— Тебе и не нужно, любовь моя. В твоих глазах та же страсть и страх, что и тогда, когда ты сказал мне, что собираешься вернуться в США, чтобы найти ее. В твоих глазах та же печаль, что и тогда, когда ты вернулся и сказал мне, что она ушла к другому. Эти мучения — признаки любви. Единственная разница в том, что теперь ты женат и прошло некоторое время.

— Все те же сложности существуют и сегодня… — сказал я. — Все те же причины, по которым мы изначально решили расстаться.

— Но ничего не изменилось, ты чувствуешь то же самое, что и тогда. О чем это говорит? Ты можешь это контролировать или сам себя обманываешь? — Она прерывисто вздохнула. — Послушай, мой дорогой, я не могу сказать тебе, что делать. Я могу лишь рассказать тебе о том, что я узнала, переходя к следующему этапу своего пути. Я уже сказала все, что могла. Мне просто жаль, что я не поняла тогда, что мой совет тебе был неправильным.

Меня убивала мысль о том, что в этот момент она о чем-то сожалеет.

— Я люблю тебя, бабушка. Я не могу передать словами, как много для меня значило то, что ты была моей опорой.

Она улыбнулась.

— Я солгала… Я хочу сказать еще кое-что.

— Хорошо, скажи.

— Я буду гордиться тобой, что бы ты ни решил — последовать зову сердца или сдержать клятву, данную своей прекрасной жене. Неправильного выбора нет. Все дело в том, с чем ты сможешь жить. Но ты хороший человек, Лео. Гораздо более порядочный, чем твой отец. И хотя ты никогда этого не говорил, я знаю, что ты живешь с чувством вины из-за того, как ты пришел в этот мир — из-за смерти твоего брата-близнеца. Но будь уверен, он тоже смотрит на тебя сверху и гордится тобой, как и я.

Слова бабушки повторялись в моей голове всю дорогу домой. Как я мог встретиться с Дарси, когда внутри меня все еще бушевала буря эмоций? Чувства, которые я испытывал раньше, ничуть не ослабли. И бабушка не сказала мне ничего такого, чего бы я уже не знал в глубине души. Но неужели ради брака я предпочту жить, игнорируя эти чувства?

Я вошел в дом, чувствуя себя совершенно запутавшимся.

Не успел я подняться наверх, чтобы встретиться с женой, как заметил, что пришло сообщение от Фелисити. Взглянув на его длину, я сразу же понял, что это прощальное письмо.

Я не мог прочитать его достаточно быстро, так как мое сердце бешено колотилось.

Фелисити: Мне нужно вернуться домой, Лео. Мне жаль, что приходится так уезжать, но я не могу вынести еще одного прощания с тобой. Провести время вместе было поистине волшебно. Снова увидеть Абсурда, покататься с тобой на лошадях, в последний раз заглянуть в твои глаза и твою душу. Как бы больно мне ни было, эти последние несколько дней были подарком, потому что в свое время я думала, что никогда больше не увижу тебя. Даже после всего, что произошло, я не жалею, что приехала сюда. Я никогда не жалела ни об одном моменте, проведенном с тобой, даже о самых болезненных. Но мои чувства к тебе душат меня. Так глубоко желать кого-то и не иметь возможности свободно любить его — это пытка. Ты женатый человек. Чем дольше я остаюсь, тем хуже это закончится.

Сейчас, когда ты это читаешь, я уже еду в аэропорт. Мне удалось купить билет на рейс, который вылетает в полночь. Пожалуйста, не сердись на Зига за то, что он позволил мне уехать. Он понимает, каково это — желать кого-то и не иметь возможности быть с ним. Кто знает, какой была бы моя жизнь сейчас, если бы я рискнула пять лет назад. Пожалуйста, знай, что я всегда буду любить тебя.

Меня захлестнула паника. Она ушла.

Мчаться за ней, чтобы убедить остаться в чужой стране, пока на мне обручальное кольцо, недостойно. Но осознание этого не остановило моего желания сделать это. Но зачем? Зачем заставлять ее остаться, если я ничего не могу ей предложить в нынешнем положении вещей?

Прежде чем я успел подняться наверх, Дарси подошла ко мне сзади.

— Сообщение, которое ты читаешь, от нее, я полагаю.

Я обернулся и сглотнул.

— Да.

— Она сказала мне, что уедет раньше, чем планировала.

Мое сердцебиение усилилось.

— Ты… говорила с ней?

— Я заходила в гостиницу вечером, пока ты навещал свою бабушку.

Черт.

— Да?

— Да. Мне было очень тяжело, пока ты был с ней сегодня, и я почувствовала, что нам с ней нужно поговорить.

Стараясь сохранять спокойствие, я спросил:

— О чем вы говорили?

— Не волнуйся. Она уезжает не из-за меня. Она уже решила это к тому времени, как я приехала. Она мне так и сказала.

— Да. Она улетает сегодня вечером. Она уже в аэропорту.

Дарси кивнула.

— Мне просто нужно было увидеть ее, Лео. Я хотела посмотреть в ее глаза и увидеть то, что видишь ты, чтобы лучше понять, с чем я столкнулась. Я также хотела, чтобы она знала, что я не виню ее за ошибку. Но больше всего я хотела, чтобы она знала, как я предана тебе и этому браку, как сильно я полюбила тебя, несмотря на то что наши отношения развивались не так, как у многих. Возможно, вначале мы немного форсировали события. Но за последний год я поняла, что все так, как и должно быть. — Слезы наполнили ее глаза. — Я люблю тебя, Лео. Искренне люблю. И я очень горжусь, что я — твоя жена. Я ужасно боюсь потерять тебя, ты должен это знать.

Мое сердце разрывалось оттого, что она плакала, что она была так уязвима, хотя притворялась сильной. Чувство вины скрутило меня, когда я заключил ее в объятия. Дарси была просто замечательной женой. Она не заслуживала того положения, в которое я ее поставил. Но у меня не было слов, которые могли бы утешить ее сегодня. Я не мог солгать и сказать, что уход Фелисити не потряс меня до глубины души. Поэтому я ничего не ответил. Я просто продолжал обнимать ее.

В ту ночь мы спали, отвернувшись друг от друга, а мысли метались в моей голове.

На следующий день я отправился к Зигмунду. Он написал мне сообщение, чтобы убедиться, что я не расстроился из-за того, что он отвез Фелисити в аэропорт. Я ответил, чтобы он не беспокоился, что понимаю, почему он поспособствовал ее отъезду из Англии.

— Ты выглядишь как дерьмо. Мы теперь близнецы, — сказал он, открывая дверь.

— За исключением того, что я брился последние несколько месяцев. А ты нет, — огрызнулся я.

— Ты здесь, чтобы выяснить у меня подробности? Я ни на секунду не верю, что ты не злишься из-за того, что я отвез Джинджер в аэропорт.

— Я не злюсь, Зигмунд. Мне просто неприятно, что все это вообще произошло. — Я потянулся в карман и достал ириску.

Он смотрел, как я разворачиваю ее.

— Только не ириски. Теперь я уверен, что все дерьмово.

Я усмехнулся.

— Сегодня утром я случайно обнаружил, что они продаются в городе. Разве это не странно? Я не ел их уже много лет. Но не смог пройти мимо. — Я положил ее в рот и начал жевать.

— Видимо, боги ирисок наблюдали за всем происходящим. — Мой кузен подошел к холодильнику, достал пиво и протянул мне.

Я проглотил конфету, сделал большой глоток пива и вздохнул.

— Я не хочу причинять боль Дарси. Но я уже причинил ей боль, не так ли? Я причинил боль им обеим.

— Да. Так иногда бывает в жизни. Случается дерьмо. Случаются ужасные вещи, — закончил он шепотом.

— Я знаю, что это ничто по сравнению с тем, через что ты прошел, приятель.

Он пододвинул стул и уставился в потолок.

— Знаешь, что бы я отдал за еще один день с ней? Еще один час?

Я подошел и положил руку ему на плечо.

— Знаю.

— Я помог Фелисити уехать, потому что чувствовал, как она страдает, — сказал он. — Я знаю, каково это — отчаянно нуждаться в ком-то, но не иметь возможности быть рядом. Конечно, это две разные ситуации — яблоки и апельсины, в некотором смысле. Но теперь я могу представить, каково это — оказаться на ее месте.

У меня сжалось в груди.

— С ней все было в порядке?