Макс с удивлением смотрел на старика, явно не узнавая его.

— Это я, Лоренсо, я служил ещё у вашего деда и даже помогал вашему прадеду. Я ещё водил вас на дошкольные курсы для стихийников, — старик улыбнулся так, будто Макс все еще был тем самым дошкольником.

Аннэ рядом слегка передразнивала Лоренсо, шепча своим друзьям одними губами: "Лорд Фуллагар". В Истрэе не было аристократии, и такое обращение было для всех диковинкой.

Глубокая складка на лбу Макса наконец разгладилась, и в глазах зажёгся оттенок узнавания.

— Лоренсо? Лоренсо, это правда ты? Как ты здесь оказался? Отец сказал, что ты уехал в Алимэйн и купил там ферму, — Макс, казалось, был очень рад видеть старика.

— Ферму? Да первая же овца убьет меня, Ваша Светлость, — хохотнул Лоренсо. — А что вы здесь делаете? Вы здесь, чтобы принять наследие? Я рад, что ваш отец одумался…

Улыбка на лице Макса сменилась с радостной на непонимающую, а я почувствовала, как мое сердце рухнуло куда-то в желудок.

***

Через час Макс бросил на меня взгляд, полный неверия и гнева, и вылетел из ресторации. Его команда уже успела выпить, а Миллард к тому моменту ушел, устав от нападок Аннэ о том, какой он скучный. Я вышла следом за Максом, заплатив за нас обоих.

Я была уверена, что он направляется в здание штаба.

Найти Лору.

Весь этот час он сидел отдельно от нас и говорил с бывшим работником Фуллагара, Лоренсо, который, видимо, рассказал ему о наследии. Я подозревала, что это было не случайно — слишком уж умный и хитрый взгляд был у этого старика. Но я не верила, что Лоренсо сейчас работает с Фуллагаром. Судя по всему, Тед Фуллагар избавился от Лоренсо, а для Макса придумал историю о ферме.

И сейчас этот самый Лоренсо начал свою игру.

Была поздняя ночь, и в здании штаба уже почти никого не было. Но Лора всегда уходила одной из последних, полностью отдаваясь работе. Макс видел её рядом со мной и однажды даже спросил, спит ли вообще эта женщина. И он прекрасно знал, где находится наша мастерская.

Чем ближе я подходила к мастерской, тем сильнее и быстрее билось моё сердце. Вокруг не было никого, и я слышала не только свои шаги, отдающиеся эхом в коридоре, но и своё взволнованное дыхание.

А потом я услышала крики.

— Ты ничего не знаешь обо мне, не смей упрекать меня за то, что я оставила тебя!

— Просто объясни, почему? Мне было шесть, отец всегда говорил, что ты ненавидишь меня, что я уничтожил твою карьеру и будущее.

— Так и есть! Уходи, Макс, ты не найдешь здесь того, что ищешь, — голос Лоры был таким холодным, что даже я почувствовала себя неуютно.

— Я не уйду, пока ты не расскажешь мне, что случилось. Отец врёт, он всегда врал, и я не верю ни слову о том, что он сказал о тебе... Пожалуйста, — голос Макса был умоляющим.

Я закрыла глаза, понимая, насколько ему сейчас больно, и стала удаляться, не желая подслушивать. Однако всё равно услышала жестокое “Заткнись!” от Лоры.

Как она может быть так жестока к собственному ребёнку? Я понимала, что она прошла через что-то очень тяжёлое, что навсегда её сломало, но разве Макс, которому тогда было шесть лет, виноват в этом? Ведь она любила его... Полтора года пыталась выиграть права на своего ребёнка.

Дверь мастерской громко хлопнула, и в коридоре послышались быстрые тяжёлые шаги. Я подняла голову, ожидая увидеть Макса, но совсем не ожидала, что он просто бросит на меня злой взгляд и пройдёт мимо.

— Макс!

— Уходи, Айви, — голосом, полным боли и гнева, ответил он. — Ты хотела, чтобы я оставил тебя в покое, так вот, ты этого добилась. Можешь больше не беспокоиться о моём внимании.

Почему-то, когда он это сказал, я испытала некую боль.

Вот и все. Он не хочет даже знать меня, потому что узнал, что я скрывала от него настолько важную информацию все это время.

Мои руки вспотели от волнения, и я вытерла их о юбку своего рабочего платья.

Я не знала, что сказать, и просто шла за ним по коридору, а потом и по улице, не желая оставлять его одного. Он был стихийником, и я боялась, что он может совершить что-то на эмоциях, например, влезть в драку.

— Убирайся, Айви, оставь меня в покое, черт побери!

Я не могла.

Просто не могла. Как можно оставить человека, который истекает болью, которого предала его семья, снова и снова? Он был почти сиротой при живых родителях.

— Макс… Я уйду. Потом. Но я волнуюсь.

— Не переживай за меня, моя ледяная принцесса. Я больше не побеспокою тебя. Я не сделаю никаких глупостей, — в его голосе не осталось никаких эмоций.

Но я не ушла.

— Что бы она тебе ни сказала, ты в этом не виноват. Ты был ребенком.

Я всегда считала, что в моей семье нездоровые отношения, но теперь...

Услышав мои слова, Макс внезапно остановился, затем медленно подошел ко мне, нависнув своей массивной фигурой.

Он сделал шаг вперед, и я отступила. Еще шаг — и я снова отступила. Так продолжалось, пока я не уперлась спиной в холодную стену.

— Как давно ты знаешь? Как давно ты врала мне? — его голос был пустым, но в нем звучали нотки гнева. Я не видела его глаз, лишь лунный свет очерчивал его силуэт.

— С моей первой поездки в Истрэй… — тихо прошептала я в ответ.

— Как ты могла молчать о таком?! — громко спросил он, и я втянула голову в плечи. Он полностью перекрывал мне выход, и я почувствовала оттенок испуга.

Что я могла ответить? Что мне приказали?

— Прости, — я подняла на него глаза, и Макс наклонился ещё ниже, смотря на меня взглядом, полным гнева и боли.

А потом он закрыл глаза и коснулся своими губами моих, в самом нежном и ласковом поцелуе, который у меня когда-либо был. Его губы легко касались меня, умоляя об ответе, о ласке, а тело было невероятно напряжено, словно высечено из камня.

Я медленно протянула руку, осторожно коснувшись его плеча, провела по нему пальцами, а затем подняла руку выше, касаясь его жестких непослушных волос, и погладила его по голове.

И от этого движения, от этой простой ласки, Макс сдался. Он почти рухнул на меня всем своим весом, так что мне стало трудно дышать, и обнял меня крепко-крепко, двумя руками.

Его лицо оказалось на моем плече. Он молчал, лишь изредка нежно целуя мою шею, пока я продолжала гладить его по голове, как ребенка.

Его тело оставалось напряженным, плечи казались вырезанными из камня.

Я не знаю, сколько времени мы так простояли. Я продолжала гладить голову и плечи Макса, пока он постепенно успокаивался, его тело становилось немного мягче. В какой-то момент он поднял голову, коснулся моего лба своим, а затем оставил на моих губах еще один нежный поцелуй.

— Отведи меня туда, Айви, — прошептал он.

Глава 18.1.

— Это очень плохая идея, — бубнила я, как самая настоящая зануда, когда через несколько часов мы оказались на границе, за которой начиналась опасная зона около башни теней.

Стояло раннее утро, не было даже шести, и многие птицы ещё спали, из-за чего вокруг царила гнетущая тишина. Впереди простиралась огромная заросшая территория, и где-то вдалеке, в тумане раннего утра виднелась широкая зубчатая башня.

Сегодня территорию башни охраняли городские стражи, и они просто пропустили нас без вопросов, увидев наши значки ликвидаторов. Они узнали меня — я работала здесь множество раз за последние недели.

Мое нытье и занудство, конечно, никак не останавливали Макса. Он прямо сказал мне, что пойдет туда либо один, узнав местоположение у Лоренсо, либо со мной. И я... слишком волновалась за него, чтобы позволить ему пойти одному.

— Что здесь случилось? — спросил Макс, указывая глазами на «купол», который мы установили совсем недавно.

— Что тебе сказал Лоренсо об этом месте? — ответила я вопросом на вопрос.

— Что тени здесь не нападают на наследника Фуллагаров... только один раз, при инициации. Что это место является аномалией.

Я подозревала что-то подобное, хотя и не понимала, как это могло работать. Больше всего меня беспокоило, что эти тени... отреагируют на Макса как на обычного человека, как они реагируют на меня. Фуллагар отчаянно хотел “правильного” наследника, от этого зависело спокойствие и успешное будущее его “Круга”, но Макс и даже Джулиан не подходили для этой роли. Мне казалось, что это было связано с тем, что они не были артефакторами, хотя я, конечно, не могла знать наверняка.