— Сливки будут взбиты в виде облачка. Сперва удивляет, потом привыкаешь.

Мы с Лулой дождались заказа. Сливочная шапка на кофе и вправду похожа на облако.

— Оригинально, — сказала Лула.

— Пить можно, — добавил я.

— Марк, — Атемита перешла к делу, — Оракул вызвал меня на Рублевку.

— О как. Что хочет оракул?

— Пока не знаю. Собрание ложи правителей назначено на вечер.

— Но ты же не входишь в ложу правителей, — резонно заметила Лула.

— В ложу не вхожу, но являюсь кем-то вроде официального наблюдателя, — пояснила Атемита, — И если меня вызвали, значит на собрании будет ставиться вопрос о составе ложи.

— Наверно, оракулу надоело заседать в этой ложе, и он хочет, чтоб ты наконец заняла законное место, — предположила Лула.

— Это вряд ли, — Атемита отрицающе покачала головой, — Регламент не подразумевает голосование ложи о составе участников без заявки от претендента. А я такую заявку не подавала.

— Вот те раз. А кто тогда подал заявку? — спрашиваю с недоверчивой усмешкой, — Мэгра что ли?

— Нет, Марк. Мэгра — зверобог. А от фракции зверобогов в ложе уже есть представитель. Это Слонце.

— Тогда я теряюсь в догадках, разве только Мэгра сменила природу, — делаю смелое предположение.

— Не поняла, — Атемита нахмурилась, — Какую природу?

— Ну… как бы Мэгру называют говорящей с хаосом. А что если она переметнулась к хаоситам? Тогда многое объясняется.

— Что объясняется? — не поняла Лула, — Ты думаешь, Мэгра вот так припрется на совет и потребует, чтоб ее приняли в состав ложи как представителя хаоса? Это же невозможно.

— Если за твоей спиной стоят оловянная армия и армия хаоса, все возможно.

— М-да, — Атемита поморщилась, — Хотела бы я не согласиться с Марком, но Марк прав. На Олимпе все решает сила.

— И что теперь делать? — Лула задала вопрос близкий к риторическому.

— Как минимум дождаться вечера, — Атемита отпила из чашки и на ее губах остался след нежнейшей сливочной пенки, — Узнаем, кто там подал заявку, тогда и будем думать.

— Боюсь, тогда уже будет поздно, — возражаю, — Тот, кто все это затеял, сегодня вечером собирается раскрыть карты. А значит, к тому времени будет невозможно что-то изменить.

— Почему ты так в этом уверен, Марк? — спросила Лула.

— Потому что сегодняшней акцией преступник собирался перейти границы. Раньше он устраивал прорывы так, чтобы никто из богов не пострадал. А сегодня он хотел выпустить химер на площади. Понимаете? Там гуляют толпы. Химеры обязательно кого-то подрали бы.

— Да, пожалуй, ты прав, — согласилась Лула, — Только благодаря оракулу Течер устроил там засаду. Если бы ты его не спугнул, были бы жертвы.

— Подождите, ребята, — попросила Атемита, — Расскажите мне по порядку. Я успела многое пропустить?

— Кое-что пропустила, — я пересказал верховной наши последние приключения.

— Но я все равно пока не понимаю, — сказала Атемита, выслушав мой рассказ, — Какой следующий шаг сделает Мэгра? Раз вы ее спугнули, значит нарушили ее планы.

— Нарушили, но не сильно. Мэгра хотела разогреть общественные настроения. В какой-то мере ей это удалось. А значит, сегодня последует главный удар.

— Хаос пойдёт на решительный штурм? — догадалась Атемита.

— Думаю да. Сегодня в пустошах будет особенно жарко. Полагаю, хаоситы сегодня постараются обрушить оборону орков. Если у них получится, они подойдут к Олимпу вплотную, а значит, вынудят богов пойти на уступки.

— Тогда мы должны отправляться в пустоши, — сказала Атемита.

— Мы с Лулой несомненно туда отправимся, — киваю, — Но тебе нужно быть здесь. Оракул вызвал тебя не просто так. Тебе стоит там быть хотя бы для того, чтобы Слонце не наломал дров.

— Пожалуй, — Атемита вынужденно согласилась, — Слонце самовлюблён и импульсивен. Но я прилечу к вам в пустоши после заседания ложи.

На это я с легкостью согласился. Думаю, к тому времени, как пройдёт заседание, в пустошах все решится.

А я не хочу подставлять Атемиту под удар. Если людобоги потеряют Атемиту, то потеряют и надежду.

Мы с Лулой полетели обратно в пустоши.

— Мы летаем туда и обратно, — проворчал Гор, идя на взлёт, — Парень, я же не маршрутка. С утра в пустоши… днем опять в пустоши…

— Не ворчи, старик. Я попрошу для тебя у орков ведро хорошей маны.

— Оранжевую? — заинтересовался Гор.

— Да. У них наверняка осталась оранжевая. Ты же любишь оранжевую, она у тебя котируется на уровне хорошего коньяка.

— Но не меньше ведра, — выцыганив мое обещание, старый алкаш успокоился.

В инфракрасные пустоши мы вернулись в самый разгар боя. Хаос снова пошел на штурм. Едва Гор совершил портальный переход, летающая химера попыталась его атаковать на встречном курсе.

Старик с перепугу обдал тварь хаоса дымной струей. Извергать огонь он по-прежнему не в силах, но химере хватило и этой дымо-газовой атаки. Она словила дезориентацию и начала кувыркаться, будто забыла как летать.

— Вот она сила старческого перегара, — похвалил я Гора, — Снижайся короче, там еще три химеры на подлете.

Как только мы приземлились, я первым выпрыгнул из кабины. Увидев Хагет на стене, вскарабкался к ней.

— Как обстановка? — надсаживаю глотку, пытаясь перекричать грохот стрелкового боя.

— Атакуют непрерывно, Марк, такого еще не было, — я едва разобрал ее слова из-за дыхательной артефактной маски, — Пошла четвертая волна за сегодня. Как только усиливается ветер, они усиливают натиск.

Я и сам вижу, что хаотический шторм разыгрался не на шутку. И таблетка не спасает от игл хаоса. Спасибо Бару, затарившему бойцов пилюлями, но они не блокируют, а только снижают вредоносное воздействие.

— У меня хаос растет даже под таблеткой, — снова кричу Хагет, — Как вы справляетесь?

— Ротация, — коротко ответила орчанка.

Я осмотрелся и сам увидел, как бойцы, проведя некоторое время на стене, убегают в защищенный ангар снижать уровень хаоса, а из ангара выбегает смена, чтобы занять их позиции.

— Понятно.

Шторм продолжает усиливаться и гнать на стену все больше тварей. Они бегут, ползут и летят нескончаемым потоком. Орки только успевают подносить цинки с пулемётными лентами и ящики со снарядами. Людобоги почти не имеют огнестрела, но их луки и арбалеты, может, и не столь скорострельны, но намного более смертоносны.

Один вообще метатель самовозвратного молота. В лучших традициях Тора запуливает свой молоток, и тот как самонаводящаяся фугасная бомба крушит даже самые крепкие черепа. Я достал карабин, начав выцеливать и отстреливать самых мощных химер.

Однако уже через двадцать минут мне тоже пришлось бежать на ротацию. Хаос добрался до отметки в двадцать семь процентов. Я забежал в ангар, где уже находится не одна сотня бойцов. Орки и боги сидят рядышком и ждут, когда медик, умеющий как и я точно определять процентное содержание хаоса, не даст им отмашку, что хаос снизился до одного-двух процентов.

Кстати, по этой причине дракона оставили на улице. Если и его загнать в ангар, здесь просто не хватит места. Слава богу, драконы воздействию хаоса полностью иммунны. У меня к хаосу тоже повышенный иммунитет. Я не только могу держаться дольше других, избавляюсь от хаотической заразы тоже быстрее других.

Ко мне подошла Лула и протянула стаканчик сомы:

— Выпей, Марк, за свое здоровье.

— Спасибо.

Я рад, что Лула на стену лезет. Впрочем, делать ей там сейчас нечего. Стена держит, до ближнего боя не доходит, во всяком случае пока.

В ангар забежала следующая партия бойцов. Среди них и тот самый метатель молота. Он подхватил со столика стакан сомы, выпил залпом и начал громко ругаться.

— Чертов тиранозавр, его даже мой молот не берет.

— Что за зверь? — спрашиваю настороженно.

— Настоящий динозавр, — молотобоец меня узнал, — Не представляю, как его валить, Марк. Орки работают по нему из минометов. Толку ноль. Настоящий ходячий бункер.

— Где он?

— Прет с юго-западного направления. Одно радует. Идёт небыстро.