— Не-е-ет, — тянет Кирилл, — тут доказательства правоты моих слов.

— Кир, не беси.

— Смотри, — он протягивает мне листок.

Это ксерокопия свидетельства о рождении, а именно Лебедевой Яны Михайловны. Встряхиваю головой и не понимаю, что за фигня. То есть отец — не Рома, а какой-то Миша? Что за хрень? Скольжу взглядом ниже, в графе отца стоит прочерк.

— Я ни хрена не понимаю, — откидываю лист, прикрываю глаза.

— Ты че такой тупой? Отца Яны, как зовут? Михаил, правильно. В графе отец, что стоит? Прочерк. Шевели извилинами, — серьезно говорит Кирилл.

И вроде есть в его словах смысл, но я все равно не понимаю, какого хрена она сбежала, если ждала от меня ребенка? Боялась, что я не смогу содержать, воспитать? Но я же всегда старался для нее, и бизнесом занялся, чтобы жена ни в чем не нуждалась, и чтобы обеспечить будущее.

— Даю сто тысяч, что ты отец Яны, — хлопает в ладоши Кирилл. Его довольное выражение лица бесит, будто он выиграл джекпот.

Только я его настроения не разделяю. В смысле я папа? Это какой-то абсурд. Я даже не знаю, что меня повергает в шок больше: то, что отец кто-то другой или то, что отец я.

Если то, о чем говорит Кир правда, почему Милена столько лет прятала дочь? Почему сбежала? Почему у нас вообще так все произошло?

Мне нужно время, чтобы переварить информацию, успокоиться, а потом я найду Милену и потребую с нее ответы на каждый вопрос.

Дамир смотрит на меня непонимающим взглядом. Несколько секунд не моргая, глаза в глаза, будто ищет ответы на вопросы, но я их не даю.

Вообще, я в полном шоке. Что мне делать дальше? Дамир взбесится, будет скандал. Я уверена. Чувствую, как напряжение в воздухе становится плотнее. Волнение захлестывает, я понимаю, что нельзя больше молчать.

Рома забирает Яну, и они отходят к бару. Идут мимо Дамира, но он будто никого, кроме меня, не замечает. И только когда они уходят, он поворачивает голову в их сторону. Потом снова кидает взгляд на меня, после чего уходит.

Его глаза выражают ярость и разочарование. Он огорчен мной и моим поступком. Думаю, он сразу сложил дважды два и понял, чья Яна дочка. Но его уход меня поражает. Без разговора, Дамир просто теряется из виду.

— Рано или поздно это должно было случиться, — привлекает внимание Катя совершенно спокойным тоном.

— Он ушел, — отвечаю будто в трансе, глядя вслед Дамиру.

— А что ему делать? Думаешь, он должен был подбежать и закружить тебя на руках за твой поступок? — спрашивает Катя, ее слова, несмотря на отсутствие укора, пронзают меня, как острые стрелы правды.

— Нет, я так не думаю. Но просто уйти, это разве нормально?

— Он только что узнал, совершенно случайно, что у него есть дочь, как ты думаешь, ему нужно об этом подумать?

— Почему ты на его стороне? — поворачиваюсь к Кате и бросаю на нее хмурый взгляд.

— Подумай здраво. И я всегда была против этого, — она пожимает плечами и ложится на лежак.

Ее спокойствие меня убивает. Меня же скоро разорвет от переизбытка эмоций.

— Милен, мой совет: найди Дамира и поговори с ним.

— После того как он ушел? Я еще бегать за ним должна? — фыркаю на сестру и тоже заваливаюсь на шезлонг.

— Дура, — усмехается сестра, я же ничего ей не отвечаю.

Мою голову атакуют разные мысли. Прикрываю глаза и пытаюсь справиться с разрывом внутри.

— Мамочка-а-а, — на меня запрыгивает Яна, сияя от радости.

Обнимаю дочь, вдыхаю родной запах, прикрываю глаза и пытаюсь сообразить, как же мне поступить дальше.

— Все нормально? — Рома стоит надо мной и смотрит, приподняв бровь.

— Да, — отвечаю кратко.

— Точно?

— Все отлично, — резко отвечаю, выдав себя с потрохами.

— Надеюсь, ты не будешь с ним общаться, — недовольно рычит Рома, словно я ему чем-то обязана.

— Она сама разберется, уже и так послушала вас однажды, — влезает Катя и говорит серьезным тоном, в котором чувствуются нотки угрозы. — Разговор закрыт, — сестра отрезает все попытки что-либо сказать Роме, поднимается с шезлонга и уходит к бассейну.

Наблюдая за этой картиной, я понимаю, что и правда должна сама решить, как поступать в этой ситуации. Смотрю на дочку: у них с Дамиром одинаковые улыбки. И в этот момент я осознаю, что несмотря на мои сомнения и страхи, Дамир тоже нуждается во времени, чтобы принять, что произошло. Иногда нам нужно быть терпеливыми и дать другим возможность осмыслить новую реальность. А вечером я найду бывшего мужа и постараюсь объяснить ему все.

Выхожу из номера, но понятия не имею, куда идти. Думаю спуститься на ресепшен и попытать удачу там. Так и делаю. Можно было бы позвонить Дамиру и узнать, где он, но я же не ищу легких путей.

Выхожу из лифта на первом этаже и вижу Кирилла. Он как раз отходит от администратора и направляется в мою сторону. Пока мне везет. Я уверена, он знает, где искать Дамира.

— Привет, — улыбается Кирилл, заходя в лифт.

— Привет, ты мне нужен.

— Догадываюсь зачем, — он усмехается.

Понимаю, что Кирилл уже в курсе всего. И понятия не имею, как выгляжу в его глазах, ведь скрывала ребенка его лучшего друга.

— Поможешь? — смотрю виновато. Это работает, и Кирилл говорит, где сейчас Дамир.

Прямиком иду к нему. Сердце от волнения быстро колотится, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Во мне коктейль из эмоций: страх, волнение, тревога. Но не только я виновата в этой ситуации. Если бы Дамир держал свое достоинство в штанах, ничего бы не произошло, и мы жили семьей. Мы были счастливы вместе, пока наш брак не развалился под тяжестью обмана. Думая об этом, к списку выше добавляется еще злость.

Останавливаюсь напротив нужной двери. Глубоко дышу, приводя состояние в норму. Руки дрожат, когда я собираюсь стучать. С чего начать разговор? Что говорить? Я об этом совсем не думала, когда так уверенно шагала в номер к Дамиру.

Но я набираюсь смелости и стучусь. Затаив дыхание жду. Тишина. Секунда, две, три… Поднимаю руку, чтобы повторить, как передо мной распахивается дверь. Дамир, увидев меня, удивляется, а после хмурится. Не рад, что я пришла?

— Поговорим? — тихо спрашиваю, он несколько секунд думает, а после пропускает меня в номер.

Я вхожу, чувствуя напряжение в воздухе. Дверь за мной захлопывается. Мы стоим напротив друг друга, словно готовы к столкновению.

— Что ты здесь делаешь? — его голос звучит резко и неприятно колет.

Сердце сжимается, а руки начинают дрожать от нервного напряжения. Я знала, что этот разговор не будет легким, но не ожидала такой агрессии. Нужно брать себя в руки, выпрямляюсь и смотрю на Дамира, с гордо поднятой головой.

— Пришла поговорить.

Дамир думает. Я смотрю на его лицо, пытаясь разгадать мысли. Не понимаю, неужели он ничего не хочет узнать о ребенке? Мы вместе провели столько времени, планировали будущее, а теперь он стоит передо мной, словно это ничего не значит. Или испугался ответственности? Так, нам от него ничего и не нужно. Мои мысли скачут в разные стороны, пытаясь собраться воедино.

— О чем? Пришла признаться в том, что сделала? Это было несколько лет назад, избавь меня от этого, — Дамир рычит, его взгляд готов испепелить все вокруг. Он безумно зол, это видно по тому, как тяжело дышит, сжимает и разжимает кулаки.

— Тебе правда не хочется узнать подробности? — вспыхиваю. Дамир своими словами делает больно. И понимаю, что, уйдя тогда, я сделала правильный выбор.

— Ты в своем уме, Милена? — он, как ураган оказывается очень близко. Смотрит сверху вниз, лицо выражает презрение.

— Я да, а вот ты явно не в себе, — волнение ушло, на его место пришла ярость. Как он вообще смеет так со мной разговаривать?

— А как я должен себя вести, когда спустя годы узнаю, что моя любимая женщина мне изменяла? — кричит Дамир, а мои глаза от каждого слова расширяются все больше. — Ответь!

— Ты что несешь? Кто кому еще изменил? — напряжение с каждой секундой растет и главное — не спалить тут все к чертям.