Поняв, что проще будет показать, я положила артефакт огненной сферы на колени и направила его на последний артефакт в зоне моей видимости. Горячий импульс — и артефакт уничтожен.

Осталось два. У меня был только один заряд, и не хватит резерва на то, чтобы снова зарядить артефакт.

Но сначала я должна была подняться, и эта задача казалась мне невозможной. Перед глазами темнело, время от времени я “выпадала”, но потом вновь возвращалась в ту же страшную реальность.

Мы были так близко.

— Это Айви! — закричал кто-то. — У неё огненная сфера! Айви, ответь! — Элайджа наконец узнал меня.

— Уничтожь, — прохрипела я. На этот раз звук был более различим. Я продолжала указывать на артефакты.

И, наконец, они поняли. Сильный огненный поток направился на артефакт, вызывающий тени. Он был не такой мощный, как огненная сфера, но достаточный. Я откинулась на стену, чувствуя, что у нас получилось… Получится. Шум наверху сменялся с панического на организованный: частота появления трещин уменьшалась. Как только последний артефакт будет уничтожен, все постепенно закончится.

Гражданским всё ещё приказывали покинуть город, ведь тени могли распространиться по территории, а ликвидаторы обязаны осмотреть каждый дом, каждый уголок, прежде чем позволить людям вернуться. К тому же, потребуется масштабная зачистка с участием зельеваров. Эмма и другие целители за городом, наверняка, были перегружены работой.

— Айви, какого чёрта! — Над провалом появилась голова Макса, который пытался найти способ спуститься вниз, с высоты нескольких метров.

Я в ужасе наблюдала, как он спрыгнул на груду обломков, чудом ничего себе не сломав, и за секунду оказался рядом со мной. Увидев состояние моего плеча и лица, он только бессильно опустил руки, понимая, что может лишь навредить, если попытается меня двигать.

— Айви… — растерянно прошептал он, садясь рядом. — Какая же ты дура.

Я даже не обиделась — понимала, что он говорил это от волнения.

Лицо Макса расплывалось перед моими глазами.

— Макс, ты видел командира? Ты нашел Тома?

— Да, все в порядке, — он услышал меня только потому что был рядом.

Закрыла глаза, прислушиваясь к происходящему вокруг. Всё больше людей собиралось у провала, включая случайных гражданских, которых стража сразу же отгоняла.

Масштабный прорыв в Колвилле закончился так же внезапно, как и начался. Частота появления трещин разрывов миров стала снижаться, пока они полностью не прекратились. Всё больше ликвидаторов освобождалось и могло помочь гражданским, а городская стража теперь занималась организацией порядка.

Я не видела, что происходило вокруг, но помнила шум, пока меня выносили.

— Что теперь будет с городом? Сколько людей погибли?

— Пожалуйста, вернитесь в коридор, покиньте город, пока не будет объявлено, что здесь безопасно.

— Что произошло? Что это было, там, под землёй?

— Прорыв закончился как только приборы уничтожили.

— Боги, что с ней случилось?

— Это же женщина-ликвидатор?

— Кто установил эти приборы под землёй?!

— Я могу вернуться домой?

— Это что же получается, прорыв искусственный? Именно поэтому он случился в центре?

— Король Одалрик должен объясниться перед народом!

Я не знала, как люди могли понять, что разрыв миров был рукотворным. Возможно, это произошло потому, что Элайджа при всех уничтожил последние артефакты, и трещины почти сразу перестали появляться. Я надеялась, что это не приведёт к теории заговора о том, что все прорывы были такими.

Но гражданские имели право на злость. Всё, что произошло здесь, никогда не должно было случиться.

Меня уложили в здании городской администрации, где теперь разрешили оперировать лекарям, и почти сразу начали осматривать. Мне даже дали несколько капель зелья для восстановления резерва — мои повреждения, совершенно точно, скажутся на моем постоянном запасе.

Вокруг царила суета, я не могла понять, что происходит, потому что постоянно теряла сознание. Кто-то подходил, пытался заговорить, но я не могла ответить, и в конце концов лекари запретили ко мне приближаться, пока меня не стабилизируют.

Но одно я запомнила чётко: взволнованные крики «Это спаситель принцессы!» и «Это лорд Ашвелл!».

Мне хотелось взвыть от отчаяния. Неужели Том повторил судьбу Себастьяна Торна?

Его пронесли мимо меня, и я приоткрыла один глаз, пытаясь разглядеть Тома, но надо мной склонились четверо целителей, полностью закрывая обзор.

– Что с ним? – просипела я.

– Вам не следует говорить или двигаться, у вас сильное внутреннее кровотечение и повреждены лёгкие. У Томаса Ашвелла ножевое ранение, его ударили в спину.

Глава 22. Похороны

Том не пришел в себя ни через день, ни через три. Наши целители были бессильны — нападавший использовал редкий яд из страны, с которой Астурия не сотрудничала. Ни целители, ни зельевары не могли распознать или нейтрализовать яд.

Поняв, что организм Тома не справится с ядом самостоятельно, королевские целители решили погрузить его в глубокий стазис, пока не найдут способ его излечить.

Я узнала об этом только через два дня после принятия решения, потому что сама была в тяжёлом состоянии. Меня неоднократно погружали в стазис и выводили из него, так как лечить меня магией в стазисе было невозможно. У меня было обширное внутреннее кровотечение, множественные переломы плеча и правой руки, проломленный череп, повреждённые лёгкие и множество других, менее серьёзных травм.

Мы с Томом находились в госпитале в Колвилле — перевозить нас считалось слишком опасным, даже в стазисе. Когда я наконец пришла в себя, меня долго обследовали, прежде чем позволить выйти в коридоры госпиталя, где я узнала правду.

Мой резерв был серьёзно повреждён, и, скорее всего, я больше не смогу использовать как минимум треть его объёма. Долгосрочные прогнозы оставались неопределёнными.

Но это было неважно.

Госпиталь был переполнен ранеными после инцидента в Колвилле. Точное число погибших всё ещё определяли, но здесь находились сотни пострадавших, многие из которых потеряли конечности. Большинство из них были морально сломаны — они получили ранения, пытаясь помочь своим близким, и их истории разбивали мое сердце.

Они злились на меня за то, что я не нашла и не уничтожила артефакты, вызывающие тени, раньше.

Когда я узнала о состоянии Тома, что-то внутри меня навсегда сломалось. Увидев табличку с его именем и расспросив персонал, я медленно вернулась в свою палату, упала на постель и беззвучно заплакала, ощущая невыносимую вину. Чувствуя, как погружаюсь в пучину отчаяния.

Я раз за разом корила себя за то, что не послушалась тогда приказа командира Торна.

У меня не было сомнений, что убийство Тома было заказано Тедом Фуллагаром. Он решил избавиться от молодого харизматичного аристократа, который всё больше влиял на умы населения и привлекал внимание принцессы. Я впервые осознала, что смерть Себастьяна Торна в прошлом, скорее всего, тоже была не случайной.

Тогда я не находилась даже близко к Колвиллу, но знала что Себастьян Торн погиб уже под конец прорыва, пытаясь защитить гражданских. Об этом было рассказано теми самыми гражданскими.

Одного сильного толчка в спину, в тот момент, когда ликвидатор сжигает тень, достаточно...

В своей голове я снова и снова прокручивала момент, когда мы спасали Драгоценность Астурии. Как командир отвлёкся на тушение огня после того, как Макс создал стену пламени, пытаясь защитить меня, как приказал мне открыть дверь кареты, а я отказалась, сказав, что это должен быть он, Себастьян Торн.

И тогда он отправил Тома.

Этот момент решил будущее нашего «Альфы-один».

После этого король выделил семью Ашвеллов, практически возвысив их над другими аристократами. Том постоянно был на обложках газет, которые восхваляли его достижения и писали о том, как это вдохновляло принцессу. Она теперь часто появлялась на публике, надеясь увидеть своего кумира.