказал?

– Пока я никуда не ухожу, – Сун Цзиюй попытался отцепить его руки, но ничего не вышло. Пришлось действовать от противного – ласково похлопать «утопленника» по спине, как ребенка.

– Она была мертвая… – Ма Сяньфэн мгновенно сдулся, вжался лбом в его плечо, будто голова закружилась. – А потом… потом ожила…

Сун Цзиюй осторожно снял с его шеи неуместный платок и понял, что держит в руках: полосу шелка, с одного края испачканную кровью.

Он не глядя отдал ее стражнику – сейчас рассмотреть орудие убийства не вышло бы при всем желании: Ма Сяньфэн все цеплялся за него, чуть не на руки лез. Сун Цзиюй крепко взял его за плечи, отстранил от себя и поймал блуждающий, полный ужаса взгляд. Беднягу, видно, вновь захлестнула паника. Следовало говорить с ним убедительно:

– Все позади, молодой господин Ма, все уже закончилось. Мы ее поймаем.

Он махнул слугам:

– Отведите молодого господина Ма в дом, ему нужно переодеться и согреться.

– Нет! Вы обязаны меня охранять! – снова заявил Ма Сяньфэн, но уже не так уверенно. Вид у него стал такой, будто он вот-вот упадет в обморок.